Михаил Белозеров - Гибель Марса

Потом корабль сделал крюк в южном направлении, и мы увидели то, о чем говорили цекулы и во что не хотелось верить. Примерно с широты Аральского и Каспийского морей начиналась самая настоящая пустыня - сплошные барханы сколько хватало глаз далеко на юг, где воздух становился белым и раскаленным. Самих морей, конечно, уже не существовало. Средиземное уменьшилось до размеров Онежского озера, а Геркулесовы столбы оказались на суше. Пиренейский полуостров высох и побелел. Из моря песка торчали обгорелые пики гор. Впрочем, это произвело впечатление только на землян, то есть на меня и Леху Круглова, потому что мы привыкли к иной географии. С горя Леха приложился к бутылке.

-- Будешь?

Я тоже выпил, даже не ощутив вкуса водки. Мне хотелось взглянуть, что стало с Ираном и близлежащими странами, которые подверглись ядерной атаке, но корабль цекулов направлялся к Атлантике. Словно угадав мои мысли, Гиренчир сказал:

-- Район закрыт не только по этическим соображениям.

-- А что там? - спросила Катажина, которая не поняла, что вообще происходит.

-- Оплавленная, радиоактивная пустыня. Толщина стеклянной корки до метра.

-- А... -- только и ответила она и вопросительно посмотрела на меня.

-- На такой высоте нам ничего не угрожает, -- пояснил Гиренчир.

Корабль цекулов заметно снизился - мы шли, что называется, по загривку земли. Несмотря на то, что корабль был одет в плазменную защиту -- во что-то подобие "кужуха", мы видели все очень хорошо. Внизу промелькнул северный берег Африки - желто-белый, как кости, затем -- Атлаские горы Марокко, которые казались лунными скалами на фоне безжизненного пейзажа, не говоря уже об "естественных" пустынях Алжира и Туниса, которые стали еще более естественными. А потом начался океан, и мы, не снижая скорости, со всего маху под острым углом вошли в воду.

Лично я, отпрянув от иллюминатора, испытал шок. Мне казалось, что мы разобьемся и утонем. Но когда оглянулся на Гиренчира, то понял - это сюрприз.

-- Фу... -- сказал я, вытирая капли пота на лбу. - Так можно довести до инфаркта.

Я устал от впечатлений и плюхнулся в кресло, из которого тоже было хорошо видно.

Оказалось, что мы совершенно не в курсе последних событий в геополитике.

-- Тройственный Союз обязал нас и астросов покинуть Землю, -- скорбным сообщил Гиренчир.

-- Это плохо или хорошо? - спросила Катажина.

-- Вот с этого и надо было начинать, -- заметил я.

В его словах была какая-то подковырка, но я еще не понял ее. И потом было интересно - кто же третий, если союз тройственный? Третья сила, похоже, была третейской, иначе ее никто не слушался и не боялся бы.

-- Теперь вы будете развиваться самостоятельно.

-- Ну да, -- проворчал Федор Березин, -- как издевательство: вначале устроили заварушку, а теперь в кусты.

-- Сейчас мы вам покажем базы, которыми они пользовались многие тысячелетия в Атлантической впадине.

-- А то мы не знали! - саркастически высказался Леха Круглов. - Только руки коротки.

-- А потом слетаем к нашим, -- добавил Гиренчир, не обращая внимания на наши переживания.

Зря Леха с Федором Березиным петушились. Мы только предполагали, но никогда не знали истинных размеров экспансии. Тарелки астросов бороздили морские и воздушные океаны Земли, но земляне только сейчас приблизились к подобным технологиям и то благодаря тем штучкам-дрючкам (например, все то же планшетник), которые астросы и цекулы на протяжении трех десятилетий подбрасывали в Тунгускую зону, из-за чего, собственно, и разгорелась третья мировая.

Честно говоря, я не знал, радоваться или нет. Ну жили астросы рядом с нами, ну летали, провоцируя людей на божественную интерпретацию явлений. Собственно, все было нормально до появления хлыстов на Земле и каменов -- на Марсе. Если бы астросы и их слуги - черные ангелы, не вмешались в судьбу человечества, то все текло, как текло и сто, и тысячу лет тому назад.

Однако, я забыл о самом важном факторе - фиолетовом смещении. Носило ли оно локальный характер или было всеобъемлющем явлением во Вселенной, никто не мог сказать точно. Но фиолетовое смещение послужило катализатором к последующим событиям. Раз существовала черная пятница, значит, время до сих пор текло не так, как мы привыкли. Ну и что? В конце концов мы все приспособились и даже находили свои плюсы в таком мироустройстве. Стоило ли затевать бучу? Наверное, стоило, потому те же самые астросы пытались весьма неумело спасти человечество как уникальный биологический вид. Теперь мы знаем, что ничего у них не вышло.

В свете мощных прожекторов мы увидели то, что в начале приняли за склон горы, а на самом деле это оказалась ровная плоскость явно искусственного происхождения, на которой лежали осадки.

Вдруг вся картина перед нами предстала совершенно в другом виде и масштабе: одновременно зажглись сотни, тысячи огней таких же треугольных кораблей, как и наш. И кроме этих кораблей ровным светом засветились пресловутые шары. Они выплывали из-за этих плоскостей, и вдруг мы поняли, что видим всего лишь одну из сторон гигантской пирамиды.

Шаров было сотни, тысячи. Они выстраивались в ряды и пропадали во мраке океана. И пирамид было сотни, тысячи. Они тоже вспыхнули ровным сильным светом, словно прощаясь со своими обитателями.

-- Подобное уже было на Земле, -- сказал Есеня Нагайцев.

-- Что было? - спросил я, с трудом отрываясь от увиденного.

-- Астросы уходят, -- пояснил Гиренчир. -- Когда-то мы пытались освободить Землю от них. Однако это кончилось третьей мировой у вас и пятой космической в Тройственном Союзе. На этот раз положение изменилось: из-за сжатия вселенной астросы вынуждены отступить в глубины космоса.

-- Что будет с базами? - спросил я.

-- Взорвем, как наши.

-- Ваши?

-- А что ты думал? Мы тоже здесь обитали, только в других местах. Например, во впадине, которую вы называете Челленджер. Вот и ваш товарищ в курсе дела, -- он посмотрел на Леху.

Впервые я увидел, как Круглов стушевался.

-- Ты чего? - спросил я. - Правда, что ли?

Леха шмыгал носом и смотрел в сторону.

-- Правда...

-- Что же ты молчал?

-- А вы бы мне поверили?! - возмутился он.

-- А бог тебя знает! - многозначительно произнес Федор Березин. - может, и поверили бы.

-- Рассказывай! -- потребовал я.

-- Никуда я не улетал, -- буркнул Леха.

-- А как же Бетта-Панторис? - удивился я. - Ты же к черным ангелам в плен попал.

-- Ну да, попал. Только мы покрутились в космосе и назад на Землю плюхнулись.

-- Ага, понятно, -- многозначительно протянул Федор Березин. - "Мы", значит?!

-- Ну не придирайся, -- огрызнулся Леха. - Оговорился я. Оговорился.

-- На нашу Землю? - глупо удивился я.

Еще больше удивилась Катажина, потому что Леха, похоже, все же волновал ее. Даже Росс подошел и едва не поднял лапу на кресло, в котором восседал Леха. Но почему-то удержался.