Кирилл Юрченко - Первач

— Заткнитесь!!! Если огонь проникнет внутрь, вы все сдохнете! Я понятно говорю?!

— Ты пришел, чтобы нам это сказать? — прорвался чей-то голос, и сразу после этого твердый предмет прилетел Тихону в лицо. Больно ударил в губы. Облизнувшись, он ощутил вкус крови, но продолжал говорить:

— У меня нет возможности освободить всех. Но среди вас есть дети. Они смогут пролезть в это окно! Нусуп! Ты меня слышишь? Ты тоже можешь попытаться.

— А как же мы?! Открой ворота! — заорали внизу.

— Я не могу открыть их! — в отчаянии крикнул он.

— Все верно! — крикнул кто-то. — Почему раньше нам не пришло это в голову? Давайте детей. Ведите их сюда!

Вой постепенно утих. И тем более зловещей становилась эта пауза. Женские и мужские голоса называли имена. Возня внизу усилилась. Сквозь редкие щели огонь освещал внутренности амбара, и теперь Тихон мог разглядеть силуэты. Он понял, что взрослые строят пирамиду из собственных тел и кого-то поднимают наверх. Он протянул руку и нащупал детские пальцы.

— Иди сюда!

— Я Алиша, — раздался плачущий детский голос. — Я не хочу без мамы…

— Не бойся. Она хочет, чтобы ты была здесь, — сказал Тихон и потянул девочку к себе. — Осторожно!

Он вытащил ее наружу. Малышка испуганно вцепилась в него.

— Держись за доски и спускайся. Сумеешь?

Он увидел, что к амбару бежит Амина, а с нею две незнакомых женщины. Вероятно, из новых хозяев поселка. Некогда было спрашивать, почему она нарушила его приказ и где отыскала этих женщин. Он спустил девочку к ним в руки, и, снова вернувшись наверх, принял следующего ребенка. А затем третьего, четвертого…

— Нусуп! — позвал он, когда внизу произошла заминка.

И вдруг Тихона обдало жаром. Ветер переменился. Пламя с обратной стороны амбара перепрыгнуло через крышу, и заползло под нее. Но и в самом амбаре начало дымиться, легкий горелый запах вытягивало изнутри, и слышен был надсадный кашель десятков людей.

— Нусуп? Где Нусуп? — крикнул он в темноту.

— Он не отзывается! Мы не можем его найти. Никто не видел Нусупа? — кричали внизу. — Он спрятался!

«Не хочет, чтобы я его спас!» — догадался Тихон.

— Нусуп, если ты слышишь меня, то слушай! Ты уже достаточно взрослый, чтобы понять меня! — он сорвался на крик. — Думаешь, ты совершаешь подвиг? Нет! Это те, кто спасает сейчас своих детей, совершают подвиг! А ты просто ненавидишь меня. И вряд ли твоя дерьмовая душонка пригодится Аллаху! Скорее шайтану!

Он прислушался. Ответом была тишина.

— Так пойдешь ты или нет, паскуда?! Не ради меня. Хотя бы ради отца своего мертвого!

— Пойду!!! — наконец раздался голос Нусупа.

— Ну, вот и молодец! — прошептал Тихон, радуясь, что паршивец не может видеть его улыбку.

Нусуп с трудом, но пролез в окно. Тихон вытащил его за воротник и отпустил. Мальчишка покатился вниз, но Тихон даже не обернулся. Ничего, не убьется.

Он вернулся к окошку. Смешались все звуки и голоса внутри: стоны, вопли, ругань, лающий кашель. Ветер сорвал с крыши густые клубы дыма. Тихон согнулся, закашлявшись сам, а когда выпрямился, набравшее силу пламя снова вырвалось из-под перекрытий чердака и пыхнуло в лицо. Тихон попятился.

«Я жив, а они обречены. Вероятно, мне никогда не понять, что они думают сейчас!»

— Алекс, ну почему тебя нет здесь?! Ты бы спас их. А я не сумел!.. — прошептал он, а по щекам катились слезы — от дыма и от безумной жалости к обреченным.

Амина и женщины с ней собрали детей в сторонке.

— Ты спасешь мою маму? — сквозь слезы спросила девочка Алиша, когда Тихон приблизился.

— Помоги им!!! — закричал вдруг Нусуп.

Дети в один голос заревели еще сильней.

Тихон молчал. За ревом огня стихали крики людей, задыхающихся в пекле горящего амбара. Внезапно мальчишка набросился на Злотникова и стал его бить — по лицу, по груди, по рукам. Бил он, как девчонка, ни один удар не причинил сколько-нибудь серьезной боли, но Тихону казалось, что они, эти удары, доставали до самого сердца.

— Трус!.. Гад!.. Предатель!.. Ты ничего не можешь!..

Тихон схватил мальчишку за шиворот и, подняв над собой, хорошенько встряхнул. Внезапные порывы ветра по кускам начали рвать ослабевшую от огня крышу. Полыхающие доски посыпались вниз. Но еще прежде Тихон, почуяв опасность, вовремя повернул голову и теперь, оттолкнув Нусупа, крикнул:

— В сторону!

Он будто хотел обхватить их всех разом, когда, широко расставив руки, толкал вперед Амину, женщин, детей подальше от сыплющегося сверху огня. Когда опасность миновала, оглянулся сторонам и понял, что мальчишки нет.

— Где он? Где этот змееныш?!

— Он побежал туда! — показала Амина.

В зареве пожара Тихон увидел фигурку удирающего подростка. Но сейчас было не до того. От криков зашедшихся в плаче Амины, женщин и детей, от бегства Нусупа, в нем проснулась ярость. Он схватил топор и, держа его обеими руками, начал бить по воротам амбара. Не думая о том, что давно уже поздно.

Топор отщипывал от толстенных плах куски слишком мелкие, слишком ничтожные, порой оскальзывался, норовя врезать по ноге или срикошетить в живот. Когда пошли куски толще и крупнее, Тихон не замечал этого. И все бил, бил без устали, и сам не заметил, как топор стал вонзаться в дерево, словно в масло. А если бы и заметил, то в тот момент ни за что не поверил бы, что такое возможно.

От неведомо какого по счету удара хрустнула плаха двери и лопнула точно посредине. Не успел Тихон занести топор для следующего удара, как отколотая половинка отлетела в сторону. В дыму, вырывавшемся из амбара, возникла чья-то обезумевшая физиономия, и лезвие топора едва не рассекло череп пополам. Тихон вовремя отвел руки.

Люди выскакивали наружу. Он вовремя посторонился — едва не затоптали. Живыми остались не все, но многие. Возможно, большинство. А он смотрел на спасенных и досадовал, что напрасно не попытался разломать плахи раньше. И скажи ему кто, что раньше не получилось бы, он бы вряд ли поверил. В порыве ярости в нем снова проснулась сила, теперь угасавшая с каждой минутой его радости. Но никто не замечал его присутствия. Искали своих, кричали и обнимали друг друга. Или тупо сидели в сторонке, печалясь о тех, кто все-таки угорел в дыму и стал жертвой окончательно охватившего амбар пламени.

И только убедившись, что сделал все, что мог, но так и не поняв, что только что сотворил чудо, Тихон побежал искать Нусупа.

Здесь, на другом конце поселка, было множество мертвых тел. Тихон узнал нескольких бойцов, которых запомнил в лицо. И ни одного убитого или раненого человека в военной форме. Как дикие шершни, федералы налетели на поселок, заведомо превосходя силами, и не понесли никаких потерь. Тихон вглядывался в лица мертвых, искал среди них Алекса.