Илья Бердников - Ставка на Проходимца

И Чаушев помахал рукой дородному человеку с красным широким лицом и пышными пшеничными усами. Человек этот так плотно был обтянут фраком, что казалось, тот склеен из резины.

— Барон, имею честь познакомить вас с господином Мызиным Алексеем Павловичем, — представил меня подошедшему капитан. — Алексей Павлович, это барон Хейфнер, граф Сивицкий.

Мы с бароном раскланялись, и он с любопытством посмотрел на звезду ордена Святой Анны, прикрепленную к правой стороне моей груди.

— Как я понимаю, это тот самый ваш молодой протеже, князь?

Я с удивлением взглянул на Чаушева: о его княжеском титуле я слышал впервые. Интересно получалось: князь, а по чину всего лишь капитан…

— Именно. — Чаушев подхватил с подноса, несомого проходящим официантом, бокал и поклонился барону с лукавой улыбкой. — Барон, Алексею Павловичу интересно маленькое прелестное имение, то, что продается возле Золотой бухты.

— Так вот кому половина двора обязана проигрышем! — прогудел барон и окинул меня еще более цепким взглядом. — Молодой человек, а вы в курсе того, что князь поставил на то, что его человек привезет-таки фрагменты Дороги с треклятого Пиона, хоть ему в этом никто не верил? Правда, личность, на которую ставили, была никому не известна. В целях конспирации, надо полагать. Да, милостивый государь, тут такие цифры в ставках мелькали! Особенно когда все узнали, что вы выбрались с Пиона, но вас схватили особисты с Земли!

— Полтора года молчания! — заметил Чаушев.

— Как будто вы переживали, князь! — хохотнул барон. — С вашими-то осведомителями! Иначе почему бы это великая княгиня после приватной беседы с вами также поставила на этого молодого человека?

Я молча переводил взгляд с князя на барона. Так вот какие дела тут творились! Мне почему-то было совсем не обидно, что на меня делались ставки, словно на скаковую лошадь: так поступали во все времена. Ставили и на Скотта, и на Амундсена, ставили на суда в чайных гонках, на футбольные команды… даже на Вилли Фогга, пусть он и вымышленный персонаж Жюля Верна! Человек — существо азартное, даже если он — великая княгиня. Кстати, возможно, именно то, что она выиграла, поставив на меня, как раз и определило такую расположенность ко мне и столь высокую награду на моей груди…

— Так что там насчет имения? — переспросил Чаушев.

— Я справлюсь об этом и думаю, что молодой человек его не упустит: великая княгиня к нему весьма расположена, так что сумма будет, можно сказать, формальной. Ну от казны от этого не убудет. Но, молодой человек, неужели вы собираетесь проживать в своем новоприобретенном имении в одиночестве?

Я немного смутился и пробормотал что-то про ждущую меня на Гее невесту.

— Славно, славно, — одобрил барон и повернулся к Чаушеву: — А вы не скажете, князь, кто вон те две красавицы, что только что вошли в зал? Их не объявляли, и я заинтригован…

Я обернулся, чтобы посмотреть, на кого указывает барон, и, к своему изумлению, увидел, что эти красавицы, привлекшие внимание половины зала, — моя сестра и Ками. Девушек было почти не узнать: шикарные бальные платья и искусные прически сделали их естественную красоту просто ослепительной, подчеркивая молодость и женственность. Они словно являли собой две противоположности — светлая голубоглазая Людмила и темноволосая, с карими глазами, шебекчанка. Обе девушки, обладая точеными фигурами и красивыми плечами (разве что у Ками они были слишком мускулистыми), выгодно оттеняли и подчеркивали одна другую, так что хотелось, посмотрев на одну, тут же перевести взгляд на другую, а затем снова вернуться к первой…

— Они прелестны! — шумно восхищался барон. — Почему я их не знаю?

— Алексей, давайте приведем их сюда, — тихо сказал мне Чаушев.

Я и сам видел, что девушки растеряны от обилия окруживших их кавалеров, так что последовал за капитаном и к неудовольствию всяких баронов и князей повел Ками под руку к окну. За моей спиной Чаушев извинялся перед разочарованными титулованными мужиками и объяснял, что девушки в этот вечер обещали все танцы нам.

— Здесь красиво, Ле-ша, — тихо проговорила Ками, когда мы встали у окна и я взял для нее шампанское. — Я не хотела идти на этот бал, но Людмила настояла. Она сказала, что второго такого шанса в жизни может уже и не быть и что она обязательно станцует с каким-нибудь принцем или князем.

Я оглянулся на сестру, что уже повлекла Чаушева в бальный зал, и усмехнулся: Люська есть Люська. Вот эта ее непосредственная смелость и придавала ей еще больше обаятельности и шарма. Что ж, пусть веселится — она заслужила. Тем более что танцевать она любила и умела, в отличие от меня, даже на специальные курсы по бальным танцам ходила, так что ей и зеленый свет на этот вечер!

— А я не умею танцевать, — еще тише, так что я еле расслышал, сказала Ками и испуганно посмотрела на меня.

— Не переживай, я тоже не умею, — успокоил я ее. — Вообще, можно уйти в сад, если ты хочешь…

— Я только посмотрю немного, — сказала Ками, не отрывая глаз от арки в бальный зал, где кружились пары под мелодию неизменного Штрауса.

— Алексей Павлович, это нечестно! — К нам подошел барон Хейфнер. — Князь сказал, что ваша красавица сестра танцует с ним все танцы, и там уже назревает конфликт, причем некоторые горячие головы уже поговаривают о дуэли! А вы скрываетесь здесь со второй феей сегодняшнего вечера и также, по-видимому, не желаете делиться ни с кем!

— Она не танцует, барон, — ответил я. — К сожалению.

— Не танцует? — выпучил глаза барон. — Так я могу научить!

Ками повернулась к барону и слегка присела.

— Я не танцую, — тихо сказала она, — но зато могу убить одним движением. Человек даже не успеет понять, почему умер. Поверьте, вот такому умению учиться очень долго, не то что вашим танцам…

Барон постоял несколько секунд неподвижно, затем, видимо что-то рассмотрев в глазах Ками, немного переменился в лице и, фыркнув что-то в свои усы, пошел в бальный зал.

— Ну ты даешь, девочка! — сказал я, провожая его взглядом.

Ками взглянула на меня, и я осекся, увидев знакомый мне взгляд. Такой взгляд был у нее, когда она смотрела через прицел пистолета-пулемета.

— Я бы убила его, если бы он ко мне прикоснулся, — проговорила Ками. — Жирный краснорожий ублюдок! Пойдем в сад, Ле-ша?

Я промолчал, но непроизвольно провел рукой по своему животу, где у меня также не все было в порядке с жировой прослойкой. Не в такой степени, как у барона, но достаточно, чтобы тощий Санек мог подкалывать меня по этому поводу.

Мы с Ками, провожаемые десятками заинтересованных взглядов, пошли к выходу из зала, прихватив по бокалу шампанского с многоярусного столика.

— Его сиятельство граф Нефёдов, князь Добровольский с супругой! — зычно провозгласил мажордом.