Ник Трой - С петлей на шее

Звено методично обыскивало окрестности, пока я ожесточенно выкапывал Кабана… нет, то, что осталось от Кабана! Происшедшее совершенно не хотело укладываться в мыслях. Что-то было очень сильно не так! Вот только как увидеть это «что-то»?

— Хантер, — прошипел в наушниках голос Бережного. — Здесь еще четверо. Только… вам следует увидеть это…

— Иду.

Вытащив тело бывшего товарища, я поднялся на вершину сугроба. Все звено собралось около завалившегося набок Ми-24. Колпаки кабины открыты, видны запрокинувшие головы пилоты в креслах.

Черт…

— В трюме ящики с медикаментами, хантер, — подошел Дэйсон. — Они успели выполнить задание. Одного не пойму, что заставило их сесть здесь?

— Хрен его знает, — пробурчал я и осекся.

Открытые щитки на шлемах Клёпы и Гоши показывали изменившиеся до неузнаваемости лица мужчин. Та же, как и у Кабана, почерневшая кожа, плотно обтянувшая скелет. Те же оскаленные зубы, замерзшие глаза. Я отвернулся сразу, чувствуя, как самопроизвольно сжимаются кулаки. Но то, что увидел в кабине, повергло меня в шок. Лица двух молодых пилотов покрыты ужасными кровоточащими язвами, съевшими начисто кожу. Ушей и носов не было, хрящевая ткань исчезла. Из-под закрытых век видны потеки замерзшей зеленой жижи.

— Что это, хантер? Сифилис? — тихо спросил Дэйсон, незаметно отодвигаясь.

— Не похоже, Джей, — так же шепотом ответил Джексон. — Это что-то иное… Хантер Керенский, у вас в Гарнизоне было что-то подобное? Лихорадка, эпидемия?

Я ошарашено покачал головой. К горлу подкатился ком, желудок начал бросаться на ребра, тревожно спазмируя. Я быстро отвернулся, стараясь глубоко дышать через нос. Негромко скомандовал:

— Все тела в трюм. Мусаенко, разверни радиокомплекс!

Горец благодарно бросился исполнять указание, радуясь, что не будет участвовать в погрузке ужасных трупов. Остальные, брезгливо касаясь тел, принялись перетаскивать страшный груз.

Развернув походную радиосистему, Мусаенко минуты полторы настраивал связь, торопливо вращая ручки настройки. Потом виновато протянул мне наушники и пробормотал:

— Прости, хантер, но качество связи дерьмовое. Лучше в теперешних условия не будет.

Я машинально кивнул, принимая наушники. Стал попеременно слушать ответ и перекрикивать усиливающийся ветер:

— База, я кречет, прием! База, я кречет, прием!

Минуты полторы я кричал в пустоту, потом треск помех прервался знакомым гнусавым голосом Евы:

— Кречет, рады вас слышать!

Ева едва ли не единственная женщина, которая полноправно работает в командовании. То ли новая любовница Борзова, то ли просто активистка, если верить слухам о пристрастиях генерала к мальчикам.

— Взаимно. Ева, Борзов в рубке?

Сквозь треск помех послышался усталый, но обрадованный голос генерала, что с напускной строгостью пробасил:

— Не Борзов, а генерал Борзов! Вернешься на базу, влеплю два наряда!

— Генерал, цель обнаружена.

— Люди? — быстро просипели наушники.

— И вертушка, и люди, — мрачно ответил я. Потом добавил: — Груз тоже.

— Что-то не так, кречет?

— Вертушка загружена медикаментами, генерал. Но была совершена экстренная посадка на обратном пути. Причины не выяснены. Весь экипаж погиб, включая звено хантеров.

— Дьявол!

— Не обнаружен… — по инерции ляпнул я, только через секунду сообразив, что именно. — Виноват, генерал.

Словно не услышав последних слов, Борзов спросил:

— Кто-нибудь из твоего звена летать на вертушках обучен?

Вопрос застал меня врасплох. Обернувшись к созерцающим окрестности коммандос, я увидел короткий кивок Джексона. Черт! Проще спросить, чего не умеют пиндосы?!

— Джексон обучен, — еще более мрачно ответил я. — Но машину нужно отогревать, генерал.

— Действуйте.

— Понял, генерал, приступаем, — уже почти бодро отрапортовал я.

— И еще, кречет… Костян, если будет туго… бросайте все к чертям и возвращайтесь.

Я кивнул, словно Борзов мог меня увидеть, потом отключился.

Как отогревать замерзшую технику я не знал, а потому, скрепя сердце, пришлось вновь обратиться к американцам.

— Ну, вообще-то внутри специальная жидкость, что не замерзает. Наверное, — протянул Дэйсон, рассматривая Ми-24. — Нужно проверить уровни горючего и масла в баках и картерах. Сосульки с лопастей и винтов просто поотбиваем… хотя… протирать придется. Количество топлива нужно знать. Ждать, пока двигатель на холостых разогреется, это долго. Придется действовать по-русски…

За такое «по-русски» я едва не врезал пиндосу промеж глаз. Но потом нехотя согласился. Мысленно.

Надергав из вертолета ветоши и обильно полив керосином из баков, американцы подожгли импровизированные факелы.

— Я видел такое в Сибири, когда ваши соотечественники забыли на праздник Нового года убрать машину в ангар, — пояснил Дэйсон, водя факелом под двигателем. Пламя оставляло черные следы копоти на защитной краске, но иней исчезал мгновенно. — Как это у вас водится, уж не обижайтесь, все средства пропили. Включая бюджетный керосин. Так что на разогрев машины топлива не было. Тепловые пушки жрут тот же керосин, а потому эффект одинаков. Трата драгоценного топлива.

Американец замолчал, передавая факел Бережному. Зябко потер друг о друга ладони, потом с довольной улыбкой продолжил:

— Тамошним летчикам нужно было срочно вылетать, вот они и устроили файер-шоу.

— А металл от перепада температур не лопнет? — недовольно спросил я. — Еще может масло, или что там внутри, загореться…

Дэйсон неожиданно повернулся ко мне. Из-под щитка испытывающе смотрели карие глаза:

— Слушай, хантер, тебе нужно по уму или быстрее? Если быстрее, то претензии не ко мне. А если по уму, тогда сам разогревай.

Я ничего не ответил, решив, что пока стоит простить грубость. Если, конечно, она и была. В общем-то, как ни прискорбно, пиндос в целом прав. Больше ни у кого не возникло дельных предложений. Я с полетной техникой не сталкивался, кроме массовых расстрелов вертолетов и самолетов в «Air Strike 9». Амазонка заткнулась и тихо хнычет в сторонке от вертушки. Бережной и Мусаенко покорно выполняют все сказанное, разогревают машину.

Я смотрел на то, как приводят в состояние готовности Ми-24. Мысленно гадал, долетим ли обратно и что послужило причиной экстренной посадки вертолета? Может быть, неполадки в двигателе? Черт его знает. Честно говоря, я уже порядком устал от неизвестности. Три года сплошных загадок и лишений успели поднадоесть. Не хотелось думать, что нас сейчас спасает только то, что мы раньше считали злом. Американские разведчики, что явно в Сибири не на медведей смотрели. Подонок генерал, нагло разворовывающий казну и госбюджет. И, кто знает, куда уплывали ворованные автоматы и ракетницы. Может, нас же и уничтожали руками зверей-террористов. А может, даже к тому, кто виновен во всей этой кутерьме с Катастрофой! И как Борзов ухитрялся выкручиваться?! Вон, засранец, даже тройку вертолетов успел украсть. Правда, теперь остался только один. И то непонятно, что с ним приключилось.