Владимир Кусакин - Все равно!

Сварщики из Комсомольска за три месяца сварили этот танк, прямо вокруг тарелки. Мобильных кранов тогда не было.

Теперь главное: Когда её нашли, один люк был открыт, внутри в специальных установках лежали три тела, четвёртое исчезло…

— А на кого они были похожи?

— На людей, на тебя к примеру.

В общем тарелку закрыли, а ключ положили на самый верх, на надстройку.

Мало-ли, вдруг исчезнувший вернётся, а домой не попасть.

А скорее потому, что время мутное было. Не хотели чтобы ключ потерялся в архивах. Вот и заварили его. Только когда её заваривали, танк сухой был.

Вот тоже загадка. Воды-то здесь нету!

— Может вода играет роль часов? — спросила Оля. — А когда он заполнится совсем, они проснутся?

— Возможно. — Али был серьёзен, — Проснутся и улетят, вместе со своими секретами.

— ФСБ об этом знает?

— Слухи … Это секрет Армии с 1946 года, с тех пор когда её закрыли. Комитет не мог обеспечить её безопасность в соседней стране. Поэтому отдали нам.

Он повернулся ко мне.

— Я просил фотографировать китайскую сторону, покажи снимки. Первые и последние.

Я принёс лэптоп, и быстро пробежав по имиджам выбрал то, что ему было нужно.

— Ага, вот и он. Инженерный батальон. Давай последнюю.

На экране ничего не изменилось, почти. Добавилась только одна фигурка, напоминающая ракетную пусковую установку.

— Это что? — палец Игоря ткнулся прямо в неё.

— Японский 50-ти тонник КАТО, мобильный подъемный кран. Вот здесь ещё два. Подстраховаться решили значит. Ну-ну!

Чтобы объяснить что происходит, я должен рассказать вам об одном документе, полученном Министром Обороны из рук Директора ФСБ месяц тому назад.

Али говорил недолго.

— Этот Араб, я видел его раньше, мне он понравился.

— Чтобы не разочаровывать тебя совершенно Жека, скажу, что Дмитрий мой друг. Это он придумал и осуществил утечку информации из Индонезии. Ну а дальше, ты знаешь.

— Почему ты рассказал это мне? Я не из вашей системы.

— Из нашей, потому что только она одна и осталась, а мы тебя принимаем. — глаза Али колюче взглянули на меня. — У тебя двенадцатый уровень доступа к секретным материалам. Ты второй, кого я вижу с таким номером.

— А кто первый?

— Министр Обороны.

— Вопрос: Сколько всего уровней?

— Двадцать восемь!

— Двадцать восемь… — повторили мы все, кажущуюся такой невероятной цифру.

— Двадцать восьмой знает всё! Вообще всё! Теперь поняли?

— Кто же это такой? — спросила Оля.

— Моя не знает, мой башка глупый! — развёл руками Али.

Внезапно он снова стал серьёзным.

— Я даже боюсь подумать, кто это может быть.

Молчание повисло над столом.

— Ой, я боюсь тоже! — пискнула Ольга и прижалась ко мне крепче.

Игорь засмеялся.

— Да ерунда это всё. Татарские сказки дядюшки Али. Про лису и кролика.

— А если он жив? — не отступала Оля.

— Четвёртый? Так шестьдесят лет прошло… Почти. Он уж умер наверное, или старик совсем.

Игорь прочно стоял на позициях соцреализма.

— А ты что скажешь, Али?

— Я расскажу вам местную легенду.

— Не, ну на фиг нам древние легенды?

— Она новая, ей всего пятьдесят лет…

Они карабкались гораздо медленнее чем я ожидал. Боялись подвоха с моей стороны? Возможно. А может просто берегли силы. Шеф у них не дурак, видит какой контингент ему достался. Злится наверное, а делать нечего. Ну загонит он их, они лягут-не встать, а убивать рано. Вот и крутись. Хотя, что я за него переживаю?

Должно быть я задремал, так мне было хорошо. Двенадцать лет назад, я и ещё двое армейских приятелей, после демобилизации поехали в Сибирь. Нам было по двадцать лет, мы мечтали разбогатеть, найти золотую жилу потолще, набить металлом рюкзаки и … Гуляй — не хочу! Авантюризм не подкреплённый никакими ресурсами, у нас даже денег не было. Как мыть золото, мы видели в кино, только не совсем понимали зачем бить шурфы, когда самородки должны лежать в речке, их просто надо было не пропустить. Кое-как добравшись до посёлка на большой воде, под удивительным названием: "Имени 16 Партсъезда", мы застряли в нём почти на месяц, загружая и разгружая баржи и баркасы. Поскольку местные стивидоры к тому времени, почувствовав вкус свободы и демократии, спились окончательно. В бригаде нас было человек десять, а работали мы втроём. Люмпены, обожравшиеся с вечера жидкостью для заправки примусов, усердно поправлялись с утра разбавленной в воде зубной пастой, зубным эликсиром, а счастливчики глотали стеклоочиститель, в состав которого, как известно входит метиловый спирт. Местные девицы были от нас без ума, и отдавались где попало, даже установили на нас очередь, а их юные поклонники регулярно подлавливали нас в тёмных местах. Поэтому без куска арматуры в рукаве, мы из дома не выходили. Только это не всегда помогало, они таскали с собой багры и здоровенные жерди. Так по истечении месяца мы сочли, что заработанная сумма вполне достаточна для покупки водоплавающего средства.

Лодки, ещё вчера выставлявшиеся на продажу, вдруг немедленно становились нужны хозяевам, или за них заламывалась цена, которую я не дал бы за весь этот паршивый посёлок. В конце-концов утратившие веру в человечество бичи, они же мы поняли, что нас не выпустят отсюда никогда.

Тогда в одну из ночей мы украли лодку с мотором и вёсла, а течение понесло нас вниз по Оби, к океану. У нас было с собой что-то очень напоминающее контурную карту, с пятном на ней, символизирующим промышленные запасы золота. Пятно было размером в треть Франции, но мы согласились, что это не слишком много. Прошло четыре дня, прежде чем мы поняли что заблудились. К тому же лодка постоянно текла, и ноги всё время были в воде. От холода зуб на зуб не попадал, мечты полиняли, и когда мы увидели баржу тащившуюся вниз, приятели быстро проголосовали и стали махать ей, оглашая водную гладь истошными криками. Их подобрали, и пароходик стуча старым дизелем отвалил. Я решил продолжать один. Бензин мы тратили только на обогрев, поэтому у меня ещё оставалось полбака, я решил что места достаточно глухие, и свернул в один из притоков. Километров через сорок я увидел водораздел. Река делала разворот на девяносто градусов, разделённая на два рукава, в один из которых я и въехал.

Почему я его выбрал? Наверное потому что можно было выключить мотор, а также направление на северо-восток. Здесь вместо заболоченной тайги я увидел каменные осыпи невысоких холмов, иногда скалы нависали над водой. Я приставал к берегу, шёл до ближайшего ручья и начинал копаться. Вместо золота нашёл зелёный медный крестик и здоровенного окаменевшего трилобита. Ружьё было со мной, но я не охотился, предпочитая рыбную диету. Благо форель можно есть сырую, собственно и остальных тоже.