James Swallow - Немезида

Гарпун что-то бормотал сам себе. В прошлом, Перриг касалась умов других убийц, и её всегда передёргивало от внушающей отвращение радости, с которой они предавались своим занятиям. Однако здесь она ничего подобного не видела. Психика Гарпуна была невыразительным чернильно-чёрным озером, его не тревожили безумие, страсть или неприкрытая ярость. Она была почти что инертной, приводимой в движение и направляемой непоколебимой уверенностью. Она мельком напомнила ей упорядоченный склад ума Хиссоса – убийца обладал тем же упрямым, непоколебимым стремлением выполнить стоящие перед ним задачи.... почти как если бы он исполнял последовательность команд.

И тем не менее, он пустил её внутрь. Она знала, что если бы отказалась, Гарпун выпотрошил бы её в тот же самый миг и на том же самом месте. Она отчаянно пыталась прорваться сквозь миазмы окутывающего её холода, изо всех сил посылая панические вызовы своему отсутствовавшему стражу – но делая это, она также позволяла своему уму погружаться внутрь Гарпуна, выгадывая время. На определённом уровне, истинная природа чудовища вызывала у неё отвращение и интриговала её.

Гарпун не был скромником – он распахнул себя перед ней. То, что она увидела внутри, вызвало у неё невыразимое омерзение. Убийцу сделали таким. Его взяли из некоей породы людей, чья природа настолько извратилась ,что их происхождение уже нельзя было определить, и обвили мотком живых тканей, выкроенных, казалось, из кричащих недр самого варпа. Возможно, случайное порождение безжалостной природы, или, может, существо, созданное извращённым гением, Гарпун не имел души, но не был похож ни на одну разновидность псионической пустоты, с которыми Перриг когда-либо сталкивалась.

Это был чёрный пария – предельное выражение отрицательной психической мощи. Раньше Перриг считала, что подобные вещи существовали лишь гипотетически, как безумные кошмарные вымыслы сумасбродных теоретиков и сумасшедших колдунов. Но вот оно стояло перед ней, наблюдало за ней, дышало тем же воздухом, а она плакала перед ним кровью.

А затем Гарпун протянул пальцы-лезвия и взял Перриг за руку. Её нервы пронзила жгучая боль, и она взвыла – убийца с вызывающей лёгкостью отсёк большой палец её правой руки, и подкинул его в воздух, играясь со своей добычей. Перриг схватилась за свою повреждённую кисть; из раны хлестала кровь.

Гарпун положил отрезанную плоть в свою клыкастую пасть и покатал её там, разжёвывая кости и мясо, как будто это был редкий деликатес. Перриг осела вниз на забрызганной кровью пол, в голове у неё всё плыло: её задело краем неожиданного псионического изменения, которое начало происходить с убийцей.

Чёрные пустоты его глаз уставились вниз, на неё, и стали дымчатыми зеркалами. Она увидела в них отражение собственного разума, кипящую и пульсирующую мощь своих собственных псионических способностей, скопированную и усиленную тысячекратно. Гарпун отведал её кровь, сам генетический код её сущности – и теперь он познал Перриг. У него был её слепок.

Она поползла от него, чувствуя, как гудящий хор её собственного разума и ума убийцы приходят в продирающий до костей унисон, как совмещаются диапазоны их сверхъестественных способностей. Перриг кричала и умоляла его остановиться, но Гарпун лишь склонил голову набок и позволил силе копиться дальше.

Он уже давно не убивал этим способом, осознала она. Предыдущие смерти были прозаичными и обыденными. Он хотел проделать это, просто чтобы убедиться, что всё ещё был на это способен – так солдат мог бы выпустить обойму боеприпасов, чтобы проверить, пристреляно ли оружие. Перриг с запозданием поняла, что в радиусе нескольких световых лет она была единственным существом, которое представляло для него хоть какую-то угрозу. Но сейчас уже было слишком поздно.

И вот они встретились в не-пространстве между ними. Псионические способности Перриг высвободились и обрушились на ждущего, раскинувшего руки Гарпуна, и она была не в силах это остановить. Убийца вобрал их все, до последней капли, и сделал это так же легко, как дышал.

В гробовом молчании, Гарпун освободился от своей ноши и отразил обратно всё, чем была Перриг. Сила её сверхъестественных способностей вернулась, усиленная до безмолвного, яростного урагана.

Женщина превратилась в пепел и рассыпалась на части.

"Ультио" нёсся сквозь сверкающие негасимые огни имматериума, уходя коридорами варпа всё дальше за пределы Сегментума Соляр. Слепой навигатор корабля вёл его малоизвестными маршрутами – плохо картографированными проходами, которых, по воле верхушки правительства Империума, не было на картах, выдаваемых обычным адмиралам. Эти пути были быстрыми, но ненадёжными, дорожками через царство безвременья, которыми никогда бы не прошли корабли большего размера: души их многочисленных команд сверкали так ярко, что привлекли бы кружившиеся и вертевшиеся живые шторма, мимо которых "Ультио" пролетал незамеченным. Корабля-призрака как-будто и не было – непроницаемость его полей Геллера была настроена столь тонко, а его двигатели развивали такую скорость, что громоздкие, неуклюжие разумы хищников, обитающих в пространстве варпа, замечали его только по оставляемому в кильватере следу. Там, на Терре, дни сменялись днями и стрелки часов накручивали обороты, "Ультио" летел к Дагонету – а по некоторым подсчётам, он был уже там.

На его борту, Отряд Ликвидации снова собрался вместе, на этот раз в отсеке в стороне от центрального коридора, который тянулся вдоль всей длины громоздких приводных устройств звёздного корабля.

Келл, как всегда, наблюдал.

Гарантин всё ещё забавлялся со своим самодельным клинком. Он довёл его до состояния зловещего вида заточки, не уступающей по длине мужскому предплечью.

– Чего ты хочешь, Ванус? – спросил он.

Тариэль нервно улыбнулся и указал на большой грузовой контейнер, который замещал целую стену длинного отсека с низким потолком.

– Э, спасибо, что пришли, – он обвёл взглядом Келла, Йоту и всех остальных. – Поскольку мы теперь на миссии, у меня есть право перейти к следующей серии данных мне приказов.

– Объясни, – сказало Койн.

Инфоцит потёр руки друг о друга.

– Магистр Ассасинов лично дал мне распоряжение представить вам эти принадлежности только после того, как группа будет полностью собрана, и "Ультио" покинет систему Сол, – он подошёл к клавишной панели на грузовом модуле и отстучал последовательность символов. – Мне предстоит решить вопрос с вашей экипировкой.

Ассасин Эвёрсор резко вскинул голову, его презрительный настрой мгновенно сменился на интенсивное как лазерный луч внимание.