Александр Тестов - Остров в наследство

Волк не заметил этой нежной встречи. Он не видел хмурых взглядов своих матросов, не слышал торжествующего смеха испанцев, не чувствовал удушливой жары. Пират видел только глубокие, темные от бессонной ночи, такие знакомые глаза. Они глядели на него без торжества и без презрения. И без тепла. Но за это Волк не мог ее винить. За это он был ей благодарен. В его жизни было всякое, но еще ни разу не пришлось выбирать между Богом и женщиной. И, слава Всевышнему, что этот выбор снова минул его.

– Вы опять обманули меня, леди, – сказал он.

– У меня не было выбора, – ответила девушка. – Вы сами-то подумайте, можно ли с вами поступать честно?

С усмешкой Волк покачал головой.

– Фредди жив?

– Да, – кивнула девушка. – Я не причиню ему вреда. Но и не отпущу. Вы сможете забрать сына через некоторое время в Кюрасао. Это наша страховка на случай, если вы решите поиграть в догонялки. Я даю слово, что с мальчиком ничего не случится, даже если он сам будет меня провоцировать.

– Вы можете поклясться?

– Бог мне свидетель, – легко сказала Ирис.

Эта легкость насторожила Волка.

– Как я могу быть уверен, что вы не солгали? Клятва, данная при таких обстоятельствах…

– Для меня священна любая клятва, даже данная под дулом пистолета, – отрезала Ирис.

– Я верю вам, – просто сказал Волк.

– Правильно делаете. Но вы догадались, зачем я просила «Сан-Фелипе» подойти так близко к «Воскресению»?

– Сундуки, – кивнул Волк.

– Да. Ваши люди слишком опасны, а мы здесь на вражеской территории, и не можем рисковать, выпуская на волю шестнадцать вооруженных головорезов. Мы спустим эти восемь сундуков за борт, а вы уж сами ловите и отпирайте.

– Есть план получше, – возразил Волк. – Я сам отопру ребят. Если я прикажу, они не посмеют ослушаться и не будут устраивать вам неприятности. Впрочем, можете взять меня заложником, пока они не отплывут.

Ирис покачала головой.

– Не волнуйтесь, капитан. Сундуки крепкие, а расстояние невелико. Никто не пострадает.

– Вы мне не верите? – по-настоящему удивился Волк.

– Дело не в доверии, – возразила Ирис. – Просто у вас совсем нет времени, капитан. Бамбуковая мина в пороховом погребе и прогорит через сорок минут.

– Так скоро? – вырвалось у Волка.

Они посмотрели в глаза друг другу и поняли, что думают об одном и том же. Если бы девушка промолчала, то Карибское море стало бы братской могилой опаснейшему конкуренту и его команде. Три миллиона реалов.

Ее шансы возросли бы десятикратно. Но она не промолчала. Неожиданно Волк хрипло рассмеялся.

– Что с вами? – поразилась Ирис.

– Ничего, – рукой он отер слезы, выступившие от смеха. – Я ошибся, леди. Вы ничуть не изменились.

– Семь футов под килем и попутного ветра, святой отец, – улыбнулась она. Восемь сундуков, один за другим, покачиваясь, отплывали от бригантины «Воскресение Христово».

Это была неслыханная удача – так мирно разойтись с пиратами. Мысленно перебирая свои действия, Ирис порой удивлялась, как это ее угораздило так слепо положиться на волю случая. Но то ли новичкам везет, то ли Бог на свете есть, а, скорее, и вправду, ее звезда была в зените.

Она обедала в обществе графа и его супруги, им прислуживала Мэри, ловко менявшая тарелки.

Кают-компанию Ирис оборудовала по своему вкусу. Оставила только светлую мебель и распорядилась вынести все лишние ковры и подушки. Она бурно обрадовалась, обнаружив большого зеленого попугая в деревянной клетке и услышав картавое: «Слава Его Католическому Величеству».

Сейчас Боцман, так она окрестила птицу, сидел на высокой спинке тяжелого стула и флегматично поглядывал на «общество», собравшееся за столом. Один стул пустовал. Дон Перейра не пожелал присоединиться к компании, предпочтя заточение в своих личных апартаментах. Впрочем, никто его особо не уговаривал. Несколько дней Ирис раздумывала, не дать ли Перейре письмо с поручением к голландскому банку, чтобы компенсировать купцу потерю бригантины, но, вспомнив о несчастной Коломбе, ограничилась разрешением сохранить деньги и драгоценности.

По молчаливому соглашению в компании не упоминалось ни о пиратах, ни о Большом Призе, ни об арестантах в носовом трюме. Говорили о музыке, о поэзии. Обсуждали сложные отношения, которые сложились между Испанией и Британией.

Но в этот раз Ирис нарушила установившуюся традицию. Подождав, пока Мэри расставит дымящиеся чашки и выйдет, Ирис, ни на кого не глядя, негромко произнесла:

– Сегодня мы бросим якорь в Кюрасао. Настало время решать – что мы будем делать дальше.

За столом установилась напряженная тишина. Пристальные взгляда четы Кастильяно смутили ее… Правда, ненадолго. Она тут же обрела свою самоуверенность и ответила им таким же прямым взглядом.

– Дольше тянуть нельзя, – пояснила она, не замечая, что почти оправдывается.

– А зачем тянуть? – Беатрис пригубила чай, глядя на англичанку поверх золотого ободка чашки. – Мы сойдем в Кюрасао, а вы, мисс Нортон, продадите «Воскресение» и вернетесь в Англию. Наверняка вы найдете какого-нибудь «купца».

– Нет, – отрезала Ирис.

Она старательно рассматривала тонкую, почти невесомую фарфоровую чашку с желтыми цветами и золотыми хвостатыми птицами… Почему-то ей было трудно встретиться взглядом с Беатрис. С дочерью убитого ею Хуана де Вальдоро. Которую сейчас ей приходилось просить. Просить не бросать ее. Просить о помощи, ничего не обещая взамен, потому что дать супругам де Кастильяно Ирис ничего не могла. Однако коммерсант должен уметь делать и это.

– Вы думаете о кладе Ферье? – мягко улыбнулся Карлос, и Ирис, благодарная, улыбнулась в ответ.

– И о нем тоже. Вы должны понять меня, граф. Это опасное предприятие и, пожалуй, только Кассандра могла бы с уверенностью сказать, чем оно кончится. С этой командой я на такую авантюру не решусь. Перейра набрал настоящий сброд. Воры, пьяницы, беглые каторжники. У двоих я видела на руках следы от кандалов.

Беатрис, побледнев, отставила узорную чашку.

– Это правда?

– К сожалению, – кивнул Карлос. – Это судно – действительно плавучий притон. Мы с Родриго спим на пистолетах. Я наобещал им золотые горы, завербовал четверых лазутчиков, повесил петлю на нок-рее и только после этого перевел дух. Да благословит Бог Люцифера за то, что он научил меня обращаться с этим отребьем.

– Люцифера? – заинтригованно переспросила Ирис. – Вы призываете благодать Бога на самого… падшего ангела или…

– Вы знаете его под другим именем, – подтвердил Карлос.

– Вы знакомы с Риком? – Боже, как встрепенулось сердце.

Ирис поспешно спрятала руки под стол и переплела пальцы в крепчайший замок.

– И очень хорошо, – подтвердил Карлос, улыбаясь в ответ на недоумевающий взгляд супруги. – Если вам интересно знать, мы познакомились шесть лет назад. Я был уже далеко не мальчиком но, пожалуй, несмотря на все мои «подвиги», не был и мужчиной. А он только пришел в Новый Свет, но быстро прослыл отчаянным и удачливым малым. И – несравненным капитаном. Я брал у него уроки морского дела и попутно учился мужеству и терпению. Это – странный человек. У него на сердце лежит какая-то тайна. Я ни о чем его не спрашивал, чтоб ненароком не растревожить рану, но как-то показал ему миниатюру, портрет Беатрис. Он вернул его мне со странными словами: «Красивая девушка… Она совсем не похожа на Эдит».