Роман Караваев - Миссия доброй воли

– Остров... остров, где находятся наши тела... мне давно хотелось его посетить... Место, где Занту и Вальдес, мой земной отец, любили друг друга, где я пробудился к жизни... Эта тяга стала неодолимой. Я хотел увидеть то, о чем рассказывала мать: скалы, что прорастают сквозь песок, сияющие самоцветы и волшебный свет двенадцати лун. И я прилетел сюда.

Эрик безмолвствовал, ожидая продолжения.

– Это случилось вскоре после вашей войны с хапторами. Подходящее время: их флот разгромлен, на планетах – хаос, звездные трассы не охраняются. Я никому не сказал, куда собираюсь, я думал, что этот мир давно заброшен и безопасен. Мы облетели его, увидев руины, только руины, пустыни и горы... И тогда я приземлился на острове, покинул корабль и начал бродить среди скал. Я был очень взволнован... мне чудилось, что в песке остались следы отца и матери...

Эрик по-прежнему молчал. Краски заката сверкали в небесах, озаряя льдистые вершины гор. Здесь царил холод, но поле, которое окутывало их, не пропускало порывов ветра. Впрочем, небо и горы, льды и ветер – все это было лишь иллюзией.

– Хапторы появились неожиданно, – произнес Хийар. – Боевой корабль... думаю, тот, на котором тебя привезли... Мое судно и сервов сожгли первым же залпом. Я остался один, без защиты. – Сделав паузу, он добавил: – Так это было. Временами его величество Случай сильнее наших расчетов и мер предосторожности.

– Верно. С ним не поспоришь, – согласился Эрик. – Но раз ты прилетел сюда, то должен знать координаты Пыльного Дьявола. Если бы нам удалось связаться со Звездным Флотом и...

– Нет, родич, нет, – прервал его Хийар. – Точные координаты знали мой корабль и мои навигаторы. Я лишь помню, что этот мир – на окраине сектора хапторов, вблизи границы с дроми и довольно далеко от пространства, контролируемого вашим флотом.

– Это очень полезная информация, – заметил Эрик. – Она сужает зону поиска. Если бы я мог ее передать...

Он задумался.

– Это в твоих силах, – молвил Хийар с улыбкой. – Иначе тебя не прислали бы.

– Прислали?

– Да. Я оказался в плену, и на этом, поверь, случайности закончились. Тебя прислали за мной. Я ждал, Эрик. Я только не думал, что встречусь с родичем.

Прислали! Ночью, лежа на жестком топчане, Эрик размышлял об этом, стараясь восстановить цепочку событий, что привели его на Пыльный Дьявол. В них определенно усматривалась логика, пока ему неясная. Среди членов миссии он самый неопытный, а ведь их задача очень важна – первый мирный контакт с хапторами! Не для вчерашнего курсанта дело, для искушенного дипломата... Однако послали его! Он, конечно, имеет талант к языкам, но есть переводчики и получше – те, что допрашивали пленных хапторов во время войны... Остальное тоже под вопросом. Консульские обязанности – фикция, а что до кхаш’хаман и всяких художеств, то с ними специалист-культуролог разобрался бы куда быстрее. В чем же его преимущество? Лишь в том, что он эмпат... Полезный дар для дипломата! А еще для того, кому поручено секретное задание... скажем, найти пропавшего лоона эо...

Изначально такую цель перед Эриком не ставили, но это его не смущало. Даже на Земле в былые годы дипломатия считалась сложным искусством, граничившим с разведкой, психологией, культурой и иными сферами, которые возникли с развитием цивилизации. В мирах, населенных существами, отличными от людей, все происходило еще сложнее, ибо мысли и чувства внеземлян, их побуждения и реакции были не всегда ясны даже очень подготовленному человеку – ведь от своей человеческой сущности он избавиться не мог. Поэтому вводная лекция в Академии, которую на протяжении столетий читали многие профессора (и среди них – давно почившие), начиналась с одной и той же фразы: «Восток – дело тонкое». Для дипломатов эта поговорка стала легендарной еще в ту эпоху, когда над Землей кружили первые спутники.

Одна из «тонкостей» заключалась в том, что осознание задачи не всегда полезно. К тому имелось несколько причин, и главная звучала так: чего не знаешь, того не выдашь. Разумеется, в нужный момент цель становилась ясной исполнителю, либо в силу сложившейся ситуации, либо с помощью нейрокодирования, произведенного заранее. Но Эрик не ощущал воздействия какой-либо программы, и значит, его подталкивали лишь обстоятельства, конкретная проблема, которую он должен разрешить. Несомненно, она была важнее всех других его занятий, включая устройство судьбы Ххешуша. О нем Эрик уже не тревожился; вероятно, Ххешуш сейчас расписывал потолки и стены, изображая табуны книхов и стаи куршутов.

Он продолжал свои раздумья, пытаясь сообразить, случай ли забросил его в этот унылый мир или чей-то точный расчет. Видимо, последнее; свои резоны были у Шаххаш’пихи, свои – у Секретной службы Флота и, не исключалось, у одного из членов миссии. Вардан Хурцилава знал о его способностях, Шошин, Харгрейвс и даже Пак могли оказаться тайными агентами, проницательный Петрович вообще годился на любую роль. Впрочем, решил Эрик, неважно, кто из коллег стоит за его спиной; он здесь, с Хийаром, и значит, план отчасти выполнен. Осталось сообщить, где спрятали пленника, и это – его дело, его миссия доброй воли.

Он уснул, и в снах к нему снова явился Иван Петрович, снова толковал о ночных небесах, что у каждого мира свои; представь их, говорил он Эрику, и это будет точнее, чем цифры в Звездном Атласе. Ракурс, под которым виден Млечный Путь, зодиакальные созвездия, вид небесной сферы в направлении планетной оси, другие признаки – все, что запомнишь, что сумеешь передать... И Эрик будто бы отправил это сообщение, но во сне, и даже увидел, как мигают огни на астронавигационном комплексе «Гренады».

Пробудившись, он слез с жесткого ложа, направился к стене, из которой торчала труба с краном, и сунул голову под струйку воды. Сон не уходил, прочно впечатавшись в память. Эрик не пытался его изгнать, он вспоминал сейчас конфигурацию сектора хапторов в галактическом пространстве. Пыльный Дьявол – на границе с дроми... Далеко от Земной Федерации! Где бы ни находилась «Гренада», путь для нее будет неблизким... Это требовалось учесть. Шаххаш’пихи мог появиться здесь раньше, чем Петр со своими десантниками.

Вечером, после свидания с Хийаром, Эрик поднялся наверх. Желтое солнце закатилось, ночь распахнула темные крылья над островом, ветер кружил мелкий песок, море едва слышно плескалось и рокотало за грядой утесов. На восточный небосклон одна за другой выплывали луны, оранжевые, голубоватые, бурые, серебристые. Чагра’шари, как обычно сопровождавший Эрика, называл их имена. Потом он стал перечислять созвездия: Клык Куршута, Бегущий Кних, Хори’шу, Пояс Владыки, Рога Тэда...

Пространство обитания хапторов лежало ближе к галактическому ядру, чем сектор Федерации, и в ночных небесах сияло множество звезд, не меньше пяти или шести тысяч. «Слишком сложная картина для запоминания, – подумал Эрик. – Проще передать зрительный образ, который находится перед глазами, но как избавиться от Чагра’шари?.. Можно и при нем войти в транс и поискать «Гренаду» в галактических просторах, но для этого нужна веская причина...» На мгновение перед ним мелькнул образ грозного старца с седой бородой и огненным взором, восседающего на газопылевом облаке где-нибудь в созвездии Книха или Куршута. Господь из Библии с гравюрами Доре казался вполне подходящим на роль Владыки Пустоты, а каменный сад выглядел ничем не хуже самого величественного храма. Подходящее место для молитвы! А она, как известно, требует полного сосредоточения.