Дмитрий Казаков - Путешествие на запад

– Отлично! – патластый возликовал так, словно увидел своего Господа Гнева во плоти, и глаза его сверкнули.

Перед трапезой им дали возможность привести себя в порядок и для этого отвели в дом, где действовал водопровод. Предоставили крошечную комнатку, где предложили немного отдохнуть, а позже, когда за ними зайдут, оставить рюкзаки и оружие.

– Гнойно тут все, – сказал Илья, когда они остались втроем. – Чувырлы такие мутные, что зубы сводит. И тот кекс, которого мы замочили, был «господином», и тут свой «господин», блин.

– И точно, слишком много «господ» на наши бедные головы, – подтвердил Андрей. – Надеюсь только, что трапеза окажется интереснее, чем молитва.

– Может, автоматы с собой возьмем? – предложила Лиза. – Не доверяю я местным что-то…

– Это будет выглядеть не просто невежливо, а еще и агрессивно, – покачал головой Соловьев. – Кроме того, не думаю, что это разумно. Если нас захотят убить, мы втроем все равно не отобьемся. Я насчитал как минимум полтора десятка бойцов. Ну и после того, как мы прочли ту молитву и в храме побывали, нас считают за людей, а значит – за своих.

– Эх, своих-то чаще всего и мочат за милу душу, – заметил Илья и махнул рукой: – А, ладно, где наша не пропадала?

Трапеза, к удивлению Андрея, состоялась не в одном из домов, расположенных на территории общины, а в большой армейской палатке, спрятанной позади разграбленного торгового ларька. Стремящиеся к праведности натащили сюда разнокалиберных столов, добыли посуду и устроили что-то вроде полевой кухни.

Всего «под крылом» брата Августина собралось четыре десятка человек – немногим меньше, чем во Владимире. Компания оказалась разношерстная – от древней бабки, которую вели за руку, до пары мальчишек-близнецов, едва отметивших собственное десятилетие.

В основном народ был простой, деревенский, с мозолистыми ладонями и обветренными лицами.

– Приступим же! – возгласил патластый, когда гостей усадили за стол вместе с лысым здоровяком и совсем молодым парнем с повязкой на глазу. – Благословляю пищу эту во имя Господа Гнева!

Андрею и его спутникам поначалу досталось немало любопытных взглядов, но, когда дело дошло собственно до еды, уцелевшие обитатели Петушков набросились на нее с таким энтузиазмом, что забыли о непонятно откуда взявшихся чужаках. Судя по их поведению, трапеза и вправду являлась праздником, но не священным, а редким для местных празднеством желудка.

Кормили всех жидким супом, где плавали волоконца тушенки и порезанные на четвертинки картофелины.

Андрей ел не спеша, поглядывал по сторонам, отмечая детали: вот близняшки читают нечто вроде молитвы, прежде чем взяться за ложку… вот бровастый торопливо приканчивает свою порцию и, прихватив автомат, убегает, а на его место приходит крепкий мужик лет тридцати… понятное дело, надо же кому-то стоять на посту, пока остальные едят?

Лиза сидела напряженная, точно проглотила железный прут, она, похоже, так и не поверила, что в общине может быть безопасно. Зато Илья вовсю болтал с лысым здоровяком, улыбался паре девиц за соседним столиком и время от времени начинал громогласно интересоваться насчет добавки.

Вопреки ожиданиям Андрея, брат Августин взирал на Илью без осуждения. На губах лидера последователей Господа Гнева играла улыбка, он словно знал нечто, недоступное остальным, и собирался использовать это знание к вящей славе… вот только чьей?

После супа выдали второе – макароны с той же тушенкой.

– Чего не ешь? – спросил Андрей, обнаружив, что Лиза отложила ложку.

– Не могу, – ответила девушка. – Меня от этого типа воротит.

Так она и просидела до самого конца трапезы, не притронувшись больше ни к макаронам, ни к компоту из сухофруктов.

После обеда лысый проводил их в ту же комнатку, где оставались рюкзаки и оружие, а вскоре туда заглянул брат Августин.

– Пойдете далее? – осведомился он все с той же улыбкой, и Андрей ответил кивком.

– Я не самонадеян, – продолжил лидер общины, – и не думаю, что вы примете завет Господа Гнева, один раз побывав в его храме, но полагаю, что ваши сердца еще могут обратиться к истинной вере. Если это случится, мы будем рады, коли вы понесете слово Божие дальше, в дикие, не освещенные пламенем истинной веры земли.

– Чтобы его нести, мы должны знать, в чем оно заключается! – раздраженно сказала Лиза.

Брат Августин кивнул:

– Это верно. Да только учение Господа Гнева воспринимают не умом, а сердцем, и никакие писания не помогут вам. Идите, и пусть его свет поможет вам… – Он сделал тот же самый жест, что неоднократно был повторен в храме, а затем, будто спохватившись, добавил: – Кстати, куда вы собираетесь направиться?

– По трассе через ваш город и затем прямо на запад.

– Не стоит этого делать, – покачал головой лидер общины, так что немытые патлы заколыхались. – Кварталы вдоль шоссе сильно пострадали, там много разрушений и трещин в асфальте, а вдобавок – приличное количество демонов. Лучше вам свернуть на юг, к железнодорожной станции, и только за пределами города вернуться на Эм-семь.

И он подробно, в деталях, описал безопасный маршрут через сильно пострадавшие в момент катастрофы Петушки.

– Хм, спасибо, – сказал Андрей. – Вам счастливо оставаться.

Брат Августин в ответ изобразил слащаво-льстивую улыбку.

Лысый здоровяк, опять взявший в руки «АКСУ», проводил гостей до южного выхода с территории общины, расположенного между двумя тесно стоявшими домами. Он отодвинул в сторону импровизированное заграждение из двух пружинных кроватей, и троица вышла из владений поклонников Господа Гнева.

Лиза вздохнула с облегчением, а Илья витиевато матюкнулся.

– Во жизня, а?! – жизнерадостно воскликнул он, облегчив душу. – Я сегодня такого фуфла наслушался, что ухи едва в трубки не свернулись. Прямо-таки маза для реальных пацанов.

– Что за фуфло? – спросил Андрей.

– Да как все вышло? Тот лысый, Коля, мне все рассказал – они типа со всего района сюда сходились к тому ботану с космами. Просто шли наугад те, кто выжил, и собрались в одном месте. А этот как бы брат Августин, это погоняло такое, зовут его как-то по-другому, проповедовал, всеми руководил и чудовищ, ну вы прикиньте, отгонял силой веры! Ржу, не могу!

И он действительно засмеялся.

А вот Андрею веселиться не хотелось – слишком много странного, необъяснимого повидал он за последнее время, чтобы объявить выдумкой историю о необычных способностях основателя новой религии.

Ведь мог тот же «колдун» подчинять тварей и людей? Мог.

Заживали раны Соловьева с необычайной быстротой? Заживали.

Так почему молодой человек, обозвавший себя братом Августином, не мог иметь таланта укрощения чудовищ?