Сэй Алек - Рейхов сын

- Слушать в отсеках! - блистательно пьяный командир U-99, корветтен-капитан Отто Кречмер встал и постучал вилкой по краю рюмки. Экипаж затих, внимательно слушая командира. - Заполнить балластные цистерны!

Сам командир субмарины продемонстрировал отсутствие в своей рюмке алкоголя. Штурман, лёйтенант цур зее Карл-Вильгельм Геббельс, немедленно подхватил со стола бутыль и налил командиру, себе, сидящим рядом офицерам - далее, за столом, спешно разливали коньяк еще несколько человек.

- По местам стоять! - скомандовал Кречмер, когда «балластные цистерны» были полны у всех. Экипаж поднялся, иных при этом уже изрядно «штормило». - Геноссен, поздравляю всех с самой блистательной победой, какую только когда-либо одерживали немцы! Все мы, не щадя жизней, были участниками ее сотворения! Мы преодолели непобедимый доселе британский флот и принесли победу нашей Родине. Да здравствует Тысячелетний Рейх! Поднять перископы!

Рюмки взметнулись вверх, вслед за рюмкой корветтен-капитана.

- Экипаж, слушай мою команду! - воскликнул Кречмер. - Продуть балласт!

И первым опрокинул в себя рюмку.

Москва, Антипьевский пер., Генштаб РККА

30 сентября 1941 г., 17 часов 10 минут

- Ну, чем порадуете, мужики? - маршал Тимошенко переводил усталый взгляд с Мерецкова на Ватутина и обратно.

- А нехреном радовать, Семен Константиныч. - ответил Мерецков, в кабинете которого и происходила беседа. - Японцы, конечно, молодцы, но…

- Кирил Афанасьевич! - перебил Нарком начальника Генштаба. - Говорю тебе, решение уже принято. Немцы, как только «Рихтгофен» войдет в строй, отправляют на Тихий океан оба свои авианосца, «Биссмарк» и «Шарнхорст» с «Гнейзенау». Италия… Ну, эти и рады бы хоть что-то послать, кроме субмарин, но после того, как палубники «Илластриеса» устроили налет на Таранто, у них в строю вообще ни одного боеспособного линкора не осталось: все что Канингхем в открытом море не добил, все в ремонте. Но подводный флот переводят в свои свежеприобретенные африканские владения почти полностью. СССР тоже должен поучаствовать в войне на Тихом океане. Это не обсуждается.

- Все я это понимаю, да только ничего хорошего у нас по результатам штабных игр не выходит. Последний раз Штеменко, он за «Синих» был, Николая Федоровича - Мерецков кивнул в сторону комкора Ватутина, - расчехвостил в пух и прах. Нельзя нам сейчас в войну с США вступать.

- Что, товарищи, - Тимошенко прищурился, - думаете не справимся? Берингов пролив не перепрыгнем?

- Откуда прыгать будем? - флегматично поинтересовался Ватутин. - Если из Петропавловск-Камчатского, Анадыря и Провидения, так можете сразу про них забыть. В смысле, вообще забыть, как про географические объекты. Американские бомбардировщики эти города вобьют ниже уровня моря. Да и то, это же не порты а скорее стоянки, без должной инфраструктуры. Вот если американцы и канадцы большую часть своей бомбардировочной авиации в Австралию (10) переведут…

- Чего пока не предвидится. - произнес Мерецков. - Их разведка засекла переброску нашей дальнебомбардировочной авиации на Дальний Восток и сейчас они накапливают средства ПВО и авиацию на Аляске. А какая у нас дальавиация сам, Семен Константинович, знаешь. ДБ-3 - гавно, Ил-4 - модифицированное гавно, Ер-2 тоже не сахар, а Пе-8 в войсках всего двадцать три штуки. К тому же их и эскортировать чем-то надо. Ном, положим, мы разбомбить сможем, а подальше их чем сопровождать? Поликарповский ТИС (11) подошел бы, да вот затык - их в природе всего два. И даже если бы авианосец «Щорс» уже был в строю, эскортировать бомбардировщики истребителями с него и «Комсомольца» для ударов по Аляске, это все равно что просто открыть на них кингстоны. Отыщут и утопят. А от налетов на Алеутские острова, которые они могут прикрывать с меньшей для себя опасностью, толку не особо-то и много будет.

- Да и даже не в этом дело. - негромко добавил его первый по оперативным и устройству тыла вопросам зам. - На Дальнем Востоке попросту недостаточное количество аэродромов. У американцев на Аляске их тоже не море разливанное, но они сейчас как раз их усиленно строят.

Тимошенко мрачно глядел на генштабистов, но молчал.

- В общем так, Семен Константинович. - Мерецков пододвинул папку, лежащую перед ним, к Наркому. - Ты нам задание дал, мы выполнили. Можешь докладывать, что Генштаб, сволочи такие, считают вступление в войну с США до мая следующего года опасным для всего советского Дальневосточья, а высадку на территории США ранее апреля сорок третьего - совершеннейшей фантастикой: аэродромов на Дальнем Востоке нет, дорог нет, жилого фонда для солдат нет, баз снабжения нет, транспорта, в том числе и морского десантного, нет… Нихера там в общем нет, потому и воевать нечем. Ну а так… Вы командование, вы и решайте, когда и против кого в войну вступать. Или не вступать, что было бы гораздо лучше. Все рассчеты, предложения и аргументы «против» вот в этой папке.

- Значит, полагаете крупномасштабную операцию невозможной? - Тимошенко нахмурился еще сильнее.

- Так точно. - твердо ответил Мерецков. - Если сунемся сейчас - хуже чем в финскую кампанию обосремся.

Окрестности Харькова, штаб 14-ой ттбр

12 октября 1941 г., 12 часов 20 минут

- Вызывал, Арсений Тарасович? - на пороге кабинета Вилко появился капитан Хальсен. Мокрый, поскольку за окном моросил промозглый осенний дождик, но, судя по всему, жизнью вполне довольный.

- Заходи, Максим Александрович, погрейся. - ответил майор, вставая из-за письменного стола. - Вот я еще жаловался, что на должности батальонного комиссара у меня писанины было много, а?…

Комбат бросил недовольный взгляд на кипы бумаг, которыми был завален его стол, и потянулся, размная затекшие плечи и поясницу.

- Чайку не желаешь? С лимоном.

- Очень даже желаю, особенно нахаляву. - усмехнулся Хальсен и проследовал внутрь кабинета. - Ты меня отругать вызвал, похвалить, или предупредить?

- Перед фактом поставить. - вздохнул Вилко раскочегаривая примус. - Ванницкий - дурак, ты об этом знаешь?

- Как же ты нехорошо, товарищ майор, о своем собственном преемнике отзываешься. - хмыкнул капитан, снимая шинель и вешая ее на гвоздь, исполняющий в кабинете роль вешалки.

- А это я еще любя. - ответил Арсений Тарасович и водрузил на примус чайник. - Был бы умный, дал бы дочкам нормальный имена, а не Даздраперма и Шминальдина. И не «ха-ха-ха», а «Да здравствует Первое Мая» и «Шмидт на льдине». Погоди, вот родится у вас с Марлен Генриховной дочка, я аккурат его для нее имя и попрошу подобрать. Тоже, значит, такое, идеологически выдержанное. Или, вот, не хочешь сына в честь передовиков социалистических соревнований, Персоцсором назвать? Ладно, молчи, вижу что не хочешь. Ну, а помнишь, может, я тебе в бане про раскрытый им заговор рассказывал?