Лин Картер - Поиски Каджи

Казалось, возбуждение передалось и Акфубу.

— Что вы говорите! Могу ли я решить, что вы…

— Да. Это тело не Яакфодата, а тело другого человека. Человек, которого ты знаешь как Яакфодах — самозванец, и зовут его Шамад. Однако он жив, он бежал… Без сомнения, он уже покинул город.

Каджи рассмеялся по-мальчишески, безрассудно, а это было очень опасно в мрачном, полном слухов месте, где полным-полно чужих глаз и ушей. Потом, вытянув полусогнутый палец в сторону трупа, он громко сказал:

— Мертвец — двойник самозванца… а Шамад жив!

Снег перестал идти, и когда Каджи и колдун направились назад к Дому семи лун, над ними сверкало яркое чистое синее небо. Когда они покинули Халидура, маленький Акфуб явно расслабился и мало-помалу начал вновь болтать. Он завалил Каджи вопросами, и Красный Ястреб честно отвечал на них, потому что чувствовал, что обязан старому колдуну.

— Значит, вы не ушамтарский наемник, как представляетесь, а убийца из кочевников Козанга, отправленный вождем, чтобы прикончить фальшивого императора! Даже такой убогий человечек, как я, начинает понимать…

— Понимать что, старик?

Акфуб вздрогнул, но какая-то смешливая искорка появилась в его чуть раскосых черных глазах.

— Та манера, в которой вы сражались с молодым кугаром , — объяснил он. — Я, старик, видел ушамтарских воинов в битве, а также героев с благородными сердцами — воинов Чаууима Козанга. Ваша манера сражаться, молодой господин, как у истинного сына Козанга. Ушамтары сражаются по другому…

— Будем надеяться, что высокородный Кунба Джашпод не так внимателен, как ты, старик, потому что сейчас кугары контролируют город, и не стоило вызывать даже самое легкое подозрение у того, кто уже испытывает неприязнь ко мне!

— Конечно, один из них очень на вас зол, — пожал плечами старый колдун. Потом он переменил тему. — Но расскажите мне, молодой Каджи, если столь скромная персона, как я, может называть вас по имени, что могло статься с живым Шамадом? Он забился в дальний угол или ускользнул из имперского Кхора? Однако, скорее всего, он не сможет бежать… пока ворота под контролем его смертельных врагов кугаров .

Каджи задумчиво нахмурился и стал жевать нижнюю губу.

— Шамад, должно быть, почувствовал, что зреет заговор, и заменил себя несчастным, выглядевшим точно как он. Думаю, он и в прошлом склонял к подобным заменам молодого чиновника, который был так близок к нему, что ему доверяли даже носить императорские регалии… А потом он сам убил юношу-неудачника, оставив труп, который кугары увидели, когда явились убить его. В смятении они могли предположить, что кто-то из своих же опередил их, уже сделав дело… Но остался ли Шамад в стенах Кхора или нет, кто может сказать? Если он рассчитывает на скорое появление Верховного Принца Бауазина, тогда он может прятаться где-то в Халидуре, ожидая, когда орда Рашембы подойдет к городу… Однако, скорее всего, все не так… Шамад не знает, сколько воинов собрали кугары , чтобы противостоять осаде Рашембы. Думаю, он бежал из города, он и его чудовищный слуга — человек-дракон, потому что пока Верховный Принц не разобьет кугаров , император не сможет с триумфом вернуться на свой трон.

— Но как он сможет выбраться из города, если враги охраняют врата и все дороги?

Каджи угрюмо улыбнулся.

— Братья по оружию из моего клана говорят: «Золото — ключ, который открывает многие двери». Шамад мог собрать много прекрасного металла за то краткое время, что занимал трон! И не все из врат Кхора огромные и хорошо охраняются… Вчера, когда я изучал врата, я заметил маленькую полуразрушенную, редко используемую дверь в восточной стене города. Шамад и его ручное чудовище легко могли там проскочить и раствориться в лабиринте аллей восточного квартала. Будьте уверены, Шамад поедет на восток, а потом свернет на главную Чемедисскую дорогу — широкий путь, который используют купцы-караванщики…

Маленький колдун недоверчиво прочистил горло.

— Возможно, один маленький и незначительный человечек сможет сопровождать вас, — неуверенно предложил волшебник.

— То есть?

— Этот несчастный в небольшом объеме изучал искусство волшебства… Если же говорить точнее, мой повелитель, этот несчастный обладает познаниями, с помощью которых можно ослепить, загипнотизировать, очаровать одного или двух воинов. Более того, он может выудить из них любую информацию…

Каджи нахмурился.

— Твоя магия в самом деле работает? Не хотелось бы вызывать подозрения…

Акфуб любезно улыбнулся.

— Оставим этот разговор… мы уже возле гостиницы… Что это там впереди?

Каджи тоже заметил то, о чем говорил колдун, и, натянув поводья, остановил своего черного коня. Множество воинов- кугаров толпились во дворе гостиницы, и среди них мелькало лицо Кунбы Джашпода.

В спешке они повернули коней в узкий вымощенный булыжником переулок и проехали его, выскочив на улицу Монолитов, которая вела в противоположном направлении от бульвара, где располагался Дом семи лун.

Маленький колдун чуть не стонал от страха, да и сам Каджи растерялся. Он не был уверен, но все выглядело так, словно молодой задира, находясь под впечатлением от встречи с Каджи, как только кугары пришли к власти, собрал силы для того, чтобы отомстить кочевнику за унижение.

В любом случае Каджи не собирался ехать в пасть волка и выяснять его настроение. Кто предупрежден, тот вооружен, так ведь говорится. Он найдет укрытие, но не было причины и дальше вовлекать в эти неприятности маленького восточного колдуна. Испытания могли оказаться слишком суровыми для старика. Каджи решил, что они должны расстаться.

Акфуб не был счастлив, поняв, что случилось. Он даже говорил о том, что гнев Кунба Джашпода может обрушиться на него точно так же, как на Каджи, ведь именно его неуклюжесть стала причиной ссоры.

Согласно теории Каджи, Шамад уже бежал из Кхора, так что у юноши больше не было никаких причин задерживаться в опасном городе. Если же он задержится к Кхоре, то может оказаться втянутым в гражданскую войну и очутиться внутри кольца осады. А Каджи страстно желал выбраться из городских стен и скакать по дороге в погоне за хитрой и коварной добычей. Акфуб тоже не хотел испытать ни лишения осады, ни гнев задиры кугара и в свою очередь был бы рад покинуть пыльный Кхор вместе с юношей. Так они без всякого плана и без остановок поехали прямо к маленькой двери, о которой говорил Каджи, чтобы, если это, конечно, возможно, узнать, правда ли Шамад покинул город этим путем, а в худшем случае обнаружить, что этот путь хорошо охраняется. Под низким полуденным небом они пересекли город, держась узких аллей и боковых улиц, и вскоре оказались перед маленькими воротцами, где два сонных наемника, одетые в плащи, подбитые овечьей шерстью, жались возле маленькой железной жаровни с дымящимися углями.