Константин Костин - Последний полет "Прогресса"

Голограмма замерцала, задрожала, и растаяла в воздухе мелкой рябью. В душе осталось поганое ощущение, словно меня по-крупному поимели. Словно я всю жизнь служил не той стороне. Что там было, в Федерации? Кучка старых пердунов, постоянно грызущихся за власть, не гнушающихся никакими методами? Цель оправдывает средства, а такую - тем более. И не было никакой, даже маломальской надежды, что в Империи что-то изменится. Нихрена подобного. В истории и Земли и других планет слишком много примеров, чтобы такой большой мальчик, как я, не верил в сказки.

Мой конвоир не спешил возвращаться. Уснул он там что ли? Я побарабанил в дверь костяшками пальцев. Безрезультатно. Странно, очень странно. Индикатор на пульте управления внезапно сменил цвет с красного на зеленый. Наконец-то! Однако и минуту спустя в рубку дальней галактической связи никто не зашел. Да что за чертовщина здесь творится? Хлопнув по кнопке, я открыл дверь.

В коридоре царила пустота. Куда подевался этот чертов предатель? Я, оглядываясь по сторонам, вышел из отсека. Винсент, вернее, его ноги, нашлись почти сразу - торчащими из-за кадки с Тангарской пальмой в нише коридора. Для верности еще раз осмотревшись, я подошел к штабс-майору. Из шеи незаконнорожденного сына Императора торчала игла парализатора.

- Весело, очень даже весело, - пробормотал я себе под нос, извлекая из его кобуры Бластер Специальный Малогабаритный.

Внезапно, каким-то шестым чувством почувствовав движение у себя за спиной, я резко развернулся, выбрасывая руку с оружием вперед, снимая пистолет большим пальцем с предохранителя. Пустота передо мной разошлась по вертикальному шву, обнажая голову Лимы и треугольник верхней части его груди, парящий в воздухе над палубой.

- Назарио? - воскликнул я.

- Товарищ рейд-полковник, умоляю вас, тише, - зашикал солдат. - Вы знаете, что с вами собираются сделать?

- Давай попробую догадаться... - я сделал вид, что глубоко задумался. - Расстрелять? Нет? Четвертовать? Тоже нет? Закатать гусеницами в пластик? Опять нет? Но где-то близко, да?

- Как? Вы все знаете? - удивился десантник.

- Нет, я тупой, как три пробки вместе. Конечно, я знаю.

- Тем более! - пустота упала вниз, полностью открывая Лиму. - Берите антиоптический костюм, и уходите с "Восхода". Корабль БП-1701 в третьем доке готов к старту. Захватите его, и улетайте отсюда!

- Не выйдет, - покачал я головой.

- Как не выйдет? Товарищ рейд-полковник, если уж эта гнида Добренко нашел, где спрятаться, то вы тем более затихаритесь так, ни одна сволочь вовек вас не отыщет!

- Да нет, дружище, ты не понял. Заныкаться, да еще так, что меня не за век, а за тысячу лет никто не найдет, я смогу запросто. Но без Жаклин я никуда не пойду.

- Но... - попытался возразить что-то Лима.

- И не потому что я такой джентльмен, или у меня крышу от лейтенанта окончательно снесло - нет, - остановил я его. - Наз, я не умею управлять межзвездным кораблем.

- Как? Вы же летали на скутере!

- Так то скутер, а это - звездолет. Я даже курс проложить не смогу. Так что побег без Обахи отменяется. Ты знаешь, где ее держат?

- Ну...

- Не нукай! Быстро, четко и по делу. Знаешь?

- Знаю, - повесил голову диверсант.

- Веди, - приказал я, напяливая на себя антиоптический костюм.

Выбранный Назарио, бывшим в полтора раза шире меня, к тому же с ощутимым пузцом, под его размер, комбинезон, висел на мне мешком, моментально свернувшись в несколько складок. Радовало то, что меня в нем никто не увидит. Да и не на парад собираюсь, нечего привередничать. Десантник еще некоторое время нерешительно топтался на месте, но, очень скоро поняв, что спорить со мной бесполезно, а вылезти чистым из этого дерьма, окунувшись по самую макушку, уже поздно, обреченно кивнул, и, махнув рукой, пригласил следовать за собой.

Мы долго шли по гулким коридорам, возвращаясь в тюремный отсек. Флагман, судя по всему, шел на гиперпрыжковой скорости - на корабле царила тишина и относительная пустота. Лишь вахтенные стояли на своих постах, следуя давно заведенному на боевых крейсерах порядку. На простого рядового, идущего в спортзал, кают-компанию, или по вызову командующего, никто не обращал внимания, я же был попросту невидим.

Почти стопроцентная оптическая проницаемость сыграла со мной злую шутку, когда Лима, зайдя в кабину лифта, поторопился нажать на кнопку, и створки схватили меня за бока, помяв ребра.

- Дружище, а ты уверен, что спасаешь меня, а не пытаешься убить? - поинтересовался я у десантника сдавленным голосом.

- До того как согласился проводить вас в тюремный отсек - был уверен, что спасаю, - вздохнул Назарио.

Вздрогнув, элеватор остановился на нужном этаже. Двери с тихим шелестом разошлись в стороны, открывая небольшое помещение контрольного поста с компьютерным столом в форме полумесяца, за которым сидел лейб-капитан с лычками военного полицейского, и двумя солдатами в серо-голубом камуфляже десантных войск с БУКами, висящими на плечах.

- Кто такой, что надо? - грубо спросил офицер.

У моего спасителя оставался последний шанс соврать, что он ошибся палубой или еще что-нибудь в этом роде. От того, чтобы стать преступником в глазах молодой Империи Лиму отделял всего один шаг, и я помог ему сделать этот шаг, придав ускорение ударом колена в мягкое место. Оступившись, десантник почти влетел в отсек, и остановился, балансируя, дабы не упасть.

- Ты чего тут потерял? - резко произнес капитан, поднимаясь с кресла.

- У меня тут... э-э... это... - замямлил диверсант.

- Что - это?

- Вот, товарищ лейб-капитан, посмотрите...

Солдат запустил руку за пазуху, извлекая из внутреннего кармана планшетник. Офицер перегнулся через стол, чтобы увидеть, что же он там такое должен рассмотреть. Теперь - мой ход. Дважды хлопнув пистолетом, я пригвоздил к стене ближайшего охранника, и перевел ствол БСМа на второго. Во всяком случае, мои чувства говорили, что бластер наведен на противника. Оказывается, чертовски тяжело стрелять, не видя не только прицела, но и руки с оружием. Опыт, приобретенный в сотнях, если не тысячах схваток и долгие часы в тире и на стрельбищах не прошли даром - тюремщик, хрипя и брызгая кровью из пробитого горла, осел на пол. Назарио тоже не терял время, засадив капитану в шею иглу парализатора. Последним выстрелом я раскрошил висящую в углу голокамеру. Судя по отсутствующему сигналу тревоги, оператор, как это водится на звездолетах с такой степенью защиты, преспокойно дремал на свом посту.

- Куда теперь? - осведомился я, подбирая "семьдесят четвертый". С этой пушкой я чувствовал себя гораздо уверенней.

- Сейчас, сейчас... - повернув проектор, "доставая" голографическую клавиатуру из-под бесчувственного тела офицера, распростертого на столе, десантник защелкал по костям. - Вот, камера девятнадцать!