Андрей Белоусов - Мнимые люди

И время замедлило свой бег. Головин и не помнил, кричал ли он в тот момент от ужаса или просто стоял и пялился, но то, что открылось перед ним, не могло, привидится и в страшном сне.

Люди. Повсюду люди. До полусотни людей и все разброшены по вагону, как сломанные куклы. Создавалось такое впечатление, словно вагон мотало из стороны в сторону с дикой скоростью. Ни одного человека на ногах, люди просто лежали штабелями, как дрова, и все были мертвы…

Сержант, как в замедленной съёмке, отступил от вагона, посмотрел, как зелёного юнца Петрова, выворачивает наизнанку и оглянулся в сторону остальных. Увидел как лица солдат вытянулись и побледнели, а самых впечатлительных, страшное зрелище, перегибало пополам, их нещадно рвало. Он смотрел, как открывались соседние вагоны и как ничего не подозревавшие солдаты зеленели на глазах, а крик ужаса застывал у них в глотках.

Сержант покрывшись холодным потом, ещё подумал:

«У них, то же самое…».

А потом, Головин словно прорвался сквозь желеобразную пелену и время наоборот полетело в ускоренном темпе, так что глаз не успевал выхватывать детали.

Из вагонов стремительно выметнулись, люди? Нет, мутанты. Мутанты, по двое или по одному. В длинном, затяжном прыжке они перелетели через головы солдат и двигаясь с неимоверной скоростью им удалось проскочить сквозь, зазевавшихся солдат, выстроенных в цепь, именно для такого случая. Разорвав цепь мутанты уткнулись в грузовики, дальше пути не было, путь к свободе отрезан и тогда мутанты развернулись…

— Закрывай вагоны! Огонь! — разлетелся по станции истеричный приказ капитана Фролова.

Солдаты очнувшись открыли стрельбу по мечущимся мутантам, а кто стоял рядом с вагонами поспешно захлопнули двери.

Сержант Головин, пригнувшись, наблюдая за перестрелкой, вдруг вспомнил про свой не закрытый вагон…

— Мама! — вскрикнул рядовой Петров.

Головин резко обернулся, так что скрипнули шейные позвонки.

В дверном проёме, стоял мутант…

Он стоял и смотрел на людей. Его голова и руки были залиты человеческой кровью, а его порванная одежда, потеряв пристойный вид, лохмотьями свисала с жилистой фигуры. Лицо же его, что так привлекло внимание сержанта, потеряло всяческое сходство с человеческим, и сейчас это была скорее морда… Морда животного. Животного угодившего в западню. Выражение дикого испуга, читалось на этой морде и ещё что-то… Но что? Головин так и не успел понять. Животное нашло выход из западни…

Мутант пулей сорвался с места и прыгнул сержанту на плечи, ломая тому спину, а потом стремительно побежал вперёд, туда где уничтожали его сородичей, расстреливая практически в упор из автоматов.

Но в этот раз превосходство было на стороне людей и через пять минут, всё было кончено. Стрельба стихла. И сразу стало понятно, что не во всех вагонах побывали мутанты, есть и живые люди. Они стучали изнутри, плакали и кричали, запертые в вагонах, обращаясь к военным:

— Что случилось?!

— Выпустите нас отсюда!

— Помогите, мы хотим жить!

И солдаты бросились на крики, высвобождать людей. Но только они подбежали, как соседние вагоны, из которых не успели выбраться мутанты, содрогнулись от страшных ударов. Почувствовав свободу, «мимы» желали получить её обратно и для этого готовы были в лепёшку расшибиться, но добиться своего.

— Отставить, мать вашу! — окриком, остановил расторопных солдат, капитан Фролов. — Держать строй! Вагоны не открывать, до моего распоряжения! — Отдав дальнейшие указания, своему заместителю — лейтенанту Старенко, капитан подобрал, оброненную в перестрелки, фуражку и побежал на станцию, звонить начальству.

В станционную билетную кассу, Фролов влетел словно ураган, и поводив бешеным взглядом по помещению, отрыл из кучи бумаг полевой телефон и дождавшись приёма скороговоркой выплюнул:

— Подполковника Бердова, срочно.

Когда раздался недовольный голос подполковника, капитан Фролов, повысив голос, с нервной ноткой в голосе, закричал в трубку:

— Подполковник Бердов, это капитан Фролов с Пункта приёма эвакуированных номер восемь, района «Дедовск», у нас чрезвычайная ситуация!

— Спокойней капитан, что вы так кричите? Что-то важное, я надеюсь? А не то пеняйте на себя капитан. Сорвали меня с совещания главного штаба, понимаешь.

Судя по голосу подполковник, был не в духе и даже очень. И была бы сейчас у Фролова менее значимая новость, то он бы лишний раз подумал перед тем как продолжать. Но с другой стороны он, можно сказать, был обескуражен, столь равнодушным и раздражённым отношением начальства к своей персоне и поэтому, несмотря на чудовищность ситуации, в которой оказался, как-то со злорадством прошептал в трубку:

— «Мимы»… У нас попытка прорыва.

На другом конце, с минуту молчали, обдумывая и переваривая полученную информацию. Минута прошла и голос полковника, потерявший всю спесь и недовольство, в раз ставший испуганный и в то же время ещё не верящий, спросил с придыханием:

— Как… Когда?

И столько в этом голосе подполковника было страха и отчаяния и какого-то неверия, что Фролов отбросил сразу все свои обиды:

— Минут двадцать назад, товарищ подполковник, — просипел он. Тут же спохватился и более чётким голосом ввёл подполковника в курс дела. — Эшелон с эвакуированными прибыл минут двадцать назад. Мы действовали по инструкции: принять беженцев и сопроводить их в зону резервации. Но когда солдаты открыли вагоны, они чуть не умерли от ужаса, внутри было полно мертвых тел, а в следующий момент из самих вагонов повыпрыгивало штук шесть «мимов». Мы сразу поняли, что это не люди, поэтому приняли бой. Чётким и отлаженным действием моих подчиненных, нам удалось всех «мимов» уничтожить и не допустить их прорыва из санитарной зоны.

— Твою мать! — в сердцах выругался подполковник Бердов, понимая, что полученная информация правдива и что это не кошмарный сон. — Значит наш тест — анализ крови провалился, — опустошённо пробурчал он себе под нос. Затем не задавая лишних вопросов, спросил только одно:

— Выжившие, среди мирных граждан имеются?

— Да. В нескольких вагонах люди не пострадали, они временно заблокированы внутри, по моему личному приказу.

— Это хорошо… — протянул Бердов, а потом чуть понизив голос, опасаясь что его может кто-нибудь подслушать, проникновенно прошептал. — Слушайте сюда капитан и внимательно… Мы не имеем право рисковать. Вы меня понимаете? Если в вагонах остались непострадавшие люди, то это не значит, что среди них нет потенциально заражённых. Как вы сами догадались генетический анализ крови, провалился и мы теперь не можем со стопроцентной уверенностью утверждать что те люди что у вас сейчас сидят в вагонах, здоровы. Вы меня поняли? И мы не можем допустить, чтобы «мимы» вырвались на свободу. Ошиблись на «Верху», но головы полетят у нас. Так что слушайте сюда капитан — никто не выжил. Повторяю, никто…