Вадим Панов - Крест толкователей

— Ну ладно…. Сейчас не до сантиментов. Давай-ка к столу, Юля. Начнем сразу о деле. Тем более, что дело такое, что… — генерал повернулся к Каратаеву. — Да и ты проходи, в дверях не стой.

Дементьева и Каратаев расположились в креслах напротив друг друга. Бояринцев сел на свое место и развернул к посетителям включенный ноутбук. На экране была фотография Лунина в форме, но без головного убора.

— Это лейтенант милиции Николай Лунин. Служил в одном из райцентров Ярославской области. Погиб при задержании двух особо опасных преступников. Вчера. Погиб он в буквальном смысле этого слова — три пулевых, одно проникающее ножевое. Все ранения — в грудную клетку. Смерть констатировал врач Судимцев, который осмотрел труп на месте происшествия.

Дементьева с сочувствием посмотрела на фото. Лейтенант милиции был молод и достаточно хорош собою. Улыбаясь, он смотрел с монитора на Юлию Николаевну, встречая взгляд ее взгляд уверенно и вполне оптимистично.

Бояринцев задумчиво вздохнул и щелкнул Лунина курсором по носу.

— Однако, из морга он ночью исчез, — медленно проговорил он. — Кроме того — до нас дошли косвенные доказательства тому, что он все еще жив.

Дементьева удивленно перевела глаза на генерала.

— Вы полагаете, что… — проговорила она.

— Именно так, Юля, — задумчиво отозвался Бояринцев. — Именно так.

Каратаев кашлянул.

— Юлия Николаевна прекрасно понимает, что это может быть такое. Нам интересно узнать, были ли аналогии. Если были, то мы можем говорить о периодичности. А если периодичность все-таки будет установлена, то случай этот — именно наш.

Юлия Николаевна выпрямилась в кресле и на несколько секунд прикрыла глаза. Бояринцев и Каратаев смотрели на нее напряженно, не спуская глаз. Наконец, Дементьева подняла веки. Она дотронулась до виска, будто ощутив внезапный и болезненный спазм. Побледнев, она посмотрела на генерала.

— Такой случай был описан у Франсуа Сореля, в «Метаморфозах человеческой страсти», — медленно сказала Юлия Николаевна.

Бояринцев подался вперед, положив обе ладони на столешницу.

— По существу, Юля, — сказал он. — По существу.

— Книга выходила во Франции, в начале 19-го века, — продолжала Дементьева уже спокойнее. — В ней описывалась необыкновенная история некоего маркиза Антуана де ла Пайетри, жившего в конце восемнадцатого века.

— Что за маркиз? — быстро спросил Бояринцев, будто речь шла о живом подозреваемом.

— Это был известный парижский любовник, мот и дуэлянт. Восемьдесят две дуэли принесли ему славу самого опасного и отчаянного фехтовальщика Франции.

— Восемьдесят две? — задумался Каратаев. — Значит, он вышел победителем по крайней мере из восьмидесяти одной. В таком случае его слава не случайна.

— Ты прав, Антон, — усмехнулась Юлия Николаевна. — Она не случайна. Только фехтовальщиком он был самым посредственным. Во время поединка его тактика была такова — он кидался на противника прямолинейно, как бык. Ловил клинок грудью и шел вперед. Он накалывал сам себя до упора, буквально до самого эфеса. Оказавшись с оппонентом лицом к лицу, маркиз доставал из-за голенища кривой испанский нож и хладнокровно перерезал ему глотку.

Дементьева замолчала. Каратаев непроизвольно переглянулся с Бояринцевым. Антов вдруг ослабил узел галстука, будто он был затянут на его горле слишком сильно, и, подняв подбородок, освободил кадык. Он взял со стола пол-литровую бутылку минералки, свернул пробку и, не обращая внимания на стаканы, стоявшие на подносе, сделал несколько глотков прямо из горлышка.

Не спуская с Юлии Николаевны глаз, генерал Бояринцев цепко спросил:

— И что же случилось с маркизом дальше?

— Дальше? — переспросила Дементьева. — Но сначала о том, что происходило с ним вообще. Де Пайетри получил заряд картечи в грудь в Зальцбурге. Несколько итальянских пуль при осаде Ла Косты — и опять в грудь. Он был профессиональным военным, храбрость которого граничила с безрассудством. И все время — бесконечные дуэли. Маркиз ввязывался в скандалы по поводу и без. А дальше… В конце концов, случилась Великая французская революция. Де Пайетри стал так надоедлив и опасен, что оказался одним из первых роялистов, который попал под нож гильотины. Голову его запаяли в свинцовый ящик и собрались утопить в водах Ла-Манша. А тело сожгли, чтобы он снова не смог восстать из мертвых. Но самым удивительным было то, что перед кремацией его осмотрели лучшие медики Парижа.

— И что же? — спросил Каратаев.

— Не только на груди — нигде на нем — не было ни единого шрама. Даже царапины.

Бояринцев медленно закрыл ноутбук, почему-то забыв его выключить.

Подняв глаза на Демину, он спросил:

— Твоя оценка, Юля?

— Регенерация тканей, вызванная адреналиновым шоком, — спокойно сказала Юлия Николаевна. — Или — почти что бессмертие. Маркиз — первый случай в истории. Милиционер ваш — по-видимому, второй.

— Значит, все-таки периодичность… — задумчиво проговорил Каратаев. — Кстати, а что с головой? Утопили ее все-таки или нет?

Дементьева ответила:

— Почтовый бот, плывший в Англию, должен был избавиться от груза где-то на середине пролива. Однако вскоре после отплытия его взяли на абордаж. Кто именно совершил нападение, осталось неизвестным. Хотя на судне и были кое-какие ценности, пираты не тронули ничего, кроме свинцового ящика с головой маркиза. Похищен был именно он.

— Ты полагаешь, это был «Crux Interpretum»? — осторожно спросил генерал.

— Я в этом просто уверена, — ответила Юлия Николаевна. — Орден реален, как и все, что нас окружает. Я твердила об этом столько лет, но вы мне почему-то не верили! И уволили меня из-за того, что я была слишком назойлива! Орден существует до сих пор, да поймите же!

Бояринцев встал и обошел стол. Встал за спиною Деминой. Он положил руку ей на плечо и мягко сказал:

— Я понимаю тебя, Юля. Его существование никогда не было для нас секретом. Это был секрет для других, в том числе и для тебя. Однажды ты узнала больше, чем полагалось тебе знать. Это была секретная информация, обладать которой ты не имела права. И тогда это могло только помешать нашей работе.

Дементьева повернула голову и посмотрела на генерала снизу вверх.

— А сейчас?.. — спросила она.

Бояринцев вздохнул.

— Сейчас? Есть сведения, что орден пытается проникнуть в сферу уже нашей деятельности. Мы пришли к выводу, что на нынешнем этапе ты нам необходима. И решили повысить твой уровень допуска к секретной информации. Теперь твои знания об ордене могут стать очень полезными. Вот что, Юлия Николаевна. Приказывать я тебе не могу. Но ты должна нам помочь. Нужно найти этого парня и нужно доставить его сюда. Пока нас не опередили. Отправляйся вместе с Каратаевым, Юля. Ты согласна?