Михаил Шухраев - Охота на Голема

Нет, дело не только в этом. Просто сейчас она почувствовала слабый отголосок того, что должна была ощутить тварь, приготовившаяся закончить свою трапезу. Вот только неужели МЕЧЕНЫЙ сам догадался о будущей судьбе и решил покончить с собой? Такого поворота событий Жаклин не ожидала.

Почему-то ей не хотелось сейчас уходить. Но, здраво рассудив, что сегодня вряд ли труп будет найден, а завтра-послезавтра о самоубийстве (она почти не сомневалась, что это было именно самоубийство) будут судачить по всему кварталу, она решила отправиться к себе.

— Ну что, стажер Савченко, сегодня у нас по плану — осмотр места происшествия, — заявил Эйно за завтраком. — Ты только не спрашивай, какого именно.

— А почему? — спросила Оля.

— А потому… — неопределенно махнул рукой Эйно. — Потому что сперва нам надо плотно и хорошо позавтракать, а уж потом…

— …а потом осматривать комнату, где человек взял и самоубился, — услужливо подсказала Настя. — Не бойся, труп уже вывезли.

Эйно разочарованно посмотрел на Настю.

— Ну вот, теперь Оленька нормально пообедать не сможет. Эх ты!

— И ничего подобного, — заявила Ольга. — Сами же говорите — бояться нужно не мертвых, а живых. Ну, если мертвые — не зомби, конечно.

— Правильно. И потом, ты, Эйно, забыл, что прошлой осенью Оля уже и не в таком участвовала?

— Да я так, не обращай внимания. А насчет зомби — ты, Оленька, мысли читаешь. Рад, если твоя версия верна.

— А что — тоже зомби? — спросил Редрик, еще ничего не знавший об утреннем звонке информатора.

— Вот именно, что нет. Можно бы и пропустить этот случай, но мне он показался очень неестественным. Звонил патологоанатом, которому попал на вскрытие его бывший одноклассник. Такие дела.

— То есть, он хорошо знал этого самоубийцу?

— Именно. И знал, что вешаться не было ни единой причины. То есть, все у человека шло просто замечательно — отличная работа, деньги, начали появляться какие-то деловые связи, похоже, у парня случился серьезный роман с дочерью начальника, причем, вроде бы, не только по расчету. В общем, все было просто замечательно. А теперь подумаем, что меня так насторожило.

— То, что все эти «хорошо» случилось в последние месяцы? — неожиданно выпалила Ольга.

— Снова мысли читаешь, сотрудник Савченко, — кивнул Эйно. — Два месяца назад этот парень занял очень престижную должность. И пошла полоса невероятного везения. А теперь он взял и повесился — от большой радости, надо думать.

— А под каким видом мы явимся? — спросила Оля.

— Это на месте решим, не переживай. Об иллюзорке я позабочусь, тебе надо будет только участвовать в осмотре. Может, заметишь что-нибудь важное. И потом, квартира, скорее всего, будет пустой. Следствие проводилось, но спустя рукава — это явное самоубийство. Да, вот что — он оставил предсмертную записку.

— Обвиняющую во всем Стефани Фабиан? — предположила Настя.

— Обвиняющую весь белый свет. Только обвинение было написано до нашей эры. «Все суета сует, и всяческая суета». И ни слова больше.

Квартира и в самом деле оказалась пустой, поэтому иллюзорка не понадобилась. Что же до набора отмычек, то он был сотрудникам О.С.Б. совершенно без надобности — почти в любую квартиру можно было приникнуть из Запределья. А заодно это давало картину происшествия, которой был лишен любой следователь.

— Придется осторожничать, — предупредил на всякий случай Редрик. — Ты, Оля, иди за мной след в след, Эд будет в арьергарде.

Ольга знала, что этот дом построен в таком месте, где лучше всего в Запределье не ходить. Ни днем, в самое опасное время, ни даже ночью. Но выбора сейчас не было.

Эйно остановил машину около самого подъезда.

Сейчас во дворе было немноголюдно, но все равно следовало отвести глаза прохожим — на всякий случай.

— Все, заходим, — скомандовал шеф Темных. — По лестнице поднимаемся быстро, старайтесь прислушиваться и смотреть в оба.

В Запределье дом тоже был невысоким, но абсолютно другим. Никакого кодового замка в подъезде не было и в помине — дверь висела на одной петле. А само здание выглядело так, будто через него и в самом деле прокатилась линия фронта — оно было серым, с потрескавшимися кое-где стенами, целых окон не оказалось вообще.

— Одно хорошо, в Запределье тут точно никто не живет, — проговорил Редрик. — Теперь — по лестнице — и в квартиру. Эйно знает, куда.

Они бросились вверх по выщербленным ступеням с такой скоростью, словно бы от этого зависела их жизнь. Возможно, так оно и было — поднимать панику по пустякам ни Эйно, ни остальные опытные сотрудники О.С.Б. не стали бы.

Ольга, прежде чем нырнуть в подъезд, бросила взгляд на двор — так он выглядел в Запределье. В последнюю секунду ей показалось, что они упустили нечто важное, какую-то деталь, от которой зависела их расследование. Но это было скорее предчувствием, неясным подозрением. Девушка решила сказать об этом потом, когда они выйдут из Запределья.

Она едва не спотыкалась, прыгая через ступеньки, где-то на середине лестницы ей показалось, что все пространство заполняется едким удушливым дымом, дышать было невозможно.

Они влетели в квартиру, если можно так назвать помещение без дверей, без намека на обои, с мутными осколками стекол в окнах, с кучами мусора на полу.

Девушка закашлялась — запах дыма теперь казался просто невыносимым. И в этот момент, она сделала еще один шаг — и едва не налетела на шкаф с одеждой, появившийся словно бы из ниоткуда.

Видимо, Ольга не расслышала команду: «Выходим!»

— Осторожней, так можно и лоб расшибить. — Оказавшийся рядом Эд удержал ее от падения. — Всё, теперь осматриваемся, принюхиваемся, и не следим без особой надобности.

Последнее было самым важным, поэтому Ольга так и осталась стоять в самом центре хорошо обставленной комнаты.

Здесь было все — «домашний кинотеатр», компьютер с широким экраном, рядом были аккуратно сложены диски — видимо, хозяин увлекался компьютерными играми. Пожалуй, розовые обои не говорили о его хорошем вкусе, да и мебель показалась Ольге какой-то слишком уж современной. Уюта в комнате не наблюдалось.

— Самоубился он, судя по всему, здесь. — Эйно показал на карниз. — Из окна соседнего дома увидели, что творится нечто странное. Милицию догадались вызвать уже потом. Хотя ничего это уже не изменило.

— Посмотрим, что делается в письменном столе, — пробормотал Редрик. — А ну как найдется эта анкетка!

— А сейчас квартира кому принадлежит? — спросила Ольга.

— Вообще-то, жил он один, — проговорил Эйно. — С родными был в ссоре. Живут они в одном из соседних домов — но поплоше. Так, что, вероятно, теперь будет их жилье. Слабое утешение.