Сергей Джевага - Серый Орден

Тут напряжение чуть не подвело, первым порывом стало рвануть к воротам со всех ног. Пятнадцать минут шествия через освещенные и многолюдные залы ждал нападения, готовился срубить первого врага и мчаться напролом, резать и жечь… Но я сдержался, углядел слуг и с холодной миной прикрикнул:

- Карету, графине Солидж! Живо, чернь!..

Прислуга мигом растеряла сонное спокойствие, засуетилась. Через минуту к крыльцу подъехала повозка, я подал вору руку и помог взобраться внутрь. Одарил слуг серебром, чем заслужил благодарные взгляды, залез сам и рыкнул громко:

- В «Поступь Алара»! Быстро!..

- Сию минуту, ваша милость, - пробасил кучер. Свистнул кнут, застучали копыта и мы поехали. У ворот чуть задержались, сразу ускорились…

Гай расхохотался спустя пять минут по пути в лучший трактир столицы. Расхохотался жизнерадостно и громогласно, чем заслужил мой укоряющий взгляд – зачем давать кучеру повод подозревать? Но вор не унимался, нервно хихикал и дрыгал ногами. Отбросил ненужный веер, полез целоваться.

- Да иди ты! – отмахнулся я. – Что ржешь?..

- Колдун, я с тобой хоть в огонь! – заявил ворюга, ничуть не смущенный. – Вы заслужили поцелуй, милый барон…

- Иди к демонам, – кисло ответил я. Чего смеяться-то? Планы рухнули, книгу упустил, выжили и не попали в казематы по чистой случайности. Тут плакать надо горючими слезами.

- Хей, Сириус! – еще больше развеселился парень. – Ты величайший хитрец, какого я только видывал. Это ж надо так провернуть, пройти по главным покоям… Тьма, да я прославлюсь в Гильдии на многие годы вперед!

- С чего бы? – процедил я.

- Ты хоть понимаешь, с кем в шкафу столкнулись?.. – хохотнул вор.

- С пацаненком каким-то, - хмуро произнес я. – Отпрыск каких-нибудь герцогов…

- А это видал?! – победно вскричал Гай. Извлек из-под складок платья знакомый жезл и сунул мне в руки.

Свет ближайших фонарей ударил в окошко, сверкнул на потемневшем золоте и отразился в крупных рубинах. Я чуть не ахнул, с трудом хватанул ртом разом отвердевший воздух. То, что вещица стоит состояние, смекнул мгновенно. Но суть не в том, а в затейливом гербе… гербе Скифрской Империи! Мы сперли из дворца не что иное, как скипетр Владык. Да и тот нахальный паренек…

- Император, - с удовольствием сказал вор. Щелкнул пальцами, расхохотался пуще прежнего. – Мы выменяли один из Символов Власти за простой кусок железа у отпрыска Александра! Это лучшая авантюра в которой я участвовал, Сириус!..

Нервный смех лился из Гая бурным потоком. Парень бушевал, едва не подпрыгивал на сиденье. А я вертел в руках скипетр, смотрел на мелькающие за окном здания и деревья, фонари. И устало думал о том, насколько же глупой была идея лезть во дворец…

* * *

На утро следующего дня столица гудела как растревоженный улей. На улицах и площадях, в кабаках и храмах дружно обсуждали свежую новость – какие-то воры умыкнули скипетр Императоров. Помимо прочего разрушена библиотека, погибло несколько стражей и совершено покушение на наследника. Слухи час от часу становились фантастичней, каждый рассказчик как водится, приплетал нечто от себя. Масла в огонь подливали налеты стражников, множественные аресты, суды и казни…

Из Монрада теперь почти никого не выпускали, лишь обозы и вестовых. Впускали тоже со скрипом, каждого путника обязательно подвергали проверке служители. Аресты, волнения, убийства, перестановки среди начальства гвардейцев, ушедшая на дно Гильдия Воров – вот что служило пищей для молвы… Но меня это ничуть не затронуло, в город я идти не собирался.

Еще вчера оставил ликующего Гая в купеческом квартале, а сам отправился домой. Добрался без приключений, рухнул на матрац. Снился Терн, эльфы, потом откуда-то взялись двоюродные братья, и мы сражались возле покрытой алой паутиной скалы. Затем образ битвы стерся, взамен явился иной – прелестный лик Мии. Разговаривали, о чем-то спорили, а потом целовались… Проснулся я еще затемно совершенно разбитый и злой. С трудом отогнал воспоминания о недавнем сне, подавил глухую боль и отправился в лагерь тайного легиона. Тут сдержанно поприветствовал обрадовавшегося Магнуса, отдал честь равнодушному Нумерию и принялся за дело.

Время летело незаметно, солнце стремительно поднялось в зенит, опалило раскаленными лучами. Но с востока вскоре набежали тяжелые тучи, мир погрузился в серую морось. Краски потускнели, и лишь кровь почему-то осталась яркой… Я сражался за право вступить в легион, сражался в полную силу. И с каждым последующим боем груда трупов на телеге у ворот росла. Протяжно и дико кричали раненные, скалились и рычали еще живые. Но для меня окружающее утратило смысл, люди обратились в тени. Остался дождь и болезненно-яркая красная кровь. А еще – гложущая мысль в холодном омуте предельной сосредоточенности: ударить четко, ударить взвешенно, ни на волосок дальше. Попасть в плоть, но не задеть жизненно важных органов, и при том доставить боль и заставить закричать. Яд на клинке действовал быстро, противники валились замертво. Но раны должны выглядеть правдоподобно глубокими…

Дождь превратился в ливень, земля – в раскисшее и скользкое болото. Очередной бой длился долго, противник попался опытный и сильный. Работал хорошо и взвешенно, умело пользовался мечом и доспехами. Не прыгал, плавно и гибко стелился у земли. Но, в конце концов, поскользнулся… немного, просто чуть утратил контроль над центром тяжести, и я воспользовался. Плашмя ударил клинком по руке, заставил выпустить меч. Шагнул вперед и двинул локтем в зубы, а когда боец с хрипением отшатнулся, вонзил лезвие под правое ребро. По кольчуге побежал ручеек крови, парень рухнул в грязь и закричал. Но через несколько секунд подействовала отрава, воин дернулся в конвульсиях и затих.

Тяжело чавкнула грязь, подошел легат. Медленно нагнулся, проверил пульс. Поднялся и окинул меня изучающим взглядом.

- Ты принят, воин, - вынес вердикт Нумерий. Помедлил, добавил с нажимом: - Постарайся больше не разочаровывать. В армии не место гордости.

- Да… - солгал я, слишком усталый, чтобы отдать честь или как-то выразить радость. – Постараюсь.

Отвернувшись, побрел прочь и встал на краю изрядно поредевшей толпы разношерстных вояк. Вонзил меч в землю, бросил взгляд на телегу. Тел множество. Бледные искаженные предсмертными гримасами лица, страшные раны… кровь сочилась из щелей в досках, капала в грязь. Но хорошо… хорошо, что трупы вывезут на закрытый могильник далеко от Монрада. Там пролежат не один день, прежде чем ленивые землекопы вознамерятся закидать грунтом. Глубокий сон развеется, раненные мною очнутся. И хочется верить, что до того не истекут кровью, а волнения в столице заглушат слухи о чудесном спасении…