Сэй Алек - Рейхов сын

- Ну, мне… герр оберлейтенант. - набычился Фишер. - Не вижу в этом ничего плохого. Не сегодня-завтра здесь будут французы с англичанами, а пареньку, кроме как лопаткой, и отбиваться нечем. Уж коли вы изволили посадить его мне на шею, мой долг вернуть его вам потом в целости и сохранности. Что, в боевых условиях, сделать будет затруднительно, если не вооружить парня. И не обучить использовать оружие, конечно, герр оберлейтенант. Опять же, оформлен он в батальоне как кандидат в егеря.

Фон Берне издал неопределенный смешок.

- Законник… Обербеомтенмайстер бейм райхскригсгерихт (23) Фишер… Он у тебя под весом вооружения и амуниции не загнется, Ролле? Пять килограммов, не считая патронов и запасных обойм же. Ты б ему хоть карабин бы дал что ли, всё на девятьсот грамм легче.

- Да куда ж ему карабин-то? - искренне изумился оберфельдфебель. - Он же с ним вровень длинной будет. Ну… не вровень, конечно, но неудобно будет парню. Слишком длинное это для него оружие.

- Ну смотри. - фон Берне отпустил своего командира первого взвода, и погрозил ему пальцем. - Под твою ответственность. Если пацан себе что-нибудь нечаянно отстрелит, ты лучше отстрели себе то же самое. А потом себе же открути голову, нас с майором не дожидаясь.

- Не извольте сомневаться, герр оберлейтенант. - осклабился Фишер, почуяв, что буря прошла стороной. - Все будет в лучшем виде. Гудериан у меня еще образцово-показательным солдатом станет.

Командир роты усмехнулся и сделал уже пару шагов в сторону, как вдруг снова замер, повернулся к Фишеру, и, с нехорошим прищуром уставился на оберфельдфебеля.

- Ролле, скажи мне… Вот в наш батальон пробную партию в полторы сотни MP.41 прислали, в боевых условиях испытать, и мы вроде бы как все раздали по личному составу.

- Так точно. - ответил тот.

- Так ответь-ка мне, откуда взялся пистолет-пулемет для мальчика?

- Свой отдал. - совершенно искренне ответствовал Фишер. - Мне с карабином сподручнее как-то.

- А Зюсс про твою рокировку знает?

- Конечно знает. Карабин я ведь у него себе брал.

- Тьфу! - только и нашелся что ответить фон Берне.

Меж тем Курт и Генка ни сном не духом не ведали о том, что в настоящий момент их непосредственный командир получает выволочку - иначе ни за что не пропустили бы такое зрелище. Курт дисциплинированно объяснял пареньку устройство и технические данные его нового, а если уж быть точным, то первого вооружения.

- Оружие это новое, эксперементальное… - заучено начал Бюндель нравоучительным тоном, но потом фыркнул, и перешел на нормальный. - Это начальство так объясняет. Не такое уж и новое. Видал у офицеров MP.38 и MP.40?

- Ага. - кивнул Кудрин.

- Тоже не такая уж новинка Модернизированные MP.36, с которыми еще в Испании воевали. - оберягер запнулся на миг, припомнив что воевали там и против русских тоже. - Вот, значит… А это - тот же самый MP.40, только приклад не складной, а деревянный. Считается, что так целиться удобнее.

- А на самом деле?

- А Бог его знает, я из офицерского пистолета-пулемета никогда не стрелял. - пожал плечами Бюндель. - Что тут действительно новое, так это возможность стрелять не только очередями, но и одиночными выстрелами. Вот, видишь? Это переводчик режимов огня. Так - стрелять очередью, а так - одиночными.

- А как лучше? - простодушно поинтересовался Генка.

- И так, и эдак хреново. - поморщился Курт. - Дальше чем на пару сотен метров если и попадешь, то только с Божьей помощью.

- Бога нет. - ответил Генка.

- Он тебе сам это сказал? - хмыкнул оберягер, но мигом посерьёзнел. - Отставить теософские диспуты. Приступаем к сборке-разборке оружия. Сначала надо отсоединить магазин…

Самсун (Турция), порт

20 марта 1940 г., 12 часов 30 минут

В порту воцарились настоящие безобразие и вакханалия. У причалов, на которые высаживались с транспортных судов русские танки, эвакуаторы, тягачи и прочая техника с их экипажами и мотострелками поддержки, слышались громкий русский и турецкий мат, изредка перемежаемый командами красных командиров. 95-я бригада легких танков шла на высадку в гавани, никоим образом для такой масштабной операции не приспособленной. На рейде скопилось большое количество транспортных кораблей, которые, при всем желании их капитанов, никак не могли встать к занятым их товарищами турецким пирсам, и являющиеся лакомой добычей для англо-французской авиации. Случись в это время налет на Самсун, значительная часть транспортов отправилась бы на дно со всем своим грузом - не помогли бы ни румынские зенитчики остатков 16-й дивизии, ни зенитные пулеметы ДШК вставших мористее «Голубого крейсера» (24) и эсминцев «Бодрый» и «Незаможник». К счастью для подчиненных полковника Банникова, летуны Новой Антанты высадку, что называется, прощелкали клювом.

Капитан-командор Раду Келтуяла, принявший командование дивизией после гибели Думитруеску, вышел из своего автомобиля и поглядел на выгружающуюся технику.

«Если это советские танки, то отдавать СССР Буковину без драки совершенно неразумно», подумал он.

Собранная перед самой войной, с миру по нитке, 95-я бригада была укомплектована танкетками Т-27 и танками Т 40, Т-37А, Т 38, а также небольшим количеством британских Vickers Mark I и Mk I, Matilda да старичков БТ-2.

Грозный, Обком ВКП(б) Чечено-Ингушской АССР

20 марта 1940 г., 12 часов 45 минут

- Быков, скажите, вы дурак или предатель? - почти весело поинтересовался у секретаря обкома мужчина, в форме капитана госбезопасности, помахивая в воздухе неким документом. - Вы когда вот это вот получили, почему не сигнализировали в органы?

- Да кто ж ожидал, что это не бред оскорбленного писаки-интеллигента? - воскликнул тот. - Он же журналист, писатель и поэт!

- Никто не ожидал. - согласился капитан. - Хотя по должности, вроде бы, вам положено ожидать. Ожидать, предполагать, докладывать! Когда вам это поступило? - он глянул на дату регистрации входящей корреспонденции. - О как. В январе.

Капитан прокашлялся, и вслух, с выражением, зачитал:

- Вот уже двадцать лет, как Советская власть ведёт войну на уничтожение моего народа по частям - то как кулаков, то как мулл и «бандитов», то как «буржуазных националистов». Теперь я убедился, что война отныне ведётся на истребление всего народа. Поэтому я решил встать во главе освободительной войны моего народа. Я слишком хорошо понимаю, что не только одной Чечено-Ингушетии, но даже и всему национальному Кавказу трудно будет освободиться от тяжёлого ярма красного империализма, но фанатичная вера в справедливость и законная надежда на помощь свободолюбивых народов Кавказа и всего мира вдохновляют меня на этот в ваших глазах дерзкий и бессмысленный, а по моему убеждению единственно правильный исторический шаг. Храбрые финны доказывают сейчас, что великая рабовладельческая империя бессильна против маленького, но свободолюбивого народа. На Кавказе вы будете иметь вторую Финляндию, а за нами последуют другие угнетённые народы.