Александр Радин - Стрингер. Летописец отчуждения

— Понял.

— Я никому, кроме этих парней, не доверяю. Все чужое — в грязь, иначе в грязь втопчут тебя. Ты извини за ангар. Я же тебе сказал — приказ. Ты нормальным парнем оказался, можно сказать, я к тебе привык, журналист. Только соплей у тебя много, но это, скорее, от непривычки. Да и не твое дело по Зоне шастать — я все понимаю.

— А я тебе в школе в Припяти об башку камеру хотел разбить, — хмыкнул стрингер.

— Снегирь не отвечает весь день, — продолжил Саян. — Лаптя из-за меня потеряли. Надо было остановить, но я промолчал. Свин погиб, Жору… Не знаю, что теперь с Жорой будет. Они все — моя семья. Я за них пасть порву, но не все в моих силах.

Стрингеру казалось, что все несется по замкнутому кругу. Солдаты — бегство — передышка — солдаты — бегство и так далее. Когда-нибудь все это должно закончиться. Или группа, наконец, убежит, или их догонят. Одно из двух. Но скрываться сил уже не было. Их отнимала Зона. У всего есть свои границы и пределы. Тело Алексея отказывалось сопротивляться дальше. На диван! Кружку пива, бурчание телевизора и тусклый свет ночника. Вот что надо! Ночь, улица, фонарь, аптека… А дальше хоть потоп. Как говаривал один знакомый, чтобы выбраться из дерьма, сначала в нем надо как следует извозюкаться. Смертин был уже по уши.

Военные сталкеры нарвались на охотников. Началась потасовка, и где-то недалеко от стен завода развернулось небольшое сражение. Туристы вместе с контрактниками настоящим спецам, разумеется, были не конкуренты. И они умирали, оглашая округу истошными воплями раненых и беспорядочной пальбой. Кажется, кричали по-французски.

Саян задумчиво смотрел на бойню.

— Я выведу, — предложил Кляп, словно читая мысли командира. — Ведите себя как можно тише. Пусть ребята и дальше развлекаются. Идем прямо сейчас.

— Этого кончим? — кивнул на Мамку Саян.

Смертин посмотрел на командира, тот перехватил взгляд, немного помялся, а потом махнул рукой.

— Заприте его, — приказал он.

Теперь все зависело от узбека. Назвался груздем — полезай в кузов, а вызвался провести — шевели ляжками. И Кляп шевелил, да еще как! Пулей летел по пустынным корпусам, перепрыгивая через разбросанные повсюду детали станков и полуистлевшие рулоны бумаги. Остальные бежали следом. Смертин замыкал.

Узбек проскользнул в узкий коридор и вывел группу во внутренний двор. Он наделся, что с другой стороны комплекса тоже есть ворота. Кляп не ошибся, только они были закрыты массивным навесным замком. Узбек жестом показал Бочке, чтобы тот подсадил. Сунув Саяну РПК, «монолитовец» запрыгнул одной ногой на сложенные крест-накрест ладони бойцов, оттолкнулся, повиснув на кирпичном заборе, и плавно подтянулся.

Внизу группу уже ждали. Двое вояк стояли молча, переминаясь с ноги на ногу. Кляп завис над головами «погонов». Он, обхватив стену локтями, вытащил из нагрудных ножен два клинка и хладнокровно обрушился на солдат сверху.

Если бы Смертин мог видеть сквозь стены, то он стал бы свидетелем смертоносной работы настоящего мастера. Одним коротким ударом в шею при падении «монолитовец» положил первого зазевавшегося вояку. Попасть в узкую щель между легким бронежилетом и спецшлемом, который входил в обмундирование всех военных сталкеров, было непросто, но узбек знал что делает. «Погон» захрипел и обмяк.

Не успел тот повалиться на асфальт, как Кляп тут же атаковал второго, заходя сбоку. Так до конца не придя в себя от стремительности нападения, солдат интуитивно попытался отмахнуться от нежданного противника прикладом автомата. «Монолитовец» легко уклонился, зажал клинок в правой руке между пальцами, уперев кончик рукоятки в ладонь, и нанес молниеносный кинжальный удар снизу вверх, целясь солдату между ребрами. Любимый прием зэков. Сталь разрывает желудок или селезенку. Шансов нет.

Нож заскользил по кевлару. Кляп специально ввел противника в заблуждение, зная, что тот хорошо защищен. Сгруппировавшийся было вояка отшатнулся назад, открывая горло. Левая рука узбека тут же широким замахом полоснула «погону» ниже кадыка и в стремительном обратном движении вогнала клинок в шею. Все было кончено в считаные мгновения. Солдат соскользнул на колени, забрызгивая пятачок перед воротами кровью, и упал лицом вперед, глухо стукнувшись шлемом об асфальт.

Кляп едва слышно свистнул.

Бочка всех подсадил, а сам полез по створке, пока ее придерживал лысый. Саян даже бровью не повел, увидев трупы. Молча отдал узбеку пулемет и кивнул снайперу, чтобы тот осмотрел покойников на предмет полезного. Жора тоже присоединился. Он отхватил себе бронежилет и карабин М-4. Почти близнец шестнадцатой, только более легкий вариант со слегка укороченным стволом и складным прикладом. Ну и, естественно, раздел одного солдата догола.

Военные сталкеры — коалиционные отряды, поэтому формировались по смешанному принципу: лучшие бойцы от каждого контингента. «Каски» настояли на своей экипировке, надо сказать, русские, украинцы и белорусы не очень-то и сопротивлялись. Стандартный комплект: берцы, пятнистый костюм из спецматериалов, разработанных в американских лабораториях, — сдерживает воздействие кислоты и радиации, легкий бронежилет, заодно выполняющий функцию разгрузки, герметичный шлем с двумя выведенными к плоскому кислородному баллону за спиной трубками. В нормальной среде клапаны были открыты, но при малейшем загрязнении спецназовец мог моментально переключиться на автономное жизнеобеспечение. Солдатам не позавидуешь — постоянно мотаться с таким противогазом не великое удовольствие. Зато шлемы наверняка были напичканы всякими датчиками, тепловизорами, плюс ко всему еще и встроенным КПК. Только не помогала электроника против обычного куска стали.

Своей старшей сестре М-4 мало чем уступал, хотя и разрабатывался как пистолет-пулемет. Убойная дальность аналогичная.

Бочка в первую очередь выдернул из нагрудного кармана покойника аптечку и армейский сухпай из бокового, не забыл и про запасные обоймы. Лысый-то ствол взял, а патроны будто и не нужны.

— На, — кинул он Жоре по очереди три магазина и единственную гранату.

Бугай выбросил Мамкин ментовский АКСУ, который тут же, как бы невзначай, подобрал Рябой. Саян недовольно зыркнул, но промолчал.

Узбек усиленно жестикулировал в сторону леса, наверняка внутренне покрывая напарников отборнейшим матом. Слишком нагло и долго крутилась на пятаке группа, перед самым носом у остальных спецов.

— Вы чего там застряли? — недовольно спросил он, когда «монолитовцы» зашли в лес.

— Во, — показал приобретение Жора.

— Все равно мозгов не прибавит, — махнул рукой Кляп, вычищая на ходу клинки просаленной тряпицей.