Дмитрий Самохин - Опережая бурю

Осушив пиво, он направился наверх, отведя взгляд забеспокоившейся Любавы. Он должен был поговорить с бароном Карлом Мюнхом и с новым Хранителем Сердца.

В коридоре послышались тяжелые уверенные шаги, замершие возле их комнаты. Затем в дверь настойчиво постучали. Карл отпрянул от Лоры и схватился за рукоять шпаги. Посетитель не стал дожидаться приглашения и вошел. Высокий статный человек, с ног до головы укутанный в черный блестящий от дождя плащ, замер на пороге. Под плащом угадывались очертания двуручного меча, висевшего на поясе. От вошедшего сразу же повеяло тревогой и угрозой, Карл сильнее сжал рукоять шпаги, заслонил собой Лору, спустил на язык заклинание живого огня, но тут же увидел, что с незнакомцем лучше не шутить. Магией его вряд ли можно взять, тем более такой простенькой, с которой на молодых вампиров, оборотней да магов-недоучек ходить. Перед ним стоял человек-глыба, о которого немудрено и клыки сломать, если напасть неразумно. Незнакомец улыбнулся недобро, словно прочитал его мысли.

– Мне нужен барон Мюнх.

– Что вы хотите? – насторожился Карл.

Кто этот человек в черном плаще? А главное, откуда он узнал, где его искать? Никто не мог знать о том, что они в Китеж-граде, а тут визитер и при оружии. Новый охотник за Сердцем Мира? Мысли метеоритами проносились в голове Карла. Он тасовал варианты и не видел нужного. Неужели он наследил в Хэмпшире, и след привел сюда. Проследить путь портала теоретически возможно, только это доступно магам очень высокого уровня. Значит, игра началась по-крупному. Еще бы, такая ставка на кону, судьба целого мира, и такой ошеломительно мощный артефакт. Ему доводилось испить из его источника, и он старался не вспоминать об этом. Поскольку каждый раз, когда память возвращала воспоминания втекающей в него вселенской магии, ему хотелось тут же накинуться на Джека Мортона и вырвать из его живота Сердце Мира, забрать себе и никогда ни с кем не делиться. Он будет один владеть и управлять Сердцем, станет всесильным и непобедимым. С таким могущественным камешком он сможет подчинить себе всю Землю и стать ее Правителем – единственным и бессмертным.

Эти видения преследовали его и манили. Теперь он понимал, насколько сильно и опасно Сердце, и не мог допустить, чтобы оно попало в чужие руки. Оно должно вернуться назад, на родину, чтобы возродить мир мимикрейторов.

– У вас есть кое-что чужое. Я пришел за ним. Отдайте, пока не случилось непоправимое, – сказал черный человек.

– Убирайся подобру-поздорову, у меня нет ничего для тебя, – заявил барон.

Карл перебирал в памяти заклинания, выбирая то, которое могло бы ему подойти.

Пришельца не всяким волшебством можно было прижечь. В его сущности переливалась сила невероятных возможностей. Чтобы справиться с таким существом, нужно быть Верховным Магистром, как минимум, или вновь припасть к энергетическим каналам артефакта. Карл давно уже понял, что перед ним стоит не человек, но вот кто?

– У тебя мое Сердце, – тихим будничным голосом произнес черный человек, но его слова прозвучали зловеще.

Если бы не было в комнате Лоры, Карл бы чувствовал себя спокойнее. Пришелец не уйдет без артефакта, но барон не отдаст его. Хранитель должен уйти в свой мир. Китеж-град – единственное место, откуда он сможет уйти, пока окончательно не переродился и не смог самостоятельно открывать двери в любые миры. Дожидаться же полного перерождения им не дадут. Остается только бегство через врата Китеж-града.

У ног незнакомца заклубился туман, густой, вязкий, похожий на щупальца осьминога. Туман сформировался, и проступили очертания собаки, сидящей у ног хозяина. Барон уже видел таких собак, они выпрыгивали из червоточин, наводнили все крупные города и пугали по ночам жителей своим жутким воем. Их называли цепные псы Фарлонги, и они пришли по воле мимикрейторов. Существо, стоящее перед ним, указывало ему, что лучше шутки не шутить и подчиниться его слову. Перед ним стоял мимикрейтор.

– Меня зовут Дремли Дрем, – представился пришелец. – Мне очень жаль, что погиб ваш маг.

– Вам очень жаль, – усмехнулся Карл. – Вы виноваты в гибели Мартина.

– Мы не доглядели, но сейчас не время вспоминать старое. У вас говорят, «кто старое помянет, тому глаз – вон».

– У нас обычно добавляют: «А кто старое забудет, тому оба глаза – вон», – произнес Карл.

– У нас еще будет время посчитать взаимные обиды. Сейчас надо торопиться. Я пришел за новым Хранителем. Он должен вернуться к нам.

Пес поднялся на ноги, разинул пасть, демонстрируя огромные клыки и направился к людям. Обошел их по кругу, обнюхал, и вернулся к хозяину.

– Почему вы не уберегли Хранителя? Теперь за ним идет охота. Сердце Мира – огромное сокровище, чтобы его упустить из рук, – задумчиво произнес Карл.

Он почувствовал спиной, как Лора извлекла из кобур револьверы. Надо срочно действовать, пока не началось непоправимое.

– Вы должны отдать нам Хранителя. Вы не понимаете, что такое Сердце. Без него…

– Я знаю, – перебил Дремли Дрема Карл, – без него ваш мир превратится в дырку от бублика и так далее. Признаюсь, я должен был доставить артефакт в ложу Единорога, но я изменил решение, поэтому мы здесь. Сердце вернется в мир мимикрейторов, и я иду против отданного мне приказа. Либо вы поможете мне, либо…

– Где Хранитель? – спросил Дремли Дрем.

Увидев замешательство барона, он добавил.

– Хранитель должен вернуться в мир. Я помогу вам.

Замешательство Карла длилось недолго.

– Пойдемте. Только уберите своего пса, чтобы под ногами не путался.

Барон обернулся к Лоре.

– Жди меня здесь.

Карл вышел из комнаты, Дремли Дрем неслышно последовал за ним.

Комната, в которой укрылся Джек Мортон, находилась в другом конце коридора. При звуке открывающейся двери Миконя вскочил с постели, дернул кинжал с пояса и выставил перед собой. Увидев барона, успокоился, но незнакомец, вошедший следом, вновь насторожил его, поэтому Миконя не спешил прятать кинжал. Вдруг пригодится.

Джек Мортон лежал на кровати под одеялом и шумно дышал. Его грудь то вздымалась, то опадала, то замирала на несколько минут, дыхание останавливалось. Лицо приобретало малиновый оттенок, затем зеленело, шло фиолетовыми пятнами, превращалось в черное полотно и возвращалось к прежнему светлому цвету кожи. Выглядело это страшно и дико, но оторвать взгляд было невозможно.

– Давно он так? – спросил Карл.

– Да вот как привел его сюда, батюшка, так его колбасить да корчить и начало. То чернеет, то аки приведение становится, смотреть тошно, – сказал Миконя, а сам на чужака покосился.

Дремли Дрем подошел к постели и навис, точно кланяющееся дерево, над Джеком Мортоном. Несколько минут он стоял не разгибаясь. Непосвященный человек видел лишь замершего друга возле постели больного. Именно так это выглядело со стороны. Карл смотрел истинным зрением, у него перед глазами плыла иная картина. Он видел, как от Дремли Дрема протянулась к голове и животу больного красная тонкая паутина, по которой забегали голубые всполохи. Точно маленькие врачи бегали по канатным дорогам, протянувшимся от одного существа к другому, и пытались вылечить больного.