Андрей Посняков - Варвар: Воин Аттилы. Корона бургундов. Зов крови

– Девушка, девушка! Что ищешь, красавица? Вот, посмотри на эти чудные серьги – как сверкает серебро, жемчуг! Как они пойдут к твоим прекрасным глазам. И стоят недорого – для такой красавицы отдам за полцены. Что? Ах, нет столько денег? Так пусть тебе подарит их суженый! На, возьми, примерь, посмотрись в зеркало.

И вот уже откуда ни возьмись в руках купца появляется медная полированная пластина – зеркало, и девушка, сама того не желая, примеряет серьги, потом диадему, и браслеты, и…

– Уважаемые господа, не проходите мимо! О, как вы великолепно одеты, сразу видно солидных людей, не замухрышек каких-нибудь. Однако скажу по секрету, туники такого цвета носят только в самых дальних горных деревнях. А у меня как раз остался кусок ткани, хотел приберечь для себя, но таким приличным людям уступлю, так и быть. Вы только взгляните, как играет цвет, как сияние прокатывается по ткани, словно волна… Вот, приложите-ка к груди… Давайте, я сам приложу… Ну, что я говорил? Очень и очень внушительно смотрится, как раз для вас.

– О славный воин, я знаю, что ты ищешь! Как зовется твой меч? Кровавый Орел? Великолепное имя! Столь суровому и испытанному в походах клинку, несомненно, требуется и достойное облачение, поэтому взгляни на эти ножны, мой херцог! От них не отказался бы и сам Этцель конунг. И твой меч – тоже не отказался бы, если бы мог говорить. И стоят недорого – сущая безделица для такого славного рубаки!

– Вон наши, – прячась в толпе, шепнул Истр. – Но не те наши, другие.

– Не маши руками, вижу, – Радомир скривил губы. – Не забывай, они могу выслеживать нас.

– А пусть выслеживают – нас теперь родная мать не узнает! – Юноша тряхнул недавно завитыми локонами и стыдливо опустил глаза. – Фу ты, ну ты… как девка! Дома засмеяли бы… Ой! А вон еще одна пара. И тоже не те, что нам нужны.

– И там за углом стоят, высматривают, – бегло оглянувшись, негромко промолвил Родион. – Ну-ка, давай, вспоминай: Оглобля и Родинка в первой партии пошли, так?

– Так.

– Значит, по оружейному ряду уже пошатались, все осмотрели и теперь либо сидят где-нибудь в засаде, либо…

– В засаде? А где тут можно сидеть? Разве что прикинуться торговцами.

– Ну, это у них вряд ли выйдет.

– Ой, брате… Глянь, какой меч! А ножны какие! – Истр завистливо вздохнул. – Я посмотрю, ну хоть одним глазочком, а? Все равно нас никто не узнает – в этаком-то дурацком виде.

– Посмотри, ладно, – Радомир согласно махнул рукой. – Только быстро.

Расталкивая толпу, парнишка протиснулся к оружейным рядам, наклонился, схватил ножны, потом другие… Затем один меч, второй… Разочарованно положил обратно и вернулся.

– Чепуха все это, а не мечи. С виду красивые, но они плохо гнутся и весьма тяжелы. Думаю, что и сломаются быстро.

– А ты что хотел? – прищурился Родион. – Сам-то подумай: станет умелый кузнец выкладывать свои изделия в торговых рядах? Хорошие клинки только под заказ делаются.

– Или для себя.

– Или в подарок какому-нибудь могучему вождю.

– Да-а, – Истр грустно вздохнул. – Когда мы еще таким станем? Думаю, не очень-то скоро. Знаешь, братец, я раньше считал, что мы самые лучшие, самые умелые, самые храбрые. Храбрость-то наша никуда не делась, в чистом поле и в лесу нас голыми руками не возьмешь. А тут, в городе, мы как котята. Хорошо хоть, учат уму-разуму.

– Нравится тебе здесь?

– Да, – без раздумий признался подросток. – И даже домой не очень-то тянет. Любопытно здесь. И куда больше всяких… м-м-м… не знаю, как и сказать…

– Возможностей, наверное?

– Да, да, именно их!

– Ладно, хватит болтать. Смотри по сторонам, навостри уши!

– Да, навостришь тут, в этакой-то толпе.

Когда Истр ходил к оружейному ряду, Радомир следил – не выдаст ли себя наблюдатель? Но младшенький прав – в такой толпе попробуй кого-нибудь заметить. Остается надеяться, что и его не заметили. А увидели мельком, так не узнали в новом облике молодого щеголя из местных.

– Видать, здесь они уже потолкались да ушли, – продолжая коситься по сторонам, сказал Радомир. – А куда всех тянет? Само собою, к оружию – не горшки же парням рассматривать, не тряпки бабьи.

– У обжорного ряда могли задержаться.

– Едва ли – серебришка у них нет, чего зря слюни пускать?

– Откуда ты знаешь, что у них нет серебришка? – тут же поддел напарник. – Думаешь, раз у нас нет, так и ни у кого?

– А ведь верно, – задумчиво кивнул молодой человек, щурясь от яркого солнца, бьющего прямо в глаза. – Пойдем-ка во-он туда, в тень станем. Под липу.

– Это никакая не липа, а платан или вяз. У нас целая роща таких, за дальним пастбищем, помнишь? Малоста наша… ну, в жертву которую… частенько там овец пасла.

При этих словах Радомир поморщился. Жертвы, Влекумер, тризна – все это показалось просто нереальным здесь, в яркий солнечный день, посреди шумного и многолюдного города. Юноша поймал себе на мысли, что не очень-то хочет вернуться в селение, а раньше ведь только об этом и мечтал. Да и Истру тут понравилось. Будь он, Родион, тоже уроженцем этой эпохи, и его не тянуло бы из города назад в деревню, где только тяжелая работа в поле, а вместо оживленного людского гомона вой волков по вечерам. Но у него была другая «прежняя жизнь» – в далеком-далеком будущем. А попасть туда можно только через болото, к которому надо вернуться, прихватив с собой Хильду, да взять за жабры жреца…

– Глянь-ка, там что – девки нагие, что ли? – Привстав на цыпочки, Истр вытянул шею.

– Девки? – Радомир обернулся. – Где?

– Да вон! Вон же. Не туда смотришь – голову назад поверни.

Молодой человек повернулся, и в глаза сразу бросилось бесстыдно обнаженное белое женское тело. И тел этих было много. Баня тут, что ли? Нет, не баня… Ах, вот оно что! Это просто еще один торговый ряд – невольничий. Товаром служили девушки, юноши-подростки, дети. А вот молодых мужчин что-то не видно: то ли спросом не пользуются, то ли всех загребли в войско.

Денек выдался солнечный, теплый, однако отнюдь не жаркий, не лето ведь еще. Тем не менее, многие девчонки стояли голые – те, которых рассматривали покупатели. Мерзкие старики в богатых одеждах придирчиво выбирали живой товар: поглаживали несчастных невольниц по всем местам, деловито щупали грудь, заглядывали в рот, проверяя зубы. Многие девушки, по мнению Радомира, казались симпатичными, но вид у них был совершенно отсутствующий – словно они не здесь и вовсе не с ними это все происходит.

Торговец людьми, крепенький, коренастый, широкоплечий, по виду напоминал палача Ашира, только Ашир ходил вечно злым и угрюмым, а этот прямо-таки лучился добротой и весельем.

– Вот красотка всем на диво, просто песня! – с шутками-прибаутками предлагал он свой товар. – И хлеб испечет, и дом приберет, и все дела уладит, как простые, так и требующие особого доверия!