Александр Конторович - Кардинал в серой шинели

Вот уже близко арка входных ворот… и тут я чувствую какое-то сопротивление… Словно бы ноги в глине завязли… есть!

Звонкий звук лопнувшей струны!

Обернувшись назад, вижу, как осыпаются с рук иерархов темные браслеты. Ого! Но не у всех — браслет на руке Решающего цел.

— Клятва исполнена, — говорю я им.

— Да. — Решающий откидывает на спину капюшон. — Свидетельствую — Серый рыцарь сдержал свое слово.

Что-то несильно толкает меня в грудь.

— Голуби!

— Исполните это, братья, — оборачивается к своим сопровождающим иерарх.

Хлопая крыльями, птицы вырываются из-под низко нависшего свода. Все… отравленная атака отменяется.

— Выполнил ли и я свое обещание? — спрашивает меня Решающий.

— Да. Свидетельствую это.

Тонкая струйка темной пыли осыпается с его руки.

— Нас более ничто не связывает, ведь так? — спрашивает меня иерарх.

— Ничто.

— Тогда… возьмите его! — указывает он на меня рукой.

Трое иерархов вскидывают руки.

Хренак!

Яркая вспышка разгоняет полумрак воротного тоннеля.

И все трое обугленными куклами валятся на пол. Не ту цель вы, ребятки, для своей магии выбрали…

Оставшиеся Молчащие ошеломленно пятятся назад.

Не ждали такого сюрприза?

А он у меня — не один!

Резким броском отправляю в их сторону пригоршню арбалетных наконечников. Сила их броска относительно мала, так что поранить они никого не смогут. Вот оцарапать — запросто! Их веса для этого вполне достаточно. А больше — и не нужно.

И еще парочка капюшононосцев оседает на пол. Эх, сейчас бы и главного уконтрапупить! Но я уже слышу стук копыт скролльской кавалерии. Не успеть…

Наверное, я так никогда быстро в жизни не бегал. Бешеным котом проскакиваю половину двора. И только теперь слышу топот копыт под аркой. А этих там ничем не шандарахнет?

Увы…

Жалко. Ну да и хрен с ними.

У меня своя цель есть.

Но пробежать без помех удалось только метров тридцать.

— Вот он!

Заметили. Это плохо.

Но насколько плохо, я понимаю только тогда, когда вокруг меня начинают падать стрелы.

Эх, сейчас бы сюда шкуру… этого, как его… ну, что от стрел защищает.

А нету! Так беги.

Делать нечего — бегу.

До старой башни еще далеко…

Счастье мое, что стреляют пока только конные лучники. На ходу и по движущейся мишени. А то уже давно бы напоминал грозный Серый подушечку для булавок. Так что ждет вас, ребятки, облом-с…

Накаркал…

Уже у самых внутренних ворот меня все-таки достали. Стрелой вскользяк по ноге. И второй — в левое предплечье.

М-м-мать! Больно-то как!

Вваливаюсь в ворота и тяну на себя тяжелую створку. Хренушки, не смогу. Одной-то рукой?

А топот копыт все ближе.

Один?

Один кто-то скачет.

Или самый смелый, или самый глупый.

Однако же он мог видеть мое ранение, вот и воспрял духом. Ну-ну… я еще жив и могу укусить. Насмерть, между прочим!

Топот копыт затихает около ворот, и слышен звук прыжка. Ага, это он створку открыть хочет. Ну да, с коня несподручно.

Звук шагов — и на крае створки появляются чьи-то пальцы. Все, что ли?

Ну, мне-то и этого — выше крыши.

Взмах клинка — и с той стороны ворот на землю падает безжизненное тело. А вот теперь — ходу!

Захлопнув за собою тяжелую дверь, выбиваю подпорку, и на пол рушится гора дров. Надежно засыпав дверь почти наполовину. Давайте, парни, тащите таран…

Теперь топаем наверх. С пораненной-то ногою? Не шибко это хорошо. Однако же запасной ноги у меня нет. И ни у кого здесь нет и еще долго не будет. Так что топаем так. Поленце подберем — чем не костыль?

Вот и самый верх башни. Отсюда хорошо видно, как в ворота вливается темная масса орденской армии. Пехотинцы разбегаются по стенам, занимая оборону. Кавалеристы сворачивают в сторону — к казарме.

Однако же — их тут до фига! Темные фигурки забегают в распахнутые двери построек, бегут по лестницам и переходам.

Бум-м-м!

Ворота закрыли.

Стало быть — все здесь.

Свешиваю голову между зубцами башни. Около башни нездоровое шевеление. Блин, так они же еще и скалолазы? На площадку им лезть не нужно, а вот в окна — в самый раз.

Раз так… Захлопываю люк и приваливаю его камнем, оставшимся от постройки башенки. Глотнув вина, подбираю из укромного места кувалду. Одной рукою… ладно, справимся.

С третьего удара кладка дала трещину, а с десятого — обрушилась. Парой ударов расчищаю проход, обваливая его стенки.

Бросаю кувалду в сторону и подхожу к парапету. На стенах замка уже торчат черные орденские штандарты. Орден спешит объявить себя владельцем замка. Наверняка уже и в подвал кто-то полез… Допиваю вино и выбрасываю флягу вниз. Авось кого-нибудь да приголубит.

Возвращаюсь в башенке.

Вот оно — «каменное сердце».

Поверхность его совсем чистая, даже пыли нет, что удивительно. Стену-то я во весь дух крушил! Хоть и одной рукой.

А кровь у меня из предплечья течет, между прочим! И прямо на это гадский камешек и попадает…

Камень словно включился — почти как телевизор. Поверхность его подернулась дымкой, и на ней проявился отпечаток чьей-то руки. В смысле — пятно такой формы. И какая же там ладонь? Левая, ладно…

Рука моя внезапно проваливается в глубь камня. Примерно по запястье. Во как?!

Камень словно дышит! Я чувствую, как он обволакивает кисть — назад уже не пустит.

Ну что?!

Тряхнем стариной?

Где же он там — старина этот?

— Пусть все, вошедшие в замок и стоящие сейчас рядом с его стенами, чтобы войти внутрь, — навеки станут пленниками этих камней!

Толчок!

Сильный, аж заходила ходуном вся башня.

Жуткий крик стеганул меня по ушам!

Это кричал не один человек.

Кладу руку на рукоять клинка, и перед моим взором встают замковые стены. Громадные трещины разрывают их на части, и туда, в глубину этих провалов, сейчас падают люди. Ходит ходуном под ногами площадь, покрытая язвами и ямами. В них сейчас соскальзывают лошади и их всадники. С грохотом обрушиваются высокие башни, калеча своими обломками испуганных адептов.

Что-то мягко толкает меня в предплечье. Отпускаю клинок и вижу, как поверхность «каменного сердца» мутнеет… и застывает, обхватив мою ладонь каменными оковами.

Рабом, говоришь, станет?

А вот те хрен!

Выхватив из ножен Рунный клинок, поднимаю его над головой.

Держи!

И тусклый металл клинка проходит сквозь камень, как сквозь масло!

Старая башня, одиноко возвышавшаяся над облаками пыли, внезапно дрогнула. Казалось, на какой-то миг замерли в воздухе падающие камни, зависли облака пыли. И даже грохот разрушающихся стен неожиданно затих.

Башня подернулась веточками молний, которые опутали ее сплошной мелкоячеистой сеткой.

И в абсолютной тишине заскользила вниз, совершенно исчезнув за густыми пылевыми облаками…