Владимир Кусакин - Все равно!

Я согнул ногу в колене и достал из носка железнодорожный билет.

— Вот он!

Они внимательно изучили бумажку.

— Почему спишь не там где положено?

Публика вокруг глядела с интересом, ожидая продолжения.

— Ну, так и быть! — я сделал вид что падаю, придержал падение о вторую полку напротив, и мягко приземлился, стащив сумку за ручки. И пошёл по вагону.

— Эй, ты куда? — спросил один. Я обернулся.

— Я понял что ты хочешь выделить мне персональное купе.

Бумажка в сто евро мелькнула перед его глазами.

— Так … это… Василь! — крикнул он. — Веди в своё купе!

— А где же я буду? Пан начальник?

— В ресторан пойдём, я угощаю. — Большим заскорузлым пальцем он запихнул банкноту глубже в нагрудный карман.

До Харькова меня никто не беспокоил.

Я вышел с вокзала на площадь и огляделся по сторонам. Украинские гаишники называются коротко и смешно — «Дай». По крайней мере их так зовут местные.

Мне нужен был один, чтобы помочь купить машину, да и передвигаться по городу не сравни удобнее. Тем более прибытие по железной дороге в Краснодар, всё больше напоминало мне приезд Его Императорского Величества в Сызрань, на открытие нового дома призрения. Его там встречали, полгорода точно.

Одинокий ДАИшник Гоша Сердюк, сидел в машине и откровенно зевал во весь рот. Клёва не было, ждал московский поезд. На своих всё равно много не заработаешь. Напарник опять у буфетчицы в подсобке. Развлекается там со своей лярвой.

— Не спи, замёрзнешь! — услышал насмешливый голос. Повернулся. Рядом с машиной стоял парень, лет тридцати, в стареньких джинсах, матерчатой куртке и такой же сумкой в руках.

— Тебе что? — буркнул он, не совсем уверенный что делать с наглецом.

— Помощь нужна. — ответил тот, — Помоги машину купить и оформить сегодня.

В голове у Гоши зазвенела падая золотая монета, потом ещё и ещё …

— За сколько взять хочешь?

— Три тысячи.

Золотой дождь иссяк. Сумма не та. Сколько он хочет сунуть мне за вознаграждение? Сто баксов?

— Иди отсюда, и не маячь. Увижу ещё раз и в кутузку. Беднота вшивая.

— А я хотел тебе тысячу дать, за помощь.

— Тысячу чего?

— Так ясно что не ваших тугриков, евро устроят?…

Гошины мысли понеслись с пугающей его самого скоростью, здесь были: две бутылки водки, шмат сала в морозилке, жена-лахудра, Президент Ющенко и телевизор.

— Телевизор… — сказал он, глядя в пространство стеклянным взглядом.

— Какой телевизор? — удивился приезжий.

— Большой, плоский, тысячу двести стоит …

— За эти деньги проводишь меня до границы. Ладно, не смотри так. До границы ещё пятьсот. О-кей?

Гоша кивнул и тронул машину с места.

— Эй, ты куда?

ДАИшник обернулся. Клиент стоял на тротуаре.

— Я думал ты уже сел. — сказал он виновато.

— Какая-то странная традиция, вы не находите, Сергей Борисович?

— Вы о чём, Николай Платонович?

— О наших встречах, почему-то они всегда проходят в вашем ведомстве.

Министр Обороны улыбнулся.

— Я думаю вы знаете ответ на свой вопрос. Разрешите я начну первым?

Председатель ФСБ качнул головой: — Раз уж я в гостях …

— Если я правильно понял из предыдущих сообщений, ваши люди упустили Самурая в Гамбурге.

— Ненадолго. Кстати где были ваши люди, Сергей Борисович?

— Николай Платонович! Мы с вами партнёры, зачем эта конфронтация? Я делаю это чтобы сопоставить донесения, может быть увидеть где была сделана ошибка.

— Тогда надо было начать с окончания предыдущей операции.

— Хорошо. Операция "Большой прыжок", разрабатывалась аналитическим центром Академии Генштаба в 1980. Китайцам дали информацию о так называемой летающей тарелке, и стали ждать. Цель: Выяснить уровень подготовки Китайской армии, впрочем, я могу дать вам документы. Интереснейшая диспозиция! В случае удачи мы получали возможность нанести удар по их войскам. Заметьте, Николай Платонович, на нашей территории.

— Армию не устраивает паритет?

— А вас лично это устраивает? Улыбаться и пожимать ручки их руководству?

— Ну-у, дорогой Сергей Борисович. Вы же сами дипломат известный.

— Главное вы уловили суть, Николай Платонович. Наступило другое время, и просто мирные отношения нас не устраивают. Россию должны уважать, несмотря на нашу коррупцию и разболтанность. Как в старые годы, когда из-за моря присылали послов с подарками.

— Я знаю что это пожелание Президента.

— Желание Президента — чтобы все приняли в этом участие. И ещё одно; вы нашли тех, кто убил моих людей?

— Вы имеете ввиду Араба и полковника …

— Генерала Бекмурзаева!

— Да, простите. Ещё нет, но найдём, непременно. А насчёт утечки … Работаем.

— Давайте вернёмся к Самураю. Вы знаете где он сейчас?

— Поступило сообщение от нашего агента. Направляется в Краснодар, разыскивать лабораторию.

— Какую лабораторию?

— Этого он к сожалению не знает. Что-то связанное с памятью. Когда будут уточнения — дам знать. А насчёт этого Самурая… Я рад, что он не работает в нашей системе, слишком импульсивный и непредсказуемый. Мы не знаем, что им движет.

Но это не помешало ему стать президентом молочного гешефта.

— Остаётся только надеяться, что предприятие не закроется. Армии нужна его продукция.

— Вы думаете он знает секретный ингредиент?

— Уверен в этом!

— А я вот представьте нет. — Директор ФСБ тяжело упёрся кулаками в столешницу.

— И разговор у нас получился какой-то рваный … он вздохнул. — Я тут фильм привез, из Вены прислали. Наш человек снимал, у нас там постоянная точка. Много народу любопытного приходит. Посмотрите внимательно Сергей Борисович, что он с прибалтами сделал. Бывшие коллеги, а он зверь, ваш Самурай!

— Что он сделал со вторым? — спросил Министр Обороны прихлёбывая из чашечки.

— Отсюда не видно…

— Представьте, ничего. Он оставил его для Венской полиции. Они сейчас очень нетерпимы к нежелательным иностранцам. Помните год назад было громкое дело?

На вилле «Аквилон» были расстреляны семь криминальных авторитетов занятых в торговле живым товаром и наркотиками? Вместе с охраной в двадцать человек?

По версии полиции они сами перестреляли друг-друга. Было расследование. Газеты кричали о незаконных методах борьбы с преступностью. Правда быстро замолчали.

А что может заставить замолчать прессу в Австрии? Вот так!

— Так вы считаете, что это сделала полиция?

— А что им оставалось делать? Их бы отпустили на следующий день … Журналисты дали им имя "Эскадрон смерти".

— Это изменило что-нибудь?

— Конечно проституция и наркотики не исчезли с улиц, но ситуация в целом находится под контролем.

— Вот как?