Анна Китаева - Одержимые Зоной

Паук скрылся внутри, трое гостей остались на балконе. Шаман выглядел здорово сбитым с толку.

- Ну вот, а ты говорил, ничего не может случиться, - укоризненно обратился к нему Кайман.

- М-да, история... - Шаман почесал макушку, повторяя любимый жест Корсара. - Наверное, открылся проход из Рыжего леса прямо сюда, во двор. Другого объяснения я не вижу. Надо Корсакову сообщить.

Лиманский сталкер вытащил наладонник и принялся быстро набирать послание.

Через некоторое время Паук выглянул из комнаты, умытый и переодевшийся. Он протянул гостям руку для рукопожатия:

- Григорий. Можно Геша.

- Кайман, - невозмутимо представился Кайман. - А это Мышонок.

- Еще раз благодарю вас, - сказал Паук. - Проходите. Располагайтесь. Можно вот здесь, на диване. Вы ведь ко мне за информацией? За какой?

Пока Кайман объяснял, что их интересуют любые упоминания о детях в Зоне, но особенно - о мальчике, который попал сюда двухлетним, а сейчас ему должно быть четырнадцать, Мышка украдкой рассматривала Паука. Но у того был до обидного обыкновенный вид. Совершенно непонятно, чего Кайман так воодушевился тогда на базе и сказал, что им повезло встретиться с одной из легендарных фигур Зоны.

Люди не могут не рассказывать байки. Там, где собрались у костерка или в баре праздные сталкеры, неизбежно рождается фольклор. Вечный сталкер Семецкий. Черный Сталкер Шухов по кчичке Рэд. Картограф. Болотный Доктор. Реальные личности, окутанные дымкой вымысла, стали героями легенд. И в такую же легенду превратился тот, кто собирал истории о них - и вообще обо всем, что случалось в Зоне. Слухи, вымыслы, байки, сплетни... Паук-Отшельник, как жадный коллекционер, не брезговал ничем.

- Ребенок? Воспитанный в Зоне? Я понял. Так-так, сейчас посмотрим!

Мышка даже вздрогнула. В мгновение ока Паук переменился. Только что он был обычнейшим из людей, внимательно слушал, вел вежливую беседу. Но вот была поставлена задача, и...

Паук вскочил. Распрямились, как пружины, длинные ноги. Одним прыжком он оказался у ближайшего стола. Взметнулся ворох желтоватых бумажных карточек. Они раскладывались и складывались как веер в его руках, и непостижимым образом все оказались на месте, в ящичках - все, кроме одной. Паук засунул ее в нагрудный карман своей куртки и метнулся к другому столу. Снова замелькали карточки. Он походил на безумца, на маньяка - бросался то в один конец комнаты, то в другой и рылся, рылся в своих коробках. Мышка таращилась на Паука во все глаза. Он больше не казался ей обыкновенным.

- Это знаете, что за карточки? - сказал над ухом Шаман. - Это перфокарты от старинных компьютеров. В середине прошлого века, когда вычислительные машины только появились, данные для них кодировали на таких вот бумажных прямоугольниках. Паук здесь в Лиманске, в том институте, где мы сегодня с утра были, архив вычислительного центра распотрошил. А может, и не только здесь, уж больно их у него много.

- А что он с ними делает? - шепотом спросила Мышка. Шаман уставился на нее свысока.

- Как - что? Информацию на них записывает! Вручную.

- Зачем? - Мышка ничего не понимала. - У него что, нормального компьютера нет?

Шаман смущенно хмыкнул.

- Вообще-то я сам не знаю, - признался он. - Просто привык, что так обстоят дела. У Паука собственные мозги вместо компьютера, и мозги гениальные. А как со своими мозгами обращаться, это ему видней.

Мышка пожала плечами. Шаман ее не убедил. Но, в конце концов, ей нет разницы, как Паук хранит информацию, пусть хоть наскальные рисунки на стенах высекает. Лишь бы он что-то сказал про Матвейку.

Паук продолжал свой самозабвенный танец вокруг столов. Прошло, наверное, около часа. Наконец Паук направился к ним усталой походкой. Карманы его куртки распухли от карточек.

- Я готов с вами говорить, - довольно сообщил он.

Дети в Зоне оказались благодатной темой. Открывали ее истории про детей-"маугли", воспитанных тварями Зоны. Среди тварей первенство здесь держали чернобыльские псевдособаки - видимо, как ближайшие родственники волков из исходной истории про Маугли. В картотеке Паука имелось целых три карточки с версиями легенды, где фигурировали псевдопсы, и по одной - с аналогичными историями про стаю слепых собак, семью контролеров, прайд кровососов и клан бюреров. Ребенок, в разных вариантах, был выкраден псевдособакой из кроватки, отнят кровососом у кормящей матери, забыт людьми в покинутой деревне перед выбросом и спасен оттуда псевдособаками же. Дальше шесть версий сходились на том, что мальчик вырос смышленым, научился разговаривать с мутантами и отдавать им мысленные приказы. Седьмая версия рассказывала все то же самое - но про близнецов, мальчика и девочку.

Мышка, отвесив челюсть, завороженно выслушала, как сложилась дальнейшая судьба "маутли". Мальчик вырос, встретился с людьми и должен был выбирать между человеческим племенем и тварями Зоны. В трех вариантах, включая близнецов - девочка в этой истории погибла, - он натерпелся от людей неприятностей, выбрал Зону, стал ее Хозяином, удалился вглубь непроходимых территорий и оттуда злобно шлет на сталкеров всяческие напасти. Еще два варианта повествовали о трагической любви между воспитанником мутантов и приезжей девушкой, в одной истории ему удалось выжить, в другой - не удалось. Особняком стоял душераздирающий рассказ об охоте, которую устроили на "маугли" военные с вертолетов. Его в конце концов убили, отрезали голову, набили из него чучело и выставили для обозрения в музее города Вашингтона, США. И только в одной версии бывший "маугли" становился обыкновенным сталкером. Эту историю полагалось заканчивать вопросом "Кто знает, а может, он сейчас здесь, среди нас?"

Паук сделал драматическую паузу. Мышка не выдержала:

- А на самом деле что с ним было?

Кайман сердито толкнул ее локтем в бок, но опоздал. Собиратель легенд скривился.

- На самом деле, - сказал он кисло, - воспитанный животными человек вырастает неполноценным. Человек должен расти среди людей и учить язык. Иначе говоря, на самом деле с ним ничего не было, потому что на самом деле не было такого ребенка. Я ясно выражаюсь?

- Ага, - пристыженно пискнула Мышка.

- Тогда я продолжу, с вашего позволения, - сказал Паук, возвращаясь к прежнему тону.

Следующим сюжетом, который буйным цветом цвел в разных вариациях, была история про неизвестного ребенка, встречавшегося сталкерам в самых неподходящих местах Зоны. Этот ребенок, в отличие от "маугли", чаще оказывался девочкой.

Маленькая девочка окликала сталкеров с опушки Рыжего леса, заманивала на болота, разгуливала по аномалиям с корзинкой, полной грибов и артефактов, собирала цветы на радиоактивных лужайках и приветливо махала рукой с крыши Саркофага. Разумеется, мчаться спасать ее оттуда не стоило - девочка все равно исчезала, а спасатель потом долго выкарабкивался из задницы. В общем, маленькая девочка из сталкерских баек была коварнее любого мутанта. Отменной сволочью был также маленький мальчик, который просил "Дядя, дай пострелять", а потом исчезал вместе со стволом, и сталкер в ответственный момент оставался без оружия.