James Swallow - Немезида

Они путешествовали во тьме и молчании несколько секунд, и Койну стало казаться, что Кулексус растворилась и исчезла, хотя она стояла с ним плечом к плечу.

– Его звали Мортан Гаутами, – внезапно заговорила Йота. – Он никому об этом не рассказывал, но его мать была способна провидеть будущее в своих снах. У него была толика способностей, позволявших ему заглядывать в прошлое, но он баловался наркотиками, мешавшими ему раскрыть свой потенциал, – голова-череп слегка повернулась. – Я употребила эту нерастраченную энергию, чтобы его уничтожить.

– Бьюсь об заклад, что ты знаешь имена каждого, кого ликвидировала, – произнёс Койн с ноткой бессердечия.

– А ты нет? – сказала Кулексус.

Каллидус не удосужился удостоить её ответом. Лифт прибыл на промежуточный уровень, и охранники, стоявшие снаружи, пали от стремительных смертельных ударов.

В центре комнаты располагалась сферическая камера-изолятор, сделанная из феррокрита, из каждой точки поверхности которой выходили гирлянды кабелей. Перед ними лежал тяжёлый железный люк с ирисовой диафрагмой, похожий на закрытый глаз, к которому с промежуточного уровня был протянут короткий мостик. Койн прошёл вперёд и занялся открывающим её рычагом. Изнутри исходил тонкий пронзительный звук, и Каллидус было подумал, что это под давлением вырывается воздух, но затем железные листы втянулись, и стало ясно, что это был гнусавый, визгливый крик.

Койн заглянул внутрь и увидел землистого как труп астропата. Тот вжался в дальнюю точку внутренней поверхности сферы, незряче таращась на Йоту. "Дыра-ум, – лепетал он между завываниями, – Тьма-полог. Яд-мысль".

Каллидус постучал украденным пистолетом по краю люка.

– Эй! – рявкнул он голосом офицера. – Кончай ныть! Объясняю на пальцах. Выдаёшь сведения, которые мне нужны, или я запру её здесь вместе с тобой.

Астропат изобразил знак аквилы, как будто это было неким древним охранительным ритуалом, который отгонит зло. Визг стих, и псайкер заговорил надтреснутым голосом:

– Только держи это на расстоянии.

Йота сориентировалась и отошла прочь, назад к шахте лифта, но оставшись при этом на расстоянии слышимости.

– Лучше?

Койн заработал себе этим слабый кивок.

– Я расскажу вам то, что вы хотите знать.

Ассасин быстро узнал, что астропат был одним из горстки себе подобных, что всё ещё оставались в живых в системе Дагонет. В безрассудной свалке революции, в процессе самоизоляции от Галактики и Империума, планета начала избавляться от всех каналов связи с Террой. Но некоторые из недавно пришедших к власти аристократов придерживались другого мнения и позаботились о том, чтобы оставить в живых хотя бы нескольких телепатов, способных на межзвёздные передачи. Он был одним из них – отрезанным от всех средств общения с собратьями, запертым и изолированным. Астропат страдал от отсутствия общения, и когда он начал говорить своим шелестящим монотонным голосом, то, похоже, уже не мог остановиться.

Псайкер рассказал о состоянии гражданской войны. Как и говорилось на инструктаже, проведённом генерал-капитаном Вальдором, Дагонет был ключевым миром в политико-экономической структуре Тэйбианского Сектора, и если его окончательно накроет тень Воителя, это ознаменует начало цепной реакции, когда его примеру начнёт следовать планета за планетой вдоль той же торговой оси. Под угрозой окажутся все плацдармы лоялистов в этом секторе пространства. В первые же минуты мятежа были посланы отчаянные сигналы Адептус Астартес и Имперскому Флоту – но на них никто не ответил.

Койн воспринял это и не сказал ничего. И корабли адмиралтейства, и Легионы верных Императору Астартес были заняты в собственных битвах, вдали от Тэйбианского сектора. Они не вступятся. Несмотря на весь огонь и разрушения, к которым могло привести падение Дагонета и родственных ему миров, в этот самый момент усилия направлялись на более масштабные столкновения – так что никто не собирал героев в крестовый поход, чтобы примчаться на помощь. Потом астропат начал описывать ход гражданской войны, как она развивалась до текущего момента, и Каллидус подумал о сказанном на борту "Ультио" по дороге к Дагонету.

Гражданская война перешла в фазу сокрушительного поражения, и в ней погибали те, кто был на стороне Императора. По всей планете силы под знамёнами Хоруса находились в считанных днях от того, чтобы сломать хребет любому сопротивлению.

Дагонет уже был потерян.

Префект Дэйг Сиган. Благодаря памяти Сабрата Гарпун припомнил, что мужчина был столь же упорным, сколь и угрюмым, и несмотря на всю свою внешнюю медлительность, он был устрашающе проницательным.

– Йозеф? – произнёс префект, двигаясь через сумрак с фонариком в одной руке и пистолетом в другой. – Что это за вонь? Йозеф, Хиссос... Вы тут?

Сиган последовал за ними в Белолист, несмотря на приказы, отданные Сабратом – личиной, пребывавшей в неведении, что Гарпун искусно направлял её, побулькивая из-под поверхности. Убийца ощущал в своём разуме слабые отзвуки сущности Сабрата, вопиющей о том, чтобы её услышали. Невероятно, но личность пыталась ему противостоять . Она сопротивлялась собственной зачистке.

Тело Гарпуна, спрятанное под плотью-ширмой Хиссоса, дрожало. Зачистка была сложной, тонкой задачей, требовавшей полной сосредоточенности. Он не мог позволить себе разбираться с каким-либо вмешательством, не сейчас, не когда он был на таком критическом повороте...

– Ау? – Сиган приближался. В любой момент он пройдёт через тщательно сконструированную Гарпуном сцену преступления. Но это будет слишком рано. Слишком рано!

Гарпун услышал, – очень отчётливо, – как Сабрат над ним смеётся. С внезапным раздражением, он ткнул себя кулаком в голову, и боль от удара заставила призрак голоса замолкнуть. Его щека и правая глазница вмялись, пытаясь удержать форму слепка Хиссоса.

Гарпун поднялся на ноги и пошёл навстречу приближающемуся Сигану. На него попал луч фонарика префекта, и он услышал, как мужчина испустил судорожный вздох.

– Хиссос? Где Йозеф? – Сиган присмотрелся к нему: – Что у тебя с лицом?

– Ничего, – произнёс голос оперативника. – Всё в порядке.

Префект казался охваченным сомнениями.

– Чувствуешь запах? Как будто кровь, дерьмо и все разновидности... – фонарик Сигана осветил кусок кителя агента, всё ещё влажный от крови. – Ты ранен?

Теперь Гарпун оказался вблизи него.

– У меня была для тебя работа, – произнёс он, – роль, которую нужно было сыграть. Зачем ты появился здесь, когда я сказал тебе оставаться в городе?

– Йозеф мне это сказал, не ты, – настораживаясь, возразил Сиган. – Я не подчиняюсь твоим приказам, даже если все остальные подпрыгивают всякий раз, когда твой чёртов барон чихает.