Олег Лукьянов - Железный мир

Получилась совсем не та струя напалма, не тот огромный огненный шар, или сгусток всепожирающего огня которого вероятно ожидал увидеть Анх…. Чахлый огонек влетел в пещеру и растворился в темноте, но испугаться позора я даже не успел…. В этот момент я испугался совсем другого.

Воздух сотряс оглушающую рев. Тот животный крик ярости, смешенный с лютой злобой человека, что раздался из пещеры, оглушил и дезориентировал меня настолько, что я на время позабыл о том, что умеет дышать, а уши еще долго не желал покидать комариный оркестр.

Скала под ногами мелко задрожала, на божий свет вырвалась огромная тварь — помесь льва и носорога увеличенная в несколько раз. Рог на морде целился мне в грудь, глаза запрятанные в ниспадающую соломенную гриву блестели яростным огнем, а когтистые лапы только начинали разгонять многотонное тело.

Я покосился на Анха, и похолодел еще больше — воина не было рядом. За время прошедшее после рева зверя, Анх умудрился почти вскарабкаться на край кратера, еще секунда и он окажется вне досягаемости монстра.

Не помня себя от бушующего в крови адреналина, я кинул огненную стрелу куда‑то в монстра и от страха бросился к противоположной Анху стене.

Монстр взревел еще пуще, краем глаза увидел, как он кружится на месте мотает головой и пытается сбить пламя с морды. Пришла глупая надежда, что попал той огненной стрелой в глаза и ослепил зверя, но когда пламя с морды перекинулось на загривок, сообразил что загорелась только грива — сейчас выгорит полностью и пламя погаснет само собой.

Взбешенный зверь мигом настиг, как ему казалось, обидчика — достал его когтистой лапой даже из‑за края кратера и сбросил вниз. Быстро вскочивший на ноги Анх, принял следующий удар на грудь, отлетел и прежде чем поднялся вновь, оказался в лапах зверя. Казалось зверь стал играться и как только воин поднимался, обрушивал на него весь вес своего тела и укладывал навзничь. Я видел, как израненный Анх несколько раз пытался достать чудище, но тот был настолько велик, что удары кастета не могли причинить серьезного вреда — вязли толи в грубой шкуре, толи в жировой прослойке. Скоро чудовищу надоело катать жертву по земле, и, заглотив его наполовину, попыталось перекусить его пополам.

Даже когда голова и грудь Анха оказалась у монстра в зубах, руки еще пытались разжать челюсти, а ноги еще молотили воздух. Из‑за нечеловеческой прочности воина, он умирал несколько долгих и страшных мгновений.

А потом был хруст и кровь… я не смотрел, карабкался по почти отвесной стене, ломая ногти и не видя ничего перед собой. Сверху в яму кто‑то спрыгнул, лишь выбравшись с помощью бросившихся на помощь воинов, с безопасности стал наблюдать как оседлавшая опаленного зверя Катя, стальными кастетами молотила ему по макушке. В конце концов, зверь перестал носиться по кругу, остановился, обмяк, упал и больше ни разу не пошевелился.

Девушка с победоносным видом спустилась с его шеи, и мигом взлетев по стене кратера с улыбкой бросила мне:

— Помни кто тебя спас.

— Спасибо Катя, — искренне произнес я, и подумав добавил: — Ты самая лучшая.

— Только без лести петушок, только без лести…

— Ну ты и су… существо, Катя.

Она только хмыкнула.

Дуновения прозрачного горного воздуха смешанного с капельками влаги от пенящихся волн, шум прибоя и запах разлагающегося тела — все это я осознавал лишь самым краем сознания.

Я вновь стоял на дне кратера и напряженно всматривался в черный провал пещеры. Туда несколько минут назад вошла Катя и еще один воин. С того времени от них не было никаких вестей. Я не боялся за себя — десяток воинов разом накинувшихся на подобную тварь, разорвет ее без усилий. Но как не странно, переживал за ушедшую в темноту Катю… не смотря на дерьмицо в душе, девушка как‑никак пару раз спасла мою жизнь.

Какое‑то движение в темноте заставило меня напрячься, из пещеры нетвердой походкой вышел… большой котенок. Белая шерсть на спине перекрывалась частыми черными полосами, большие треугольные уши заканчивались милыми белыми кисточками, а огромные черные глаза смотрели на людей вокруг с такой жалобной печалью, что я невольно приблизился на пару шагов.

— Мрряяяу! — произнес большой котенок и заскреб лапками оканчивающимися тоненькими когтями каменный пол. — Мрррр.

Позади него из пещеры вышла Катя, глянула на урчащего котенка, приблизилась… а потом резким ударом превратила его в отбивную.

— Зачем?! — воскликнул я и осекся увидев на лице Кати играющую улыбку.

— А ты знаешь, чем твой Мряуу забавлялся в пещере? Он игрался с головой вон того разведчика, которому его мамаша и снесла башню…

Я ничего не ответил, да и ответа никто не ждал. Молча уселся на валун валяющийся у входа в пещеру и стал ждать когда закончится разгоревшийся спор. А он не утихал. Воины обсуждали, надрывали связки и размахивали в воздухе кастетами. Они выбирали нового командира вакансию, которого стремилась занять Катя.

Но девушку никто здесь не любил, не смотря на ее крики, угрозы и разумные доводы, командиром отряда выбрали другого, но и тут она не стихла.

— Все равно, — говорила она, — нам нужно остаться в этой пещере до наступления ночи. Потом боевой маг пустит в небо стрелу, и управитель поймет, где нас искать.

— Ты предлагаешь усесться в пещеру и ждать армию ирбисов? — с издевкой вопрошал у нее новый командир.

— А почему нет? В узкой пещере воины сдержат ирбисов бесконечно долго. Скоро им надоест умирать и они отступят.

— Нет Катя, я тут командир, и мы пойдем на поиски разведчиков прямо сейчас.

— Может ты и командир, — сурово произнесла она, — но не мой. Я остаюсь в этой пещере до наступления сумерек… Сергей ты со мной?

Все повернулись к валуну на котором сидел я. Посмотрев на Катю, перевел взгляд на лица воинов. Я ни на миг не обольстился, что Катя заботиться обо мне — просто в ее плане должен был принять участие боевой маг.

— Как решит командир, — раздельно произнес я.

Катя фыркнула, послала всех на хрен и ушла в пещеру, а новоиспеченный командир приказал выбираться из кратера наверх. Так получилось, что я оказался плетущимся в хвосте отряда и шагающий пере домной воин оглянулся и притормозил чтобы поравняться со мной.

— А у нее потрясающие ноги, — тихо сказал он, — мускулистые, крепкие, длинные…

Я удивленно на него глянул, моргнул, но не ответил. Если и в этом мире мужчины обсуждают достоинства женщин, то не все так плохо.

— А эта красная юбка? Так и хочется задрать и посмотреть, что она скрывает.

Но говорил он это не просто так. Краем глаза внимательно следил за мои лицом, которое, хотелось бы верить, осталось неизменным.

— Извини. Я думал, что вы к друг другу неравнодушны, — вздохнув, произнес он после паузы, — вот и проверял.