Федор Березин - Атака Скалистых гор

Ну, теперь осматриваемся. Пускаем в распыл всяческие электронные приборы слежения. Но не усердствуем, пули-гранаты здесь ни к чему. Не дай бог, покалечить затаившегося где-то вверху робота-малютку, способного по команде закрывать-открывать вход. Ведь когда-нибудь, если очень многократно повезет, мы собираемся снова выйти наружу.

В деле были все-таки машины. Вообще-то отдельные представители колонии, а значит, вся она в целом, имели некоторую возможность самообучения, однако не за столь короткое время. И потому снова действовали отработанные алгоритмы. Состоялось небольшое «оперативное совещание» с роботом-координатором, и еще до того как сверху выдвинулся «на позицию» миллибот для замены вышедшего из строя, еще один МБ-разведчик угодил в зону действия деформирующего корпус жала. После того как он, придавив мечущегося в окрестностях таракана, завалился набок, остальные разведчики замерли. В принципе один к одному повторялась недавняя ситуация. Однако сейчас она могла иметь продолжение, ведь теперь ничто не держало робота-охотника «за хвост». Кто мешал ему самому произвести нападения на этих глупых, явившихся прямо в лапы «мышей»? Разве что несколько зачерствевший корпус?

Тем не менее еще до того, как «Трубный лазутчик» принял решение в пользу наступательной стратегии, последовал очередной «ход белых». Спонтанное столкновение электронных механизмов было нарушено вмешательством в происходящее человека. Нет, это не был кто-то из служащих «Прыща», кои теоретически могли оказаться в достаточно близком пространстве. Ведь разветвление кабельных жил происходило непосредственно над главным туннелем. Единственным препятствием, что отделяло кабеле-коммуникационную трагедию от пространства людей являлась железобетонная плита толщиной двадцать пять сантиметров. Кстати, она была столь толста не только для сдерживания давления горной породы, она еще должна сопротивляться тому сотрясению, кое, опять же теоретически, последует за попаданием в горный склон десятимегатонной баллистической ракеты. Однако никто из сотрудников подземного электронного штаба ведать не ведал ни о миллиботах, ни о их маленькой и совершенно не кровавой войне. Вообще-то о войне, или точнее о происходящей на поверхности плиты перекрытия охоте, не ведал вообще никто. Как уже указывалось, эти события и их объяснения относились к области «скрытого знания». Однако о самих МБ и их проблемах имел представление сидящий на горе человек по фамилии Гитуляр. Вот он-то сейчас, ничего не зная о «Лазутчике», все равно предпринимал некоторые действия. Допустим, по его указке роботу-координатору к месту происшествия выдвигался специальный миллибот видеонаблюдения.

Черт возьми, в конце-то концов, следовало разобраться, что там все-таки происходит с передовой разведкой? Ведь общие потери машин достигли уже четырех штук. Куда они все-таки проваливались? К тому же по расчетам приблизительно здесь вертикальная кабельная ветвь должна растекаться в стороны. А вдруг на горе миллиботов, да и всего «Пульсара», дальше кабели проходили по открытому взорам пространству? МБ-наблюдатель обязался это выяснить. Точнее, он должен был перетранслировать увиденную картинку на четыреста метров выше, в размотанный рулон Мишиного монитора.

Однако для наблюдения в доступном человеческому глазу диапазоне требуется некоторое дополнение к видеокамере – свет. Но все предусмотрено, на МБ-наблюдателе имелся встроенный фонарик. Вот именно он и спутал логику дальнейших событий.

Если бы кто спросил его: «Как ты докатился до такой жизни?» – он бы ответил, что во всем виноваты «игрушечки» – всяческие виртуальные «стрелялки-многоходовки». Они атаковали его приблизительно на третьем году существования, как только доставшиеся в наследство от австралопитеков пальчики научились действовать синхронно с впитывающим экранное изображение бинокулярным зрением, унаследованным из еще более древних эпох. Теперь-то он понимал: как бы все неохватное множество компьютерных мирозданий не пыжилось, оно так и не сумело отпочковаться от большого мира вокруг. Вся ложная бесконечность этих мирозданий на деле оказалась просто хитрой ширмой, до срока отгораживающей посмеивающийся в сторонке истинный мир. Притворившись добрыми и пушистыми, все эти яркие картиночки вначале втянули его в свою стереоскопическую вселенную, а затем подставили подножку и заставили растянуться перед позабытой реальностью в самой неудобной для обороны позе. Хотя нет, они все-таки не связали ему руки-ноги, так что защититься и произвести уклонение от первых разминочных ударов все же получилось.

Но вообще-то кандалы на ногах наличествовали, ведь больше никогда не вышло нырнуть обратно в предавшую мониторную плоскость. А там было так хорошо. И смерть, и вообще любые опасности случались и угрожали там только понарошку. Здесь все было взаправду. Он убедился в этом, скитаясь по Африке, а особенно тут, на широкой климатической палитре Западного полушария. Он видел, как настоящая смерть прокашивает ряды не только противника, но и собственные боевые порядки. Как ни странно, привычная мизерность спецподразделения не принижала, а наоборот, – усиливала эффект. Ну а сейчас, на склоне воткнувшейся в центр Северной Америки горы Корпуленк, не существовало даже обычного буфера из товарищей-стрелков, тех, кто по привычке оттягивали на себя смерть, ибо завсегда находились хоть чуточку, но ближе к истребляемому противнику. Нет, он не прятался за спины, но сама специальность накладывала лапу, и потому, почитаемая им когда-то за абсолютную истину, вероятность распределялась в его пользу. На кого теперь выходило повесить весь избыточный процент? На тех далеких, бредущих в километровой глубине преисподней оловянных друзей-солдатиков? У них там были свои проценты и свои вероятности. И даже наверняка худшие, чем у него здесь, под солнышком на склоне горы. Естественно, эти соотношения вероятностей как-то взаимодействовали и пересекались. Самый истинный друг – компьютер IBM – вообще-то даже родственник, ибо его родня других поколений успела поучаствовать в воспитании – мог по требованию вывести на экран графики этих самых вероятностей. Сейчас не стоило такое делать, вряд ли красивые столбики процентных зависимостей удовлетворят неугасимую потребность продолжения жизни.

Правда, теперь это маловероятное продолжение, все едино, никогда не удастся загнать назад, в милую сердцу резервацию внутрикомпьютерных приключений. А ведь там в свое время было так хорошо. Как замирало сердце, когда твои виртуальные солдатики, самолетики или роботы попадали в безысходность перекрестного огня вынырнувших из тумана чужаков. Как оно рвалось помочь, когда от экономического коллапса разваливались много-много часов напролет возводимые финансовые империи; подлые электронные конкуренты все-таки находили уязвимое место, и курсы акций родных виртуальных концернов стремительно преобразовывались в уже совершенно абсолютный нуль.