Михаил Белозеров - Гибель Марса

-- Не надо собаку, -- попросил я, загораживая Росса.

Он же по своей собачьей непосредственности лез знакомиться. Эрдель - это охотничья собака. Его предки ловили выдр и белок в реках и лесах земной Англии. Поэтому эрдели никогда не были агрессивными по отношению к человеку. Но камены этого не знали. Они просто хотели развлечься.

-- Отойти, иначе я отстрелю тебе руку, -- сказал камен, целясь в Росса.

Я же в сердцах успел подумать, что где бы ты ни был, ты вечно не там, где надо.

Второй камен протянул сержанту мое редакционное удостоверение и пропуск с красной полосой по диагонали.

-- А... -- недовольным тоном проворчал тот, опуская бластер БК, -- союзнечки... мать вашу... Рад видеть. Пристрелить бы тебя...

-- Ну что ж ты так?.. -- спросил я, не улавливая его логики.

-- Все равно пойдешь с нами, слишком морда у тебя подозрительная. Да и газетенка твоя в черных списках.

Он потряс у меня под носом каким-то бумажками.

-- В каких списках? - переспросил я от удивления.

-- Черных! Я что тихо говорю?!

-- Нет, -- сказал я с облегчением от того, что они переключили свое внимание. - Черные списки... Все ясно...

-- Что тебе ясно, союзничек?!

В его голосе прозвучала угроза. Непонятно было, чем она вызвана.

-- Ясно, что мы вроде как не враги.

-- Точно! - рассмеялся сержант. - Не враги, но и не друзья. Верно я говорю?

-- Верно, -- закивали головами его помощники. - Нам такие враги пока нужны.

-- Ну ладно... -- примирительно согласился я. - Я ничего не понял, ничего не знаю и все забуду. Может, я пойду?.. -- я сделал шаг к двери.

-- Куда ты собрался?! - удивился сержант. Умереть хочешь?! Я же сказал, пойдешь с нами.

-- А зачем я вам нужен? - спросил я. - если мы союзники?

-- Затем, -- объяснил сержант. - Нужен, и все.

Они потеряли к нам с Россом всякий интерес. Сержант громко произнес, наставляя на людей, которые замерли на лестницах, свой огромный бластер:

-- Всем приготовить документы! Дважды не повторяю, а только стреляю!

Рядовые дружно заржали, схватившись за бока.

-- Документы на бочку!

-- Кого вы ищете? - спросил я.

Сержант мимоходом оглянулся:

-- Представителей федеральной власти...

Люди зашевелились. Кто-то истерически рассмеялся. Кто-то побежал наверх.

-- Что?! Что!!! - заорал сержант. - Все мордой в пол и не пикать! Начинай, боец! - кивнул он рядовому.

-- Все это было давно известным притворством, -- устало сказал врач.

-- Что вы имеете ввиду? - спросил я, присаживаясь рядом.

-- Не надо было ни с кем заигрывать.

-- Вы полагаете, они суть проблемы?

-- Камены только рычаг.

-- Думаете, за ними кто-то повыше?

Врач только выразительно пожал плечами, наблюдая, как камены обыскивают всех и вся, вплоть до чердака. У кого не было документов, пинками заставляли спуститься в вестибюль. Среди них оказался человек в дорогом костюме. Судя по всему - чиновник средней руки или бизнесмен. Пожарник с ведомственным удостоверением. И судья. Пожарник вызвал затруднение. Рядовой и сержант долго вчитывались в его удостоверение.

-- Какой же он федерал? - усомнился я.

-- Пожарник... -- пожал плечами сержант.

-- Это не власть, -- сказал я.

Сержант засомневался. Белый рядовой сказал:

-- У меня брат тоже пожарник...

-- Ну ладно, черт с ним. Остальных выводи.

-- Меня-то за что? - спрашивал человек, который в одинаковой мере походил и на чиновника, и на бизнесмена. - Я только бумажки подписываю.

Его ударили прикладом что есть силы. На стену брызнула кровь. Росс заворчал. Он вообще не любил резких движений.

В числе несчастных оказалась женщина с властными чертами лица. Она сказала:

-- Я всю жизнь их презирала... Почему меня в одну компанию?!

-- Молчи, стерва! - крикнул белый рядовой, замахиваясь на нее. И тут же, наклонившись, пояснил шепотом: -- Моя училка... в школе кровь портила... заставляла учить правильные и неправильные дроби... -- и улыбнулся точно также, как улыбался до этого, когда целился в Росса.

Они заставили женщину тащить чиновника. Его лаковые туфли прочертили в пыли две борозды.

Один судья ничего не говорил. Он словно находился в прострации. Похоже было, он не понимал, что происходит. У меня же за плечами было восстание хлыстов в земном Санкт-Петербурге, и я знал, чем сопровождаются подобные игры.

Сержант, глядя на нас, с улыбкой поднял палец, прислушиваясь к тому, что должно произойти. Наверное, он хотел сказать этим: то же самое может быть и с любым из вас. Снаружи раздались автоматные очереди, потом два или три одиночных выстрела. Камены вошли, закидывая автоматы на плечо. Негр улыбался.

-- Остальные за мной шагом марш! - насмешливо скомандовал сержант и распахнул дверь.

Как только мы очутились на улице, я отпустил Росса. Он хорошо знал город и окрестности. И я надеялся, что с его нюхом и охотничьими навыками он не пропадет, а будет крутиться возле нашего дома, поджидая меня.

-- Домой!.. Домой!.. - приказал я.

Росс все понял. Напоследок он оглянулся и скрылся за углом, направляясь на запад.

Убитые лежали рядом с подъездом. Кровь уже пропитала толстый слой рыжей марсианской пыли. Почему-то все отворачивались, когда проходили мимо, словно презирая мертвых. Кто-то из женщин запричитал.

Воздух был насыщен резкими запахами. Когда мы пересекали Яузские ворота, то попали в химическое облако - где-то горел медицинский склад. На Устьименском мосту меня едва не вывернуло от густого запах сгоревшей плоти.

Совсем рядом били пушки, и сквозь мглу я разглядел, как по Раушской, словно жуки, ползаю черные танки. Иногда один из них останавливался, делал: "Пуф-ф-ф..." -- из длинного ствола вырывалось пламя, и, урча, полз дальше, чтобы снова сделать: "Пуф-ф-ф..." Несколько раз над рекой пролетали армейские "титаны", разбрасывая тепловые ловушки и поливая из пулеметов невидимого противника.

Дальше мы плутали, то приближаясь, то удаляясь от набережной. Мойка-Москва-река горела. Или мне показалось, что она горит, потому что кварталы за ней были в огне и свет с той стороны набережной, пробиваясь сквозь завесу пыли и дыма, падал на воду. А может быть, действительно, горела сама река? Я не успел разглядеть. На тротуаре темнели трупы. Со стороны Адмиралтейства стреляли. Пули летели слишком высоко. Некоторые из них рикошетили от стен зданий и волчком вертелись на брусчатке. Одна очередь прошла так низко, что мы попадали на землю. Камены тоже. Потом они опомнились и погнали нас прикладами.

Штаб Гвардейского корпуса лежал в руинах. В окнах Старого Эрмитажа плясали огни. Мы едва проскочили по краю набережной и побежали к Неве-Москве-реке. Как только мы миновали Первый Зимний мост и спрятались за Старый Эрмитаж, стрелять перестали.

Вначале я думал, что мы повернем к Троицкому мосту, но, похоже, у каменов был другой план. Мы быстро миновали арку Зимней канавки и свернули к Эрмитажному театру, напротив которого стоял плавучий ресторан "Петровский". В этом ресторане мы часто бывали с Россом. У нас даже был свой столик с видом на реку, за которой находилась Петропавловская крепость, и знакомый официант всегда приносил Россу говяжью вырезку.