Александр Афанасьев - Чужая земля

Беспилотник — основное сейчас средство вооруженной борьбы в GWOT — это воплощенный кошмар. Эта машина, которая слышит, видит, летит и не имеет никакой цели, кроме как выследить и убить тебя. Беспилотник дает возможность убивать на расстоянии, максимум что ты можешь сделать, это вывести из строя машину, но не убить врага. Впрочем — даже оказавшись под ударом беспилотника — можно выжить, если знаешь как и не ударяешься в панику.

Правило номер один: затеряйся в толпе. Беспилотник не нанесет удар, если имеется большой риск побочного ущерба — то есть гибели гражданских людей. На той стороне — каждый удар должен санкционировать юрист, а он никогда не пойдет на убийство значительного количества гражданских и прикажет дожидаться другой возможности…

Гибсон видел работу беспилотников не раз и не два — и сразу просек, что к чему. Ублюдки в Баграме, которые вручили ему камеру — вручили ему лазерную систему наведения под видом камеры. Он проник на объект и навел на цель беспилотники. Подтвердил наличие цели. И теперь — его и этого придурка смазливого просто со счетов списали…

Нет, хрен вам…

Он побежал — но не к ангарам, откуда они пришли — а в сторону закрытой зоны. Именно сейчас — была уникальная возможность проникнуть туда под шумок. И понять — что за чертовщина там творится…

Еще один удар — по стоящему в закрытой зоне транспортному самолету. Дым, пламя… — волна горячего воздуха окатила их даже здесь, за сотню с лишним метров…

Беспилотники били по всему, казалось, что нет никакой селекции цели. Еще один удар, сдвоенный — и вспыхнул ангар в закрытой зоне.

Правило номер два: держись поближе к пламени. Дым, пламя — все это маскирующие факторы, американцы используют для ночного наведения терморежим — а человек рядом с пламенем неразличим. Его тепло — ничто на фоне тепла, которое выделяет горящий самолет.

Держа автомат наизготовку — сержант бежал навстречу пламени.

Еще один удар. Взрыв — где-то впереди. Он не видел — отстал Чамберс или нет. Не было времени смотреть…

Кусачки… черт, только бы успеть…

— Надо уходить!

Все таки не отстал…

— Рви проволоку, твою мать! Рви!

Кусачками и голыми руками — они проделали достаточный проход, чтобы протиснуться внутрь. Реакция сенсоров не имела значения — у охраны были проблемы и кроме них самих…

— Жди здесь! У прохода!

Жар был невыносимым — это был Ильюшин-76 Кандид и видимо заправленный. Пламя буквально рвалось к небу, у него чуть не трескалась кожа, наверное, сгорели брови — но, протиснувшись через дыру в ограждении, сержант побежал к пламени, рассчитывая спрятаться на его фоне.

Подобравшись вплотную, так что волосы потрескивали — сержант начал обходить горящий самолет, чтобы выйти на позицию для стрельбы — и наткнулся на боевиков. Они бежали, несколько человек, двое тащили кого-то — очевидно рассчитывая добраться до здания пассажирского терминала аэропорта и скрыться в нем, а потом — уйти. Про американцев можно говорить всякое — но они не осмелятся бить по пассажирскому терминалу аэропорта.

Реакция сержанта превосходила реакцию пакистанцев — он вскинул автомат, падая на колено и открыл огонь. Пакистанцы этого не ожидали — они знали про ударный беспилотник в воздухе, но не знали про британцев на земле — и не ожидали, что перед ними, чуть ли не из пламени — появится вооруженный человек. Гибсон открыл огонь короткими частыми очередями, двое бегущих впереди повалились как куклы, а третий — запнулся и упал. Остальным же некуда было деваться, слева — горел самолет, за спиной горел ангар — и сержант их выбил в четыре секунды — одиннадцать человек. Это не лучший результат — но надо было учесть, что он едва не горел…

Охрана, которая кого-то спасает. Не самое худшее приобретение…

Сержант подбежал к человеку, пинком поднял его. У него едва не дымилась одежда — но операторы беспилотника его не видели. Точно — не видели!

— Надо спасаться, сэр! — проорал сержант прямо в ухо неизвестного, рассчитывая на то, что вся местная элита знает английский и что спасаемый слишком шокирован, чтобы что-то соображать…

То таща, то подгоняя пинками — сержант потащил пленника к выходу. Чамберс и тут подчинился — ждал его у прохода, прикрыв лицо от жары курткой. Не такой уж плохой парень, как раньше думал о нем сержант. Совсем не плохой.

Теперь — только сматываться. Остается надеяться, что у операторов беспилотников достаточно и других целей, и они не обратят внимания на бегущих по полю троих людей…

И все-таки — какой идиот устроил такую бойню???

С Баграма поднимались, когда совсем стемнело…

Место капрала Джейсона Бигли находилось в группе управления и резерва, они сидели рядом с лестницей, ведущей в пилотскую кабину МС-130, вывозившему их на задание. Полковник сидел в двух местах от него.

Все было как обычно. Тусклый, красный свет, запах оружейной смазки, натужный гул моторов. Кто-то спал, кто-то переговаривался о своем, крича друг другу в ухо, кто-то — еще раз осматривал свое оружие — единственное, что может помочь выжить и победить в ближнем бою.

Потом — из дополнительной кабинки, которая была в этих самолетах и предназначалась для операторов систем — вышел человек в летной форме, подошел к полковнику, склонился и что-то сказал на ухо. Полковник немедленно встал и пошел следом за летчиком.

Это означало то, что впереди — либо девочки на Багамах, либо полное дерьмо…

Полковник вернулся через двадцать минут — по расчетам капрала, они уже прошли Кандагар и были у самой границы. Ни слова не говоря — достал химический, пишущий флюоресцирующим, видным в приборы ночного видения составом карандаш, написал только три буквы на ладони. Высоко поднял руку, чтобы видели все…

[47] RTB. Return To Base. Возвращаемся на базу…

[48] Миссию отменили.

Иногда бывает так, что мозг человека отключается, и он не осознает происходящее. Нет, он при этом может ходить, говорить, что-то делать — но делает это на автомате, на привычках. Обычно — так бывает, когда с человеком происходит что-то такое, что выходит далеко за грань его предыдущего опыта и возможности осознать происходящее…

Журналист и агент британской внешней разведки Нортон Чамберс пришел в себя на водительском месте своего внедорожника, стоящего в каком-то месте, где росли деревья, и была узенькая, уходящая куда-то в гору полузаброшенная грунтовка. До этого — он куда-то бежал, бежал в окружении вздымающихся столбов пламени, кого-то гнал и кто-то тащил его за собой. Потом они куда-то ехали и ехали долго. Потом… он не помнил, что было потом. Он просто существовал, не помня ничего, просто сидел и осознавал то, что он до сих пор жив. А потом — он понял, где он находится, и понял, что происходит. И причиной, катализатором этого понимания было всего лишь одно короткое слово.