Валерьев Валерьевич - Фаранг-1. Как я провёл лето.

Витька сплюнул и опустил винтовку, сквозь оптику которой рассматривал своего врага.

— Вон тот голый — мой. В него не стрелять!

'Война' началась с весьма странных и совершенно нелогичных манёвров. Витька был невеликим стратегом, но даже ему было ясно, что пленных, к примеру, отпускать нельзя было ни в коем случае. Три десятка мужиков с палками могли, в случае чего, здорово помочь десантникам.

Затем под грохот барабанов из лесу вышел Аун. Вышел он откуда-то сбоку, заняв место на небольшой возвышенности. Бирманец был гол и весь, с ног до головы, раскрашен ярко-красной краской. Тайские солдаты при виде заклятого врага сначала дружно зашипели, но затем, как следует разглядев боевую раскраску и оценив позу вражеского командира, резко заткнулись и коротко ему поклонились.

'Круто!'

Земляне ошарашенно переглянулись. Егорову немедленно пришла мысль о ритуальной самоубиственной атаке, о самураях и прочих средневековых штучках.

К полковнику неспеша вышло ещё четверо солдат в начищенных доспехах и при всех прочих регалиях. В оранжевых плащях, вышитых повязках, с богато украшенными копьями и даже с небольшим вертикальным флагом красного цвета.

Красная тряпка подействовала на сиамцев ровно так же, как и на испанских быков. Девять квадратных дядей выпустили из ноздрей языки пламени и, роя 'копытами' песок, попёрли вперёд.

— Стоять! Держи их, мужики!

Руганью и криками порядок удалось навести, что оказалось как нельзя кстати, потому что из джунглей прямо напротив группы десантников, выползла орда дикарей. Фаангов было чуть больше сотни и вооружены они были как попало. Вёл их ещё один, раскрашенный красным, бирманский солдат, который очень лихо управлял этими полулюдьми-полуживотными. Красный пинками и оплеухами выстроил своё лохматое и кривоногое войско напротив землян, вышел вперёд и вопросительно уставился на полковника, стоявшего в стороне.

— А этот, козёл красный, стоит так, чтоб на линии огня не оказаться…

Стрелки навели автоматы на дикарей и негромко переговаривались между собой. Мужики были спокойны, собраны и деловиты.

'На линии огня, говорите…'

В голове у Витьки щёлкнуло. Этот хрен моржовый стоял В СТОРОНЕ и не сводил глаз с его лица! Аун чего-то ждал!

'Ах ты… паааадлааа! Ты мне экзамен устроить решил?'

Словно в подтверждении этих мыслей из джунглей нарисовались новые персонажи. Так сказать, группа болельщиков. Десяток блондинок модельной наружности, Закари, шаман и индиец. Пара самых объёмных баб, придерживая руками животы подошла к полковнику и встала у него за спиной.

'Таааак…'

Егоров посмотрел сквозь прицел на дедка. Дядюшка Вилли корчил рожи и умоляюще мотал головой. Индус молился, а британский пилот кусал губы и хмуро смотрел на дикарей.

'Война' затягивалась. Восемнадцать десантников и сотня дикарей стояли напротив друг друга, молчали и не двигались с места. Сбоку, на пупыре у опушки леса, обосновались зрители, а позади, на широкой песчаной косе, торчало всё остальное население острова.

Егоров развернулся и уставился на землян в оптику. Тщательное трёхминутное разглядывание пленников только подтвердило догадку, сверкнувшую у него в голове.

Это не пленники.

'Так. Олег. Пётр. Димка-повар. Жанна… ух ты, с животом уже! Тётя Уля! Поправилась… это хорошо… детишки…'

Никто не выглядел замученным или истощённым! Наоборот, земляне выглядели свежими и довольно упитанными — на их фоне тощие гребцы с 'Урагана', только что одолевшие неколько тысяч кэмэ по океану, казались узниками Бухенвальда.

Аун увидел как Виктор снова поднял и навёл на него своё оружие, блестя стеклянным глазом.

— Милый, — любимые жёны пискнули и порятались за его спину, — он тебя видит.

— Хорошо.

Полковник мягко отодвинул жён и сделал несколько шагов вперёд, не желая подставлять своих женщин под пули чужеземца.

— Господин?

Десятник-смертник согнулся в поклоне. Лицо Ауна не выражало ничего, но глубоко в душе он горячо молился всем известным богам, чтобы Виктор его понял.

— Атакуйте.

Смертник разогнулся, не спеша вытащил меч и громко закричав, бросился вперёд, увлекая за собой орду.

'Вот сейчас то всё и начнётся…'

Аун Тан ему ПОДМИГНУЛ и повернулся ко второму 'красному'.

— Приготовиться! Стреляйте только по дикарям! Приго… ооо… огонь!

Приказ запоздал. Стоило неандертальцем сорваться с места, как автоматчики открыли ураганный огонь, не особо заботясь об экономии патронов. Бежавшего впереди всех бирманца изрешетили, всадив в солдата несколько десятков пуль. Тайцы, поначалу прикрывавшие стрелков щитами, в ужасе повалились на песок, закрыв головы руками, а оглохший от пальбы Витька неотрывно смотрел на полковника его свиту. Где-то там, в джунглях, если верить Олегу, скрывалось ещё десятка полтора пограничников. Гибель своего сержанта и ста фаангов Аун воспринял стоически. Он медленно склонил голову и убрал руку с рукояти меча.

— Прекратить! Прекратить, я сказал!

Как это ни смешно звучало, но Витька сейчас, в эту самую секунду, СДАВАЛ ЭКЗАМЕН на зрелость. И сдавал он его ни кому-нибудь, а наместнику Императора.

— Да прекрати ты! — Егоров толкнул в спину ближайщего стрелка и над пляжем повисла оглушительная, звенящая тишина. Витька поковырялся в ухе — сквозь плотную вату пробились вопли, крики и стоны из груды шевелящихся тел. К чести фаангов ни один не отвернул и не побежал назад, к спасительным джунглям. Дикари шли в бой с яростью и отвагой, бросаясь грудью на автоматы.

— Т-ты, — начался отходняк и голос у Вити подрагивал, — поднимай этих… воинов. Пусть…

Он кивнул на поле боя.

'Поле бойни… Аун, зачем ты это устроил?'

Продолжение следует…