Сергей Ким - Штормовые стражи

Во-первых, мне этого всё равно никогда не скажут. Какой смысл раскрывать карты перед простым стрелком-наёмником?

А во-вторых, с такими вещами лучше не рисковать. Потому как опять же мой статус простого-стрелка наёмника в случае чего предполагает лишь одну роль – убить какую-нибудь важную шишку, а потом героически помереть в застенках ЦРУ, не выдав ни единой тайны… Потому как ни единой тайны я знать и не буду.

– Язва ты, Грей, – укорил меня Роберт. – Подходил я к вашим интендантам, но они оказались такими страшными хапугами…

– Что, неужто хуже тебя? – хмыкнул я.

– В отличие от меня, эти ваши господа начисто лишены таких понятий как совесть и благородство, – с достоинством произнёс Эйс, вызвав у меня взрыв искреннего хохота.

– Номер десять, старина! – показал я ему большой палец. – Классная шутка!

– А ты как думал, – ухмыльнулся чиновник и достал из кармана мобильник. – Чёрт… Начальство. Обожди пять минут, Грей, я сейчас переговорю и вернусь.

– Окей. Я пока в баре горло промочу.

Отошёл к бару, заказал себе стакан виски с содовой, присел около стойки и начал потихоньку потягивать выпивку, наблюдая за залом.

Обычный ничем непримечательный клуб отдыха в Кэмп-Вайпере. Маленький нюанс – этот сектор вообще-то только для гражданских специалистов, поэтому здесь всё и поцивильнее и поспокойнее, чем в секторе наёмников. По идее, мне, как наёмнику, сюда нельзя… Но если очень хочется и за меня поручился мистер Эйс, то можно. И уж всяко лучше немного отдохнуть здесь, где народа почти нет, а не в полных наёмников прокуренных барах.

– А мне казалось, что этот сектор закрыт для солдат, – у меня за спиной послышался мелодичный женский голос.

Обернулся. Осмотрел хозяйку этого самого голоса. Оценил длину ног и размер груди – так, на автомате, как привык размечать сектора обстрела и огневые точки.

Обычный европейский костюм тёмно-вишнёвого цвета. На голове – что-то вроде лёгкой шляпки с закрывающей лицо вуалью. Это у нас тут мода такая среди гражданских спецов женского пола – типа, чтобы арабы не возникали со своими заморочками насчёт паранджи.

Правда, как эта вуаль могла компенсировать, например, длину юбки лишь немного ниже колен, что по местным меркам было ничуть не хлеще полной обнажёнки?

Стройная. Длинные светлые волосы. Возраст навскидку… Лет двадцать пять где-то. Язык – английский. Очень правильный и чистый. Пожалуй, даже слишком чистый для родного языка.

– А я и не солдат, мэм, – пожал я плечами.

– Оу, и кто же вы в таком случае, мистер? – улыбнулась блондинка.

– Ассенизатор. Подчищаю за всякими политиками их… подчищаю, в общем. А вы?

– Приближаю победу, – рассмеялась моя собеседница и качнула стаканом с каким-то коктейлем. – За победу?

А за чью победу-то пьём? Если за победу Штатов в Ираке, то глупо за это пить, потому как не будет такого никогда. Лучше уж выпить за победу здравого смысла над всемирным маразмом. Или за нашу окончательную победу – победу нормальных адекватных людей, хе-хе…

– За нашу победу, – отсалютовал я стаканом в ответ.

Блондинка на миг замерла, и лишь затем выцедила немного коктейля через трубочку.

Акцент у неё интересный. Английский вроде бы… Но американский английский и британский английский – это всё-таки две большие разницы. В советско-российских школах преподают именно британский вариант – чёткий и правильный. А вот американцы когда говорят, как будто что-то жуют и поэтому речь получается слегка невнятной…

– Работаете с Робертом? – поинтересовалась у меня блондинка.

– Можно и так сказать, – хмыкнул я. – Славянскими шкафами приторговываю…

– Вы же в курсе, что о таком лучше молчать? – девушка перестала улыбаться. – У стен есть уши… Кто-то может и понять скрытый смысл.

Странный какой-то флирт получается… О чём это она, собственно? Торможу что-то.

– А, может, на это и расчёт? – решил я принять непонятную игру. – Если звёзды зажигаются, значит это кому-нибудь нужно…

– Вам следует быть осторожнее, мистер, – девушка слегка понизила голос и наклонилась ко мне. – Наёмникам «Академии» не к лицу цитировать Маяковского и носить на форме флаги Новороссии. За это можно и поплатиться.

Я машинально хлопнул по нарукавному шеврону. Шеврон у меня был старый – с чёрным отпечатком медвежьей лапы на белом поле. Такой использовали, когда «Академия» ещё звалась «Блэквотер». А поверх – боевое знамя старой Конфедерации, как многие считали – косой синий крест на алом фоне. И да, это на самом деле был флаг Конфедерации – только не КША времён Американской гражданской, а Новороссийской конфедерации – десяти суверенных республик, возникших на территории бывшей Украины.

Стоп. Но откуда…

Неожиданно вспомнился тот городской патруль месячной давности, когда группу чинуш из оккупационной администрации расстреляла пара мотоциклистов, один из которых оказался белобрысой бабой, с головы которой Си Джей выстрелом сбил шлем…

Что интересно – телосложение и некоторые движения той моджахедки и этой леди – похожи.

Длинные волосы слегка качнулись, открывая на шее этой «завуалированной» дамочки свежий шрам-отметину. У меня такие, кстати, тоже есть. И получаются они, когда пуля вскользь царапает кожу.

И рука, что держит стакан. Ногти ухоженные, но не длинные. А ещё на ребре ладони – свежая ранка. Довольно примечательная, если знать от чего она может возникнуть.

– Каждый служит Дяде Джо 9 9 По аналогии с персонификацией США – дядей Сэмом, дядей Джо называли СССР. по-разному, – подмигнул я. – И да, совет полевого игрока – аккуратнее перезаряжайте «микро-узи», чтобы в следующий раз не содрать кожу на ладони. А лучше вообще не участвуйте в боевых операциях – вы слишком приметны.

– Я учту это, мистер незнакомец, – ровным тоном произнесла блондинка.

В кармане кителя завибрировал мобильник. Достал его, прочитал входящее сообщение… Просят явиться в штаб батальона. Интересно, зачем?

– Но кто же вы такой?

– Не знаю, – я залпом допил виски и положил на стойку пару купюр. – Я предпочёл об этом забыть. Для собственного спокойствия.

– Даже имя? – неожиданно усмехнулась девушка.

– Особенно имя.

– Но как-то же вас нужно называть?

Каждый зовёт меня по-разному. Каждому имени – своё имя и место. Когда я родился, то получил одно имя. Когда пришлось стать изгоем и убийцей – назвался другим…

Интересно, если я теперь ещё и шпион, то как мне зваться? Отто фон Штирлицем или Йоганном Вайсом? Нет, первое как-то слишком уж приметно звучит…

– Вайс, – сказал я. – Меня зовут Вайс.

10

– Сэр, – дождавшись разрешения, я вошёл в кабинет комбата.

– Заходи, Грей, – махнул мне рукой Келли. – Садись, давай – нечего в дверях стоять. Сигару?