Александр Лидин - Непрощенный

Истцы… Проблема, которую барон считал решенной…

Но может быть, заблуждается не барон, а граф Сувари и его прихвостень? Верность наемника короче его ножа, и он служит тому, кто больше платит…

Нет. Заблуждаются они оба. Потому что воины-колонисты Сирра-Ю на самом деле не служат ни барону, ни графу.

Пользуясь поддержкой Сувари, они захватят Диск. Но не с тем, чтобы отдать его новому хозяину. В их руках окажется военный корабль Древних, который, несмотря на повреждения, все еще может одним залпом погасить звезду. Барон Пако слишком спокоен, слишком уверен в себе. Его положение кажется ему незыблемым. Ему, равно как и его предкам, следовало бы стремиться как можно скорее овладеть древними технологиями — тогда они получили бы в свои руки самое могучее оружие в Галактике. Достаточно понять, как управлять орудиями Диска. И тогда…

Тогда…

Тогда правителю, сумевшему завладеть Диском, не страшен даже весь имперский флот. Да, орудий вряд ли достаточно, чтобы сместить Императора — нужно будет еще запустить двигатели. Но это лишь вопрос времени и желания.

Гельм Орксилл еще что-то говорил, но архитерриус уже не слышал его. В ушах стоял тяжелый звон, перед глазами плавали цветные пятна.

Он не помнил, как отсоединился от компьютера, как покинул кабинет и вышел на улицу. Воздух казался густым, вязким и пах свернувшейся кровью, небо меняло цвет от темно-палевого до бордового, а прохожие были словно залиты черной жижей и напоминали кромешников — таких, какими архитерриус запомнил их по архивным голозаписям.

Яан Залек привалился к стене, на которой переливалась призрачными цветами рекламная вывеска пластического хирурга. Почему-то мелькнула мысль: как бы его лицо смотрелось на этой вывеске?

Старое, изношенное, изрезанное морщинами… Оно подтягивается, свежеет, словно время повернулось вспять, и становится тем самым лицом, которым он когда-то так гордился…

Звон в ушах стихал, мир понемногу приобретал привычный вид, а вместе с ним возвращались обычные звуки города: голоса, шелест проплывающих мимо платформ, крики животных. Из ближайшей кофейни доносился терпкий, дурманящий аромат свежесваренного кофе.

Но архитерриусу было не до кофе. Он оглядывался по сторонам, пытаясь понять, где оказался. Много времени на это не потребовалось, и когда он понял, растерянность сменилась странным чувством. Такое бывает, когда знаешь, что что-то складывается само собой, и остается только гадать, к добру это или к худу.

Он находился в десяти минутах ходьбы от дома Алларта.

Задыхаясь, Яан Залек поспешил туда. Какая жалость, что он не взял платформу! Скорее… Надо рассказать все копателю… Или не рассказывать? Просто поинтересоваться, как бы невзначай, не посылал ли он кого-нибудь к нему… И попросить побыстрее пустить его в Фонд.

Оставалось пройти совсем немного, когда он заметил у входа в высотку несколько платформ Службы Бдительности.

У архитерриуса заколотилось сердце. Лишь несколько шагов отделяли его от цели — черного провала распахнутой двери, в глубине которого, на силипроновом пьедестале, сияла выпуклая золотая линза коммуникатора.

— Господин архитерриус?

Яан Залек оглянулся. Офицер, хрупкий золотокожий омʼа в матово поблескивающей кавероновой броне, направлялся к нему. Многочисленные вибрисы, образующие над его головой подобие нимба, подрагивали при каждом движении.

— Приветствую, офицер.

Он удивился тому, как хрипло и сдавленно звучит его голос — особенно после звука голоса омʼа, звонкого, точно колокольчик.

— Что тут у вас случилось, если не секрет? Ограбление?

У него еще был шанс свести все к непринужденной светской беседе, тем более что этот офицер не раз обращался к нему за информацией — правда, в официальном порядке. Что-то подсказывало архитерриусу, что это очень важно.

Офицер воздел руки, словно удерживал на ладонях шар — солидных размеров, но легкий.

— Не совсем, уважаемый архитерриус. Скорее всего, кража информации. Грабитель не смог проникнуть в биокомпьютер торговца извне, поэтому вошел в дом, вскрыл охранную систему входной двери, а когда хозяин и слуга попытались остановить его, убил обоих.

— У вас есть какие-то предположения?

— Только одно, — омʼа вздрогнул всем телом — так представители его расы выражали сомнение — и придвинулся поближе, так, что кончики его вибрис щекотали лоб архитерриуса. — Почтенный Алларт связался с копателями, и это его погубило. При вторжении и убийстве, вероятно, использовались технологии Древних, неизвестные нам. Иначе как убийцы сумели попасть в здание и покинуть его так, что на голозаписи не осталось ни одного их изображения? Полагаю, в самое ближайшее время мне потребуется ваша помощь.

Яан Залек кивнул, потом запоздало сообразил, что его жест ничего не говорит офицеру — в силу особенностей физиологии омʼа не могут поворачивать голову и кивать, — и провел в воздухе ладонью, словно поглаживая невидимого хэнака.

Почтенный Алларт…

— Вы направляетесь в архив? — вежливо осведомился офицер. — Моя платформа в вашем распоряжении.

— Спасибо. Я хочу пройтись пешком. И так мышцы скоро атрофируются…

Попрощавшись и заверив офицера в готовности оказать всяческое содействие следствию, Яан Залек побрел прочь. Напряжение, в котором он пребывал до сих пор, сменилось бесконечной усталостью.

Вряд ли омʼа прибегнет к его помощи. Тот, кто убил Алларта, не пользовался Древними технологиями — в этом можно быть уверенным почти наверняка. Скорее всего, здесь побывали истцы. Они же узнали о том, где находится Мехмед. А это значит, что воины Сирра-Ю действовали не по приказу барона. Они выполняли задание графа Сувари.

И куда ему теперь идти? К барону? «Мой повелитель, я раскрыл заговор»? Не исключено, что барон поверит. Ни для кого не секрет, что Тоар Гемельсоирский терпеть не может этого длинношеего щеголя. Но сомнительно, чтобы у Гельма не оказалось иных сторонников, кроме истцов.

К тому же у него нет записи разговора Гельма с Мехмедом. Значит, для проверки сведений его подвергнут ментоскопии. Как известно, для стареющего мозга такая операция сопряжена с немалым риском. Не исключено, что с ментоскопического кресла он встанет полоумным маразматиком с трясущимися конечностями… если вообще сможет встать. И такой исход для него куда более желателен, нежели тот, который следовало бы назвать «благоприятным».

Потому что вместе с воспоминаниями о последних минутах, проведенных в собственном доме, дознаватели барона Пако вытащат из него множество других. О том, как в этом доме появился Мехмед. О промышленных территориях на поверхности Планеты. О «консультациях», которые он давал Алларту… и не только ему. Для подданных барона Пако существует одно правило, следуя которому, можно более или менее спокойно дожить до конца своих дней. Правило это такое: «Не попадайся».