Леонид Андронов - Принц из ниоткуда. Книга 1

– Так.

– По-моему ты ничего не понимаешь, – сказал я. – Какое бы умное лицо ты бы ни делала, это всё равно бесполезно.

– Перестань. Я пытаюсь понять. Я схватился за голову.

– Ну, в чём дело?

– Останови машину, – потребовал я.

– Зачем?

– Делай, что тебе говорят!

– Объясни для чего.

– Я покажу тебе, раз ты не понимаешь. Она замедлила скорость. Мы зависли в воздухе.

– Ну?

– Садись ко мне на колени. Она настороженно посмотрела на меня.

– Зачем?

– Лира, я тебе сейчас продемонстрирую то, что ты желаешь понять. Ты вроде минуту назад была согласна.

– Да я и сейчас не против. Показывай, только я на тебя не полезу.

– Но в этом весь смысл. Без этого никак.

– Ты это можешь рассказать кому угодно, но не мне. Здесь есть какой-то подвох.

– Лира, никакого подвоха. Я только покажу и всё. Давай!

– Нет. Ты задумал что-то мерзкое.

– Я? Тьфу ты! Ты же сама меня просишь.

– Я прошу объяснить.

– Ну, а если ты не понимаешь! Вот, я готов показать. Сама уж сделаешь выводы. Она заколебалась.

– Смотри сама, – я демонстративно стал смотреть в окно.

– Ладно, сколько это займёт времени? – деловито осведомилась она.

– У всех по-разному. Ну, в таких условиях минут десять, наверное.

– Много. Можно быстрее?

– Можно. Но лучше не торопиться.

– Давай всё-таки сэкономим время.

– Ладно, как скажешь. Давай я тебе помогу, – я протянул руки к ней. Она подалась ко мне, но внезапно остановилась.

– Постой.

– Что? – нахмурился я.

– То, что попытался сделать Вертиклюй, Меланде не понравилось. Даже вызвало её гнев.

– Ну…если бы она попробовала, ей возможно бы понравилось, – сказал я.

– Я, по-моему, начинаю понимать, – проговорила Лира.

– Ну, так… – я снова протянул к ней руки.

– У нас сейчас такая же ситуация. Ты явно этого хочешь, а я сомневаюсь.

– В любом случае, ты не пожалеешь.

– Вот-вот, Вертиклюй тоже настаивал, и в какой-то момент она восприняла это как насилие. Я посмотрел на неё.

– Всё! Я всё поняла, – она уселась за баранку и завела мотор. – Это действительно надо было проиграть. Спасибо, Лео, – она повернулась ко мне. – Что у тебя с лицом?

– Ничего, – я отвернулся.

– Если она восприняла это как насилие, – продолжала размышлять Лира, – то тогда понятно её поведение. И, в таком случае, она не допустит, чтобы такое же случилось с принцессой.

– Что Карен маленькая, что ли?

– Всё равно. Я сразу была против того, чтобы использовать этого юнца.

– Между прочим, если бы не он, нам сейчас нечего было бы обсуждать, – резонно заметил я.

– Зато, может быть, из-за этого эпизода тебя близко не подпустят к принцессе.

– Ну конечно! Меланда этот эпизод будет вспоминать до самой старости, как один из самых счастливых в её жизни.

– Брось!

– Я, в отличие от тебя, женщин лучше знаю. Вот увидишь, хуже от этого не будет. Зато будет, о чём поговорить с принцессой по приезду на Марс.

– Посмотрим, – она опустила аэромобиль на одной из фешенебельных улиц Гунбурга.

За те два часа, что мы провели в многочисленных бутиках и лавках, мы поругались трижды. То, что нравилось мне, не нравилось ей. И наоборот. К концу этого безумного шоппинга у меня разболелась голова, и откровенно тошнило от тряпок. Заключив очередное перемирие, мы пришли к единому мнению, что купим только самое необходимое, а остальное приобретём на Марсе. Покупки мы переправили в отель, где я остановился. Какая красивая фраза: 'Отель, где я остановился'. Вы не находите?

Само собой разумеется, у вас возник вопрос, что носят там, где я сейчас нахожусь. Конечно, это интересует в первую очередь женщин. Они всегда ищут новые идеи, чтобы детально обдумать, как применить их в своих будущих нарядах, которые они всё равно не сошьют.

Оговорюсь сразу, я не специалист, поэтому мои наблюдения будут в чём-то дилетантскими и, конечно же, субъективными. Что можно сказать о моде землян (про марсиан мне пока сказать нечего)? Сразу бросаются в глаза кастовые различия в одежде. Наиболее разнообразно и красиво одеваются представители касты людей. Что вполне естественно, учитывая сложившиеся отношения в обществе.

Их одежда яркая. При этом цвета только натуральные, никаких кислотных оттенков. Говорить о покрое одежды бессмысленно, поскольку все одеты по-разному. Но я заметил некоторые особенности. Одежда очень функциональная. Ничего лишнего. Украшений минимум. И мужчины и женщины носят одежду, плотно облегающую фигуру. Кстати, я ни разу не встретил женщин на каблуках.

Представители касты слуг одеваются нарочито неброско. В ходу чёрные и серые тона. Покрой одежды классический. А вот про третью касту даже сказать нечего. Дело в том, что празднества ещё не закончены и большинство людей ходит без образов. Поэтому лично мне очень трудно отличать людей от примитивных.

Да и, как мне показалось, последних на улицах было очень мало. Если вообще были. У меня возникли подозрения, что все они живут в гетто. Но это только предположения.

Так что, уважаемые господа фантасты, никаких платиновых комбинезонов или наоборот балахонов я не заметил. А уж тем более наверченных нарядов в духе Haute Couture. Например, Лира сейчас одета в розовый брючный костюм, без единой молнии и пуговицы, что вызвало мучительные раздумья о том, как всё это снимается.

Её длинные волосы собраны на макушке прозрачной сеточкой, отчего Лира кажется выше ростом. В уши вдеты небольшие золотые серёжки, завитые улиткой. На открытую шею надето тонкое золотое кольцо. От неё исходит лёгкий аромат цветка апельсина. Немудрено, что даже здесь, в местах, лишённых секса, она пользуется успехом.

Мы помирились и беззаботно болтаем о том, о сём. На улице солнечный день, на небе ни облачка. Здания ослепительно сверкают отражением солнца, а над горизонтом зависла прозрачная бело-голубая, тающая как льдинка, Луна. Мы приближаемся к Зданию правительства, и всё пока идёт хорошо.

Вчера я видел его только с одной стороны. Ночью же мне его некогда было разглядывать. Тогда оно показалось мне мрачным черным строением, пронизанным черными ходами, словно яблоко, проеденное червями. Сплошной монолит с небольшим количеством окон. Теперь же, когда мы днем, при свете солнца, облетели его почти вокруг, оно предстало передо мной совсем другим.

Во-первых, его форма оказалась намного сложнее. Да, конечно основная его часть – это гигантский, вбирающий в себя свет, куб. Очевидно зодчий, тот самый Гунн, оказавшийся к тому же святым, страдал нешуточной гигантоманией. Произведение его было воистину огромно. И загадочно.

На его гранях нельзя было различить ни одного окна. Они были заметны только вблизи. Куб был матово-черным. В нем даже солнце не отражалось. Немудрено, что с первого раза Дом правительства вызвал у меня такие эмоции. Но я не видел другого.