Владислав Морозов - Охота на охотника

– Понимаете, вашество, никого другого, более подходящего для вас, к сожалению, не было, вы уж извините великодушно. А вообще, я хоть и турецкий подданный, по национальности натуральный полуболгарин-полувенгр…

– Слабо верится. Тем более что по-немецки вы говорите через пень-колоду, хуже любого венгра или болгарина. Думаю, даже турки не используют столь отвратительный немецкий. Документы у вас есть?

– Вам виднее, – сказал я и протянул ей свой паспорт. Стало быть, с самого первого взгляда и первой фразы я ей не понравился, и она сразу же дала понять, что мне не доверяет. Ну-ну…

Графиня раскрыла документ с тем же безмерно брезгливым выражением на личике.

Пока она смотрела паспорт, я наконец ее немного разглядел. Небольшого роста, светлая шатенка, волосы до плеч, зачесаны назад и закреплены с помощью дорогого на вид гребня. Правильные черты лица что в фас, что в профиль, большие серые глаза, узкие губы. На вид явно за тридцать (хотя, честно говоря, ей могло быть и двадцать девять, и сорок с гаком), скорее красивая, чем нет, но вот лицо у мадам было какое-то настороженное, явно не привыкшее к частым улыбкам. Или, может, это было результатом пластической операции? Хотя, с другой стороны, она же все-таки не герцогиня Кембриджская Кэтрин Миддлтон, которая, будучи далеко не старой, уже имеет на своей физиономии полный набор нехилых мимических морщин – а все из-за необходимости (в обычном для королевских особ из нашего времени приказном порядке) казенно и, вместе с тем, широко улыбаться кому угодно и по любому поводу. И еще мне показалась, что внешний облик сей графини был каким-то уж слишком стандартным. Так обычно выглядят в моем времени фотомодели второго и третьего сорта. Не те, чьи портреты засоряют Мировую паутину и украшают обложки парижских таблоидов, а дамочки из числа тех, которые за не самую высокую плату рекламируют не слишком дорогие (обычно турецкие или китайские) шмотки, казенно улыбаясь со страниц каталогов весьма средних восточноевропейских модных магазинов. Этакая сильно усредненная внешность, лицо, которое ни за что не выделишь в толпе или какой-нибудь ежедневной сутолоке. Ей-богу, если ее переодеть в соответствующую одежду, должным образом причесать и накрасить, она точно смогла бы легко изобразить женщину из практически любой исторической эпохи – хоть Средневековье, хоть XVII век, хоть XIX, хоть начало XXI. В общем, на мой взгляд, для дворянки, пусть и венгерской, эта актриска из массовки выглядела довольно-таки бледновато. Хотя, как знать, возможно, для секретного агента подобный облик как раз самое то. Может быть, те, кто ее сюда посылал, именно из этой логики и исходили?

– Ладно, поскольку условная фраза была произнесена, я готова поверить, что вы – это вы, – сказала недостоверная Ката Дешеффи, возвращая мне паспорт. – Но не стоит излишне напрягаться и столь явно хвататься за пистолет, который у вас в правом кармане пиджака. «Парабеллум» с собой таскаете, не так ли? И, вообще, ведите себя естественнее…

Поняв, что моя собеседница мгновенно и чисто визуально определила не только факт того, что я вооружен, но еще и тип оружия, я тихо офигел. Вот это глаз у дамочки! Хотя, а чего я ожидал – она же явно секретный агент с большим стажем, а их, зуб даю, еще и не такому учат…

– Однако то, что вы – это вы, – продолжала графиня (говорила она негромко, но с противной интонацией училки младших классов), – сути дела не меняет. Поскольку человек вашей внешности с такими документами не вызовет у правоохранительных органов ничего, кроме лишних подозрений. Хотя, учитывая спешку и краткосрочность вашей миссии…

Стало быть, гестапо для нее «правоохранительные органы»? Этак она и Адольфа Гитлера назовет просто «германским канцлером», а Гиммлера «начальником полиции». Ну-ну…

– И что дальше? – добавила в завершение своего монолога эта барынька, не сделав никакой паузы. Ее надменный взгляд в этот момент заставил живо вспомнить демотиватор из Сети: «Запрет на матерную ругань Наташеньку не смутил, она умела матом смотреть». А из сделанных ею только что заявлений я заключил, что моя новая знакомая еще та стерва. Ну и подарочек бог послал на мою голову…

– А ваш паспорт можно посмотреть? – поинтересовался я, стараясь сохранять твердокаменное лицо.

– То есть как? – прямо-таки вскинулась графинька. Было очень интересно наблюдать, как брезгливое выражение ее капризного личика плавно перетекло в изумление пополам с испугом.

– А то есть так, вашество, что мне вашу внешность, кроме одной деликатной особенности, подробно описать не удосужились. И откуда я знаю – может, вы не та, кто мне нужен, а просто хитрый вражеский агент с подвязанной в нужном месте подушкой? Вы тут только что изволили сказать, что мне не доверяете. Так смею вас уверить, что это взаимно. А раз так – потрудитесь предъявить документик!

– Это неслыханно! – изрекла графиня. – Вы же не думаете, что я все время таскаю документы с собой? Хорошо, извольте, я предъявлю вам паспорт, но только чуть позже!

В голосе ее зазвучала некоторая неуверенность. Что, собственно, и требовалось…

– Это есть гут, – сказал я, тщательно изобразив максимальное удовлетворение, и добавил: – Что ж, а дальше, любезная госпожа графиня, мы, я так понимаю, вплотную занимаемся вашим возвращением. Так что собирайтесь, и едем в Германию, машина у ворот. Конечная точка маршрута – Каффштайн. Я полагаю, вам должно быть известно это место? Надеюсь, возражений нет?

– В общих чертах. А возражений у меня, разумеется, нет.

– Вот и чудно. Да, один нюанс – тут возле самой клиники почему-то торчит очень подозрительная серая машина, похоже, с какими-то агентами. Это случайно не по вашу душу?

Ката Дешеффи посмотрела на меня настороженно, но, как мне показалось, эта информация ее ну нисколько не удивила.

– Вообще, здесь и кроме меня есть несколько иностранцев, – сказала она задумчиво (было сильное ощущение, что графиня прямо-таки внаглую «лепит горбатого» мне в глаза). – А раз так – не стоит загадывать заранее. Возможно, это обычное наблюдение за клиникой в целом. Когда выйдем за ворота – поймем, что это. Если они действительно караулят меня – обязательно поедут за нами. Ну, я пошла собираться, ждите меня на выходе…

Она забрала книгу и, гордо покачивая животом, удалилась.

Через минуту появилась давешняя блондинистая Хелена, проводившая меня к выходу из особняка. В пустом холле я не задержался, сразу же выйдя на крыльцо. Встреченных мной ранее бабулек уже не было, а вот седой тип в очках сидел все на том же месте и, вроде бы, с той же газетой. Похоже, он эту «Цайтунг» не просто читал, а прямо-таки «прорабатывал».

Мысли в моей голове помчались прямо-таки аллюром, переходящим в галоп, причудливо сталкиваясь, смешиваясь и временами опережая друг друга. Я тщетно пытался уяснить хотя бы часть раскладов предстоящей мне операции, но что-то все равно не срасталось.