Любовь Пушкарева - Синто. Родное небо. Часть 3. Герои больше не нужны

— Хорошо, моя прелесть.

Разговоры кончились. Но поскольку зрителя не было, отвечать на поцелуй я естественно не стала, ожидая, когда ей надоест то, что она делает. Получив подножку, я безвольно упала на песок, Криста оказалась сверху.

Нет, даже если вспомнить что происходящее банальная месть за гадости, правдивые, между прочим, которые я наговорила ей больше месяца назад, она переходит все границы. Да у меня задание, где-то рядом бродит рус и я не могу начать отбиваться, дабы не поломать игру. Но вот так вот пользоваться служебным положением? Хотя чему я удивляюсь, леди Шур свое прозвище «Гадюка» получила заслужено, можно сказать заработала. Тут Криста оторвалась от безуспешных попыток получить от меня хоть какую-то реакцию на происходящее и посмотрела в глаза. Я выразила насмешку, презрение и скептицизм, мол, не надоело еще? В ее глазах отразилось злорадство. Она потянулась к шее. Нет… Я забилась под ней, не имея возможности себя контролировать. Гадкая тетка вспомнила о следах от укусов, которые оставлял Аррен и повторила его маневр. Чтобы противостоять такому мне надо было б «провалиться под лед», но эту пси-технику применяют чтоб вынести пытки, и отдача от нее непредсказуема.

— Прекрати, — тихо шипела я на хинском, извиваясь под ней — Прекрати.

Куда там… Она чуть ли не урчала от удовольствия. Я проклинала все на свете за то, что не могу взять и врезать как следует, хотя возможностей хоть отбавляй. И тут Криста слетела с меня. Вольнов оторвал ее от меня и отбросил, став между нами. Да уж, спасибо ему большое, только что ж теперь делать с нашей игрой и нашими ролями.

— Хейси, — издевательски ласковый голос Криса, — Выбирай.

Я вздохнула и подошла к «нему».

— Умница, кханкати, — «он» притянул меня к себе и шепнул на ухо, — Мы в расчете.

— Нет, — еле слышно ответила я. Месть была неадекватна моему проступку.

Насмешливое хмыканье в ответ

— Ну, как знаешь.

И Крис-Криста не оглядываясь ушла к флаеру.

Вот скотина, изгадила все что могла, как мне теперь с русом общаться? Я не глядя на Вольнова, пошла к морю и села у кромки прибоя.

Сдается мне что подплан «Патронаж» принес больше вреда чем пользы.

Вольнов подошел и сел рядом.

— Ты б могла уехать со мной в РФ, — сказал он.

«Фух, кажется Судьба нас неразумных хранит».

— И что дальше?

— Дальше? Дальше жить нормально! Ходить на работу, завести семью, родить детей! Ради чего, Хейса, вот так унижаться? Скажи!

— На одной чаше весов честь, а на другой жизнь. Лучше умереть стоя, чем жить на коленях. Да?

— Да, — без тени сомнения сказал рус.

— А если против твоей чести жизнь другого? Брата, сестры? Что тогда? Принесешь их в жертву своей чести и принципам?

— Причем тут это?

— Да при том… Братик у меня остался маленький, семь лет только. Крис его пристроил к хорошим людям, но сам понимаешь — мы в руках у него. А Крис, хвала всем богам, не Пес Вэйхао, он извращенец, но не злой, если докажу что полезна, считай все наладилось…

Пока говорила, я застегивала рубашку.

— А дедушка? — вдруг спросил Вольнов.

— Дедушка умер… пищевое отравление, — горько сказала я, — мама и папа не вернулись из рейда.

— Папа? — удивленно переспросил рус, рисунок желтого дракона под грудью был прекрасно виден пока рубашка была расстегнута.

— Воспитал, значит, папа, — отрезала я.

— Извини… Хотя толку в моих извинениях…

— Это точно… Ты один наверное у родителей, да?

— Да.

— Чувствуется.

— Почему?

Я пожала плечами.

— Ни тени сочувствия к Тяню, считаешь, что он должен был убить себя, а раз не сделал этого — значит слизняк. А его тоже держат через брата и сестру. И тогда в лесопарке он искал смерти, такой чтоб в самоубийстве не заподозрили.

— Ты б меньше ему верила и сочувствовала, Хейса. Никто не знает что у него в голове.

— Это точно, даже боги не видят его мыслей. Но я не могу его презирать как ты, понимаешь?

Вольнов вздохнул,

— Да, теперь понимаю. Пошли, — и он помог мне встать, — Ампулы не потеряла?

— Нет, — я хлопнула себя по карману штанов.

Обратный полет на пузыре оказался на удивление легче, даже не пришлось останавливаться у берега, сразу полетели на стоянку. Как только мы приземлились зажужжал браслет руса, он вложил таблетку.

— Да. Да. Все нормально. Радж! Все нормально. Нет, у меня нет времени. Радж… Да что за истерика? Ладно, чтоб тебя!

— Что? — озабоченно спросила я.

— Да этот идиот боится, что вы, с Тянем на пару, взяли меня под контроль. Хочет чтоб я сейчас залетел к нам домой, проверить кровь на элкисы. Полетишь со мной?

— Да как-то не хочется опять с ним встречаться.

— Тогда держи, это старая мани-карта денег там не много, но на монорельс хватит. Слушай, посиди где-нибудь в кафе, подожди меня.

— Не буду я в кафе сидеть, еще на патруль нарвусь, день то учебный. Чего ты дергаешься?

— Да…, - он оборвал себя, — Ладно. Я быстро.

Я кивнула и вышла из пузыря, Вольнов улетел, а я пошла к станции монорельса. Выйдя на нужной станции я побрела по дорожке, подивившись своим плохим предчувствиям. Подойдя к дому Тяня я затаилась и присмотрелась, поблизости никого, в окна заглянуть не удалось, он выставил зеркальность. Немного волнуясь я позвонила. На счет чего, все-таки у меня такие опасения?

Тянь открыл, и я пропустила нужный момент, пытаясь высмотреть из-за его спины нет ли кого-то еще в домике. В лицо ему надо было смотреть.

Его взгляд остановился у меня на шее… Синяк от укусов Кристы. Голод в его глазах сменился гневом. Он втащил меня в дом и впечатал в стену.

— Йинь!

Одним движением рубашка разорвана.

— Йинь!

Бесполезно. Человека подменил злой и голодный зверь.

Кто-то спокойный и холодный внутри меня посмотрев на то, что происходит предложил: «Или убить его или сдаться, третьего не дано». «Убить нельзя, отвечать придется» — ответил спокойный сам себе. «Значит сдаемся».

Хин одной рукой швырнул меня через полкомнаты на кровать. «Сильный» — констатировал спокойный и холодный. «Все. Пошли под лед.». И я погрузилась в темную ледяную воду, перестав чувствовать свое тело и слышать звуки. Сколько времени так прошло — не знаю.

«Можно всплывать» — сообщил холодный.

«Не хочу» мелькнула мысль, наверное, моя собственная.

«Всплывай!»

И меня потащило куда-то вверх.

— Хейса! — чей-то странный голос.

Хейса? «Это ты» — сообщил холодный. «Ну да, точно. А странный это хин. Помню.»

— Хейса, пожалуйста, очнись.

«Да очнулась я давно».

«Нет, не очнулась. Моргни.» — холодный решил взять меня под опеку. Я попыталась моргнуть, удалось. Еще раз. Теперь я стала различать что-то перед собой. Лицо. Глаза. Толсин… Я закрыла глаза и попыталась опять уйти в глубину. «Стой. А ну назад!» — выдернул меня холодный. Я открыла глаза и посмотрела на Тяня. «Что ж ты сделал со мной, раз ты так перепугался?» зло подумалось мне. Тела своего я по-прежнему не ощущала. «Ничего не сделал. Остановился.» — сообщил холодный. «Да ну?» — не поверила я. Холодный промолчал.