Николай Грошев - Дыхание Зоны

– Перед Кешей и Ляпом извинись. – Лицо Лома сильно вытянулось. – И ещё, извини брат, слишком рьяно ты взялся за дело. Пол твоей зарплаты за этот месяц, пойдёт на восстановление несчастных и лечение от тех нервных потрясений, что им пришлось пережить по твоей вине.

Велес поднялся и направился прочь из комнатки. Уже у выхода он добавил.

– Лом, веди себя прилично, а то ведь, деньги тебе, могут стать и вовсе не нужны.

– Почему?

– Трупам баксы ни к чему.

Велес ушёл, в который уже раз, отметив, что тот старый трухлявый компьютер, на трухлявом же столике, только у психа может вызвать подозрения, что сей реликт, есть система ввода пропускных кодов в жутко секретную лабораторию. Только псих мог догадаться сделать такую систему ввода…, хм, ну или исключительной силы гений. Как он – Велес.

Миновав коридор, ведущий из холла в логово охраны, Велес явился собственно в холл. Точнее за замшелую поверхность громадного десять на десять метров гобелена. Тут получался маленький такой туннель, одним концом упиравшийся в выступающий угол несущей стены, и приходившийся как раз вровень с краем гобелена. Второй выводил в обширный холл. Со стороны, кстати, заметно не было, что гобелен здесь отступает от стены почти на полтора метра. Что бы это увидеть, следовало подойти вплотную. А подошедшим не пришло бы в голову, сюда заходить – стена за гобеленом блистала обломками облицовочных плит и шикарными выбоинами в самой своей поверхности. С первого взгляда было ясно, что вычурный блеск холла, был достигнут не только усилиями многих сотен рук, но и жёсткой экономией финансов. Сто квадратных метров стены, выглядящей так, будто она вот-вот рухнет, были одной из иллюстраций этой экономии. Но надо признать, гобелен, изображавший бравых русских солдат на фоне развевающегося трёхцветного отечественного знамени, неплохо маскировал стену и как бы говорил – здесь у власти истинные патриоты! Немногие слишком внимательные зрители, могли заметить некоторую странность в изображённых на полотне героических солдатах. К примеру, вот тот жутко мускулистый десантник, с кирпичной мордой и десятком высших наград страны на исполосованной шрамами и прокопчённой дымом груди, очень напоминал лицом Алексея Сергеевича, среди своих известного как Велес. А тяжело раненный солдат пехоты, беспомощно повисший на его могучем плече, чем-то неуловимо напоминал действующего Президента России. Некоторый юмор картины, от большинства ускользал. Но вот Алексей Николаевич, в миру Араб, как-то заявившийся сюда в гости, после десяти минут напряжённого изучения художественного произведения, долго и в голос откровенно ржал.

– Знаешь парень, тебя за такие шутки, в другое время могли бы и расстрелять. – Сквозь слёзы веселья сказал ему тогда старик.

Велес-десантник на картине, в жизни один из боссов Организации, пёр на своём плече раненного беспомощного Президента, в жизни олицетворявшего саму Русь-матушку. Подтекст был вполне прозрачен. Где-нибудь в Смоленске, Велес не рискнул бы повесить такую картину, да ещё такого размера. А здесь, в захолустном городишке (да ещё и почти в другой стране), почти у самого Кордона – да кому она нафиг нужна, эта картина? А ему приятно – глянешь так с утра, как твоё изображение легко и непринуждённо прёт тащит на своём плече считай всю Россию и приятно, тепло на душе становится.

Холл, как всегда в это время, был девственно пуст. Впрочем, он почти всегда был пуст. Не только из-за своих гигантских габаритов. Просто в городе с населением в семьдесят тысяч человек, посетители в мэрии большая редкость. Тут по идеи, приёмной размером с не крупный гараж, было бы выше крыши. Но, это, право, было скучно. Именно поэтому, посреди бывшего, очень секретного военного городка – Чернобыля-145, на месте маленькой обшарпанной мэрии, выросло помпезное, исключительно роскошное здание Городской Управы. На входной двери висела соответствующая табличка – там эти слова были выгравированы золотом и именно с большой буквы.

Правда, с орфографическими ошибками, так как была сделана языком одной из неудачных пародий на русский язык, кажется, украинской её версией.

Велес двинулся по мраморному полу холла, меж двух аркообразных стоек, к мраморной же лестнице. За стойками, похоже, детально срисованными с приёмных окошек банков, сидели с десяток симпатичных молодых особ. Пред каждой стоял компьютер, и все девушки усердно красили ногти. Весь гигантский холл провонял – так старались девочки. Они занимались приёмом жалоб, разъяснительной работой, с пришедшим к кормилу власти электоратом, учётом и рассмотрением заявлений от граждан на личный приём к мэру и вели предварительные беседы с представителями юридических лиц. Адова работа – где-нибудь в городе с десятком миллионов человек населения. Здесь же…, в общем, мэрия таких масштабов смотрелась в Чернобыле-145, как золотой унитаз в общественном туалете. Кстати, у мэра в кабинете унитаз был выполнен как раз из чистого золота.

– Всё в порядке босс. – Сказал двухметровый, местами бритый, шкаф в смокинге. Второй шкаф, установленный по другую сторону красивого лестничного парапета, утвердительно кивнул головой. Правда, очень осторожно кивнул, с большим достоинством. Дело в том, что утром он сделал себе новую стрижку. Теперь боялся, что растреплется. От второго шкафа он отличался столь сильно, что определение пуфик, ему подошло бы больше. И смокинг на нём сидел так, будто он в нём и родился.

Велес кивнул парням и продолжил свой путь. Пупс, за его спиной довольно ухнул: этот амбал, прозванный братвой Пупсом в шутку, особым умом не блистал, но отличался одним уникальным качеством – он был предан Велесу по чище любой собаки. К сожалению, о Щёголе такого сказать было нельзя. Парня в основном заботила собственная внешность и девушки, причём только и исключительно красивые. В общем, мозг у Щёголя, по какой-то чудаковатой шутке природы, был расположен не в голове, а гораздо ниже.

Лестница оканчивалась широким залом, в котором имелось только три стены. По сути, это был даже не второй этаж, а пристройка к первому. От парапетов, можно было одним взглядом охватить весь холл. От тяжёлых, резных и весьма внушительных парапетов. Любой нормальный обыватель легко бы сообразил, отчего парапеты такие странные – очередной выпендрёж местного мэра, охочего до показухи и излишней роскоши. И был бы прав ровно на половину. Конечно, такие парапеты смотрелись просто чудесно – по мнению Велеса, каждый должно воспитанный мэр, просто обязан был тянуться к прекрасному. Но, кроме чисто эстетического смысла, эти парапеты несли и иной, практический. Очень удобно было, прячась за этими гипсовыми хреновинами, внутри коих замурованы пластины дагонита, простреливать весь холл, от широких входных дверей, до полукружий приёмных стоек. Штурм мэрии, буде таковой случится со стороны входа, захлебнётся, путём не начавшись. Конечно, только в том случае, если атакующие не начнут штурм, пользуясь современной бронетехникой.