Владимир Владимирович - Ноябрьский дождь

- На, - Маки протягивал ему шоколадку. - Позавтракаешь.

- Э... Спасибо, - юноша неуверенно взял в свободную руку батончик. Нет, он, конечно, понимал, что здесь, в Европе, нравы и обычаи не слишком похожи на японские, но все равно как-то непривычно было получать подобный знак внимания. Даже от соседа. Тем более, они с Маки не могли считаться друзьями, они и знакомы-то были всего с месяц. Но вот сосед дал ему один из своих обожаемых шоколадных батончиков. Вот так, запросто.

- Не надо таращиться, - заметив его смущение, Маки нахмурился. - С утра необходимо поесть для правильного функционирования организма.

- Ага... - Учики стушевался еще сильнее. - Спасибо, да.

- На автобус опоздаешь, - напомнил Маки.

- Ага!

Мигом отринув неловкость, юноша побежал в прихожую, где у двери стояла обувь. Натягивая ботинки, он, чтобы освободить руки, зажал край упаковки шоколадки зубами, а портфель поставил на пол. Но вот ботинки налезли на ноги, дверь распахнулась, и коридор с зелеными стенами быстро сменился для бегущего Учики вестибюлем.

Скучавший на вахте старик Ледбитер недовольно пошевелил пышными длинными усами, когда подскочивший к турникету на выходе юноша быстро приложил карточку учащегося к идентификатору. Не любил почетный старец прыткую молодежь. Отоко же, по-прежнему держа во рту запечатанную шоколадку, поспешно запихивая карту в карман, уже открывал бедром двери на улицу.

Широкое крыльцо общежития показалось крохотным как одна ступенька, когда Учики буквально спрыгнул на мощеный тротуар и понесся к автобусной остановке за углом соседнего корпуса. Оставалось лишь надеяться, что он успеет на автобус до академии, отходящий через пару минут. А если не успеет и не прибудет на занятия в срок, то громы и молнии обрушатся на лохматую макушку с такой силой, что легче будет сделать харакири и упокоиться на веки, нежели слушать их и чувствовать себя последним разгильдяем.

Завернув за угол, Учики с упавшим в живот сердцем увидел, как автобус неторопливо подходит к остановке. Ох, не успел! Пока он бежит, посадка уже закончится. Со всей возможной скоростью несясь к отмеченному белой краской на тротуаре пятачку, юноша понимал, что все равно не получится.

Вот двери остановившегося автобуса приветливо распахнулись.

Он ощущал, как дыхание, вырываясь из легких, царапает горло и выплескивается наружу.

Вот пассажиры, в основном, такие же школьники, начали забираться внутрь.

В груди толчками билось сердце.

Вот последние из стоявших на остановке дождались своей очереди.

Нет, не успеет. Точно не успеет.

А еще он так и не выпустил изо рта шоколадку. Смотрится, наверное, как дурак.

Учики и сам не понял, почему мысль о шоколадке вдруг сотворила с ним то, что сотворила. Но, представив, как болтается во рту шоколадный батончик с надорвавшейся упаковкой, юноша вдруг ощутил, как ноги перестают чувствовать те невидимые ограничители, что ставит на них всемогущая, казалось бы, физика. Тело понеслось вперед, едва не распарывая ткань пространства подобно ножу. В ушах зазвенело, а портфель затрепыхался в руке. Шоколадка ударилась о подбородок и намертво прилипла.

Казалось, будто окружающий мир утратил резкость и принялся расплываться вширь. Отоко понимал только, что сейчас со всей дури влепится в автобус. Потому что белоснежный борт с зеленой полосой посередине приближался неумолимо и неотвратимо. Единственное, на что хватило сил и времени - так это на то, чтобы повернуть чуть правее.

Забиравшийся в салон последним школьник чуть не получил сердечный приступ, когда мимо него по ступенька буквально пролетел невесть откуда выпрыгнувший парень в форме. Ухватившись за перекладину, незнакомец затормозил, шлепнув оторопевшего соседа по поездке портфелем. Всклокоченный азиат оглянулся со слегка испуганным выражением на лице. Зубами он сжимал державшуюся на одном честном слове шоколадку.

- Вот эта девочка, - сказал старший, ткнув пальцем в монитор. - Вот эта вот девочка способна открутить каждому из вас голову, а потом приставить обратно.

Канзаки разглядывала Дзюнко Китами. Та, сложив руки на коленях, облаченная во всю ту же форму родной школы, в которой Мегуми видела ее в последний раз, сидела на стуле в пустой широкой комнате и безразлично смотрела в объектив камеры наблюдения. Взгляд измененных контактными линзами глаз не выражал абсолютно ничего. Как будто кто-то поднял веки спящей. Или бессознательной. Или мертвой. Девушка не шевелилась, казалось, даже не дышала. Мегуми почувствовала, как по спине бегут предательские мураши. Жутковато. Но нечего расклеиваться. Молодая женщина прислушалась к голосу старшего группы.

- Трикстеры, господа, - он повел рукой в театральном жесте. - Модифицированные человеческие существа. Их физиологию мы в вас вдалбливаем с самого начала обучения. Они живучие, опасные и хитрые, как черти. Практически любой трикстер стоит взвода отлично натренированных солдат. Он живуч, как ящерица - способен регенерировать органы и части тела в весьма короткие сроки. Он вынослив и крепок - нервная система существенно прочнее, и мышцы больше похожи на гидравлику. Трикстер может залезть вам в голову и сделать своим рабом. Или просто выяснить всю подноготную вплоть до цвета трусов вашей первой под... Пардон.

Старший вежливо кашлянул, глянув на Канзаки. Ему вторило точно такое же покашливание слева и справа от нее. Троица курсантов и преподаватель. Четверо - предел группы, не вызывающей подозрений. Так их учили, и правила конспирации почти силком заталкивали в каждый миг учебы. В их тройке Канзаки оказалась единственной девушкой. Поэтому старший частенько сбивался на скабрезности и тушевался. Больше для вида, правда. Точно так же, как оговаривался нарочно. Разряжал обстановку.

- Так вот, трикстеры не должны обманывать вас своей внешностью. Мне встречался трикстер-старик, уложивший четверых таких же молодых, как вы, прежде, чем удалось его обездвижить. А тут вот тоненькая девчушка. Но все они крайне опасны. Ну да чего я распинаюсь, вы должны были все сами изучить. Дюбуа, а ну-ка, скажи мне, что самое опасное при встрече с трикстером?

Сидевший справа француз с узкими плечами, но широким подбородком и мощной нижней челюстью, помялся и неуверенно произнес:

- Э, рукопашная?

- Ответ неверный, - старший провел мощной ладонью по короткому ежику седоватых волос у себя на голове. - Выжить в ближнем бою с трикстером чертовски сложно, но можно.

Ничто в голосе учителя не выдавало его знания о том, что Мегуми как раз и довелось выжить в драке с одним из столь ужасных и опасных трикстеров. И что именно вследствие того столкновения она сейчас сидела с ними в одной комнате.