Уильям Форсчен - Смертельный гамбит

— А почему? — спросил Элдин хриплым от напряжения голосом.

— Потому что мне нужно, чтобы Габлона умер вместе с тобой, — ответил Ульсак. — Ты ведь не хочешь, чтобы твой толстый друг успел порадоваться твоей смерти, не так ли?

— Почему время нашей смерти имеет для тебя та кое значение?

— Я предлагаю тебе самому попробовать решить эту загадку, — усмехнувшись, произнес Ульсак. — Если ты погибнешь сейчас, то никогда не узнаешь ответа. Ты должен понимать: если, поддавшись страху, ты бросишься на меня сейчас, это будет проявлением трусости, и все твои спутники будут обречены на смерть.

Элдин перевел взгляд с Ульсака на своих самураев и гафов и понял, что этот человек прав. Как только они попытаются завязать здесь бой, поднимется тревога, и через несколько мгновений их окружит несметная толпа.

— Давай все равно доберемся до него, — прошипел Оиси.

Элдин снова посмотрел на Ульсака, по-прежнему сидевшего на диване.

— А почему бы тебе просто не взять меня в плен?

— Я не хочу, чтобы ты был моим пленником в течение всех дней, оставшихся до Ульмана. Почему — догадайся сам. Ты должен самостоятельно решить свою судьбу. Кроме того, я буду испытывать удовольствие, зная, что ты живешь в постоянном страхе. В последнее время я ежедневно приходил к Седе, зная, что рано или поздно ты появишься там в поисках информации. Я рассказал тебе все это, чтобы у тебя было время поду мать, а затем прийти ко мне добровольно. Это будет значительно разумней, чем превратиться в объект охоты и тем самым приговорить себя к мучительной смерти. Мне больше нечего вам сказать, — сказал Ульсак, принимая скучающий вид. — Ты можешь идти. У тебя больше нет необходимости беспокоиться о пропитании. Еще до того, как ты вернешься в таверну, мои люди доставят туда еду и питье. Там будет тебя ждать и мешочек зеленого янтаря, чтобы ты мог купить себе то, о чем мы, возможно, забыли.

Ульсак заметил, что в глазах Элдина промелькнуло подозрение.

— Клянусь головой, что все продукты будут безопасными для употребления.

— К чему все это? — спросил Элдин.

— Я хочу, чтобы ты оставался целым и невредимым до того времени, когда наступит Ульман, — ответил Ульсак с тонкой улыбкой. — Знай, что за тобой и толстяком мои люди будут вести постоянное наблюдение. Мы больше не допустим, чтобы вы продолжали свои глупые игры, и найдем способ предупредить каждого из вас, если возникнет какая-то опасность. Я хочу, чтобы вы пребывали в полном здравии, пока не потребуетесь для жертвоприношения.

Ульсак поднялся с дивана и, сделав несколько шагов, остановился напротив Элдина.

— Такова судьба, которая тебе уготована, — прошептал он. — Повинуйся моей воле, и твоя смерть будет безболезненной.

Не произнеся ни слова, Элдин сделал знак своим спутникам.

— Игра только начинается, — сказал Элдин, пони мая, что это всего лишь глупая бравада, но он должен был что-то сказать.

Ульсак рассмеялся.

— Сегодня ночью ты увидишь во сне все то, о чем я тебе рассказал, Элдин Ларис. Я знаю гораздо больше тебя и поэтому уверен, что в конце концов, измученный ночными кошмарами, ты придешь ко мне с поднятыми руками. Ты будешь умолять принести мир в твою душу, прежде чем мы вонзим кол в твое тело, заставив, словно сломанную игрушку, прыгать на сталь ном острие.

— Что ты наделал!

Вуш низко склонился перед Лосой. Для Надзирателя подобный всплеск негодования являлся чем-то не слыханным, поскольку в их обществе спокойствие и беспристрастность являлись единственной достойной реакцией на любые новости, независимо от того, хорошие они или плохие.

— Я всего лишь продал все билеты с исходом, где они оба останутся живы. Мы знаем, что твой план надежен и Шига нас не подведут. Поэтому я решил, что глупо терять деньги на бесполезных инвестициях.

— Так, значит, ты продал опцион на наши билеты, содержащие вариант, где оба оставшихся участника доживают до конца игры?

— На них возник повышенный спрос, и появилась возможность извлечь большую прибыль, — пояснил Вуш.

— Сколько билетов ты продал?

— Все, что у нас были, — прошептал Вуш. Лоса в отчаянии отвернулся.

— Мы оба знаем, что у них нет никакой надежды пережить Великий Фестиваль, — сказал Вуш. — Ульсак позаботится об этом. Так зачем напрасно терять деньги?

— Ты говоришь глупости. Мы имеем дело с вероятностями. Существует шанс, пусть даже самый ничтожный, что они выживут. Мы и так уже запятнали души, начав осуществлять этот план. Если Надзирателям из верхнего круга станет известно о наших действиях…

Он замолчал, не желая даже думать о том, что скажет Совет, узнав о подобной деятельности.

— Кто купил билеты?

— Трудно сказать. Какая-то подставная фирма скупила все пять тысяч билетов первого дня, как только я пустил их в продажу.

— Почему ты это сделал?

В ответ Вуш только пожал плечами. Как он мог объяснить Лосе, что близкий контакт с биржей оказался для него непреодолимым соблазном? Поначалу он сохранял беспристрастность, но атмосфера, царившая на бирже, с каждым днем действовала на него все сильнее. Лихорадка купли-продажи, разразившаяся перед смертью Сигмы, оказалась последней каплей, переполнившей чашу. Биржа поглотила Буша. Извлечение биллионных прибылей стало для него игрой, затмившей реальность.

Низшие существа поймали в сеть его душу, научив рисковать и выигрывать. Он даже не задумался о том, что богатство не имеет никакой ценности для Надзирателя, поскольку глупо покупать то, чем нельзя воспользоваться.

— Я увидел возможность, — произнес он, запинаясь, — превратить пять тысяч бесполезных билетов в наличные деньги.

— Что, черт возьми, ты собираешься делать с наличными? — спросил Лоса голосом, поднявшимся до крика.

Вуш не смог ему ответить, но он все еще испытывал радостное возбуждение от того, что недавно сделал. Первоначальная полумиллионная инвестиция превратилась в два с половиной биллиона.

— Ради твоего же блага будем надеяться на то, что они не выживут, — сказал Лоса.

Эта фраза вызвала у Вуша настоящий шок. Желать смерти другому разумному существу полностью противоречило их основным принципам. Слова, сорвавшиеся с губ, вызвали потрясение у самого Лосы, и он в смущении отвернулся,

— По крайней мере, все остальные события развиваются в соответствии с планом, — сказал Лоса, торопясь сменить тему. — В тот момент, когда игра закончится, мы потребуем выплатить наш выигрыш. Имущество всех компаний Облака, кроме тех, что принадлежат ксарну и коху Букхе, перейдет в нашу собственность, после того как ВЛК [3] Всегалактическая лотерейная компания. не сможет рассчитаться с долгом. За этим последует немедленный крах всей экономики Облака, и ситуация окажется полностью под нашим контролем.