Владимир Владимирович - Не дай мне упасть

- Вот-вот, - не унимался Джейс.

У столика регистрации их встретил прилизанный мужчинка, которого язык не повернулся бы назвать полнокровным, настоящим мужчиной. Худосочный хлыщ с лицом хорька подал Кэт старомодную книгу записей, где она поставила росчерк напротив цифры "двести два". Джейса поселили в двести четвертом номере. Внеся данные в компьютер, хлыщ выделил певице с менеджером услужливого седовласого мужчину в ливрее. Тот и довез их на лифте до обители сна. Ничем другим для Винтерс ее просторный, роскошно обставленный номер не стал. Ибо, едва добравшись до кровати, раскинувшейся на полкомнаты, женщина рухнула на подушки и провалилась в страну сновидений.

Когда она проснулась, то обнаружила себя свернувшейся клубочком на покрывале, в одежде, разве что, без плаща. Устыдившись собственной неряшливости, Кэтрин тут же разоблачилась и отправилась в душ. Ванная комната оказалась размером с целый футбольный стадион, и Винтерс долго слушала свое эхо в душевой кабинке, больше похожей на автомойку. С удовольствием смыв с себя осадок сна и усталости, певица укуталась в полотенце и вернулась на кровать.

Телевизор хохотал, кричал и пытался острить лицами и голосами ведущих, актеров и прочих статистов. Лениво щелкая пультом, Кэтрин нежилась в широкой постели и ждала, когда придет Джейс, чтобы с пыхтением и милым ворчанием поведет ее к заказчику выступления. Ее успела заинтриговать эта таинственная личность, способная позволить себе селить не самую высококлассную, если быть честными, певичку в дорогом отеле, заплатить ей немалые деньги и вообще всячески улестить. Неужели у Кэт нашелся фанат с золотыми горами под ковром? Тогда, конечно, открывались весьма радужные перспективы. А если это был всего лишь сумасброд-эксцентрик, разбрасывающий деньги направо и налево? Тоже, конечно, хорошо, но уже не настолько.

Судя по часам, дома уже давно проснулся Алекс. Стоило позвонить ему, чтобы не грустил. Возле кровати как раз имелся удобный телефон с обтекаемыми линиями эбонитового корпуса. Кэт взяла трубку, услышав тихий писк, и принялась набирать номер центра междугородней связи. Почему-то клавиши не пищали. Закончив набор, певица приложила к уху мембрану. Гудка не было слышно. Она подождала несколько секунд, но в трубке по-прежнему сохранялась мертвая тишина. Винтерс нажала кнопку сброса, затем прислушалась снова. Ничего.

Телефон не работал. Вот тебе и дорогущий отель. Хмыкнув себе под нос, Кэтрин лениво выползла из-под одеяла. Вынув из чемодана сменное платье, она неторопливо оделась и посмотрелась в зеркало. Отдохнувшая нестарая женщина смотрела иронично.

- Бабушка какая, - самокритично отметила Кэт, поправляя прическу.

Обувшись, певица прошла к двери в коридор. Ручка была претенциозно большой, с резьбой и позолоченными прожилками. Взявшись за нее, Кэт толкнула дверь от себя.

Ничего.

Она что, заперлась и забыла? Или не туда открывает? Винтерс потянула дверь на себя, но та оставалась неподвижной.

Где там ключ?

Выданная седоусым работником гостиницы карта лежала возле телефона. Кляня собственную беспечность, Кэт вернулась и подобрала ее. Совсем она расклеилась: то дрыхнет с незапертыми дверьми, то забывает, что заперлась. Ключ-карта легко вошла в отверстие замка. Щелчок...

Кэтрин обескуражено толкнула дверь, оставшуюся на месте, потянула к себе ручку. Выход по-прежнему оставался перекрыт. И теперь женщина вспомнила, что не запиралась на замок. Она снова попыталась открыть дверь ключом, но флегматичный щелчок лишь повторился, не приведя ни к какому результату.

Перестав понимать, что происходит, Кэтрин не придумала ничего лучше, чем робко постучаться в дверь собственного номера.

- Эй! - позвала она в неизвестность. - Э-эй...

Никто, разумеется, не ответил. Кэт была заперта в гостиничном номере, без телефона. Стоп! Наладонник! Почти испуганно бросившись к своим вещам, женщина достала плоский коммуникатор последней модели.

"Ошибка соединения" - мерцала надпись на дисплее.

- Фигушки, - обреченно выдохнула Винтерс. - Вот так, значит...

Как у героев "Звездных войн", у Кэтрин сейчас появилось нехорошее предчувствие.

- Я ждал, что громче ты войдешь, - Фауст шагнул к окну и положил ладонь на мутноватое стекло. - Твой норов изменился сильно.

- Наверное, это старение, - ернически произнес Сэм, продолжая сидеть в кресле. Сунув руку под плащ, толстяк достал пачку сигарет и зажигалку. Закурив, он протянул сигареты собеседнику. Тот вежливо помотал головой, отказываясь. В ранних сумерках огонек зажженной сигареты красным отсветом придавал лицу Ватанабэ зловещий оттенок.

- Страж главный приказал своим подручным тебя проверить, только лишь вошел ты, - мужчина в красном плаще провел рукой по стеклу, словно стараясь стереть висевшие с внешней стороны капли. - Его убил я сразу, как отправились убийцы тебе навстречу. Неужто тихо ты расправился с мерзавцами?

- В последнее время в меня слишком часто попадали, - Сэм затянулся и выпустил дым густым облаком. - Это вредно для кожи. К тому же, мне было интересно, зачем именно ты сюда пришел.

- И что же ты познал в сраженьи?

- Что ты пришел поговорить. Не с зарезанным вон там, - толстяк махнул рукой, указав за спинку кресла, где на полу лежал труп Элиссона. - А со мной.

- Ты проницателен, в тебе не ошибались, - Фауст отвернулся от окна, положив руки на рукоять трости, прямо упиравшейся в пол. - Ты понял, что тебя сюда вели?

- Можно было выкладывать красную ковровую дорожку, - хмыкнул Ватанабэ. - Элиссона вы мне чуть ли не на блюдечке поднесли. А когда я увидел тебя, то понял почти все.

- И что же понял ты?

- Что тот, кто унаследовал империю Кроули, зачем-то играет с нами в поддавки. Он буквально просит его искать. Вот зачем странная, хоть и эффективная, схема теракта в Меркури, вот зачем практически намеренное засвечивание специалиста по "чистым". Все могло показаться обычным непрофессионализмом, но твое появление раскрыло карты.

- Да, мы привыкли к яркости моих работ.

- Нет, я, конечно, люблю, когда человек подходит к профессии творчески, - Сэм зажал сигарету в зубах и сложил руки на животе. - Но, согласись, это немножко так странно, когда убийца и террорист наряжается как на карнавал и ходит, не скрываясь. Я же помню, что этот плащик ты надеваешь только по особым случаям.

- Питал надежду: знак оценишь ты, - Фауст согласно кивнул. - Убийство рядовое не стал бы совершать я столь заметно.

- Ага, я же говорил, что ты пижон.

- А ты наглец. Но хватит комплиментов. Тебя позвал я, будем говорить.

- Ну, говори, презренный сребролюбец, убийца мерзкий, и пижон притом, - глубоко затянувшись, Сэм вместе с дымом выдохнул в воздух тираду в духе собеседника.