Алекс Орлов - Перехват

Лефлер остановился и попытался заглянуть Джеку в глаза, чтобы смутить его, но тот взгляд капитана выдержал.

– Мы с Тедди давно вместе, сэр. Мы сработанная боевая единица, когда-то он учил меня, а потом мы даже вместе стали ходить в увольнение.

– А почему вы поладили? Я слышал, что Хирш не слишком сближался с сослуживцами вне поля боя.

– Слышали? – не понял Джек.

– Читал досье.

– Вы правы, сэр, Тедди бывает странноватым, но меня тоже таким считали. Может, потому мы и подружились.

– Логично, – кивнул капитан и, развернувшись, двинулся к ангару.

– Я заметил, что у вас там многие были со странностями… – сказал он.

– Согласен, сэр. Но другие у нас не выживают. Да и не у нас одних, посмотрите на Карно и его ребят, их любой психический доктор забракует, а они служат.

– Никому не рассказывай, о чем мы с тобой разговариваем, даже Тедди.

– Я понял, сэр.

– И не потому, что он странноватый. Если ты ему расскажешь, коэффициент секретности сразу сократится вдвое, понимаешь?

– Да, сэр.

– Как насчет твоего командира роты?

– Капитана Хольмера? А при чем тут он, его же оставили в части?

– Мне это нужно для дела, чтобы лучше знать, что из себя представляете вы с Хиршем.

– А тут нет никакой связи, сэр, Хольмер был сам по себе, Тедди сам по себе и я тоже. У нас у всех были разные интересы, я даже не знал поначалу, что комроты крепко выпивал.

– Это есть в его деле, – кивнул Лефлер.

– Но пить он начал после того, как завязал с картами…

– Да? – удивился Лефлер и даже остановился. В этот момент зажужжали приводы зенитной кабины, и она в автоматическом режиме выхватила радаром далекую цель.

Где-то у горизонта пророкотал геликоптер, и стало тихо. Кабина тоже успокоилась, и стволы ее пушек опустились.

– Хорошая техника, – заметил Джек.

– Хорошая, – согласился капитан. – Я ее еле выбил, нам хотели сбагрить какую-то рухлядь.

– Рухлядь нам не нужна, – покачал головой Джек.

– Не нужна, – согласился Лефлер. – А что твой командир, хорошо играл?

– Не знаю, хорошо ли, сэр, но он не проигрывал.

– Совсем?

– Нет, так-то, конечно проигрывал, тактически это выглядело как проигрыш, но стратегию поединка контролировал он. Дважды к нему наведывались игроки, и оба раза он раздевал их до нитки, деньги греб обеими руками, а я ему их пересчитывать помогал и упаковывать.

– И куда он их девал? Что-то покупал?

– Нет, деньги ему были не нужны. Он тратил их на роту, еще на какие-то общественные нужды.

– Я бы сыграл с ним, – с какой-то странной интонацией произнес Лефлер.

– У вас нет шансов, сэр. Ни у кого против Хольмера нет шансов.

– Почему?

– Он видит игру насквозь. Я спрашивал его, как у него это получается, я думал, он видит карты, понимаете?

– А он что? – подался вперед Лефлер.

– А он видит не карты, а ситуацию. Он говорил: я знаю, что сейчас произойдет, а для профессионала этого уже достаточно.

– Да уж, – согласился Лефлер и вытер со лба проступивший пот. – Ладно, на чем мы там остановились, Стентон?

– Вы просили меня молчать.

– Я не просил, я приказал.

– Так точно, сэр. Разумеется, я исполню этот приказ.

– Ну еще бы ты не исполнил мой приказ… Почему ты ухмыляешься?

– Извините, сэр.

Джек попытался подавить улыбку, но у него не получалось.

– Как часто на тебя покушались?

– Как часто? – Джек попытался вспомнить все случаи. Получалось очень много.

– Вне боя, Стентон! – подсказал Лефлер.

– Вне боя два раза, сэр.

– Правильно, не соврал. В досье так и написано. Один раз в гостинице.

– Это были мои земляки, сэр. Я тогда здорово удивился.

– Правда? А в досье об этом ни слова…

– Я старался не болтать на эту тему, это вызвало бы множество новых вопросов, но толку, думаю, было бы немного.

– Может, ты и прав. А во второй раз?

– Ну, там все было технически, я шел по парку и тут – налет! Глупые лаунчи ударили в копию моего робота, думая, что это я им управляю. В тот раз никто не пострадал, но было страшновато.

Джек посмотрел на Лефлера и заметил на его лице ухмылку всезнайки.

– Это не тот случай, Стентон, – глядя на Джека немигающим взглядом, сказал капитан.

– Что значит не тот? Больше на меня никто не покушался. Кому об этом лучше знать, как не мне?

– В досье указан другой случай, приятель, – сказал Лефлер и направился к ангару.

– Постойте, сэр! Какой другой случай, скажите мне?! Вы обязаны!..

– Ничего я не обязан, Стентон, это дело прошлое.

– Но вы ведь собирались сказать, сэр, иначе бы вовсе промолчали.

– Тебя не обманешь, Стентон.

– Вот и не обманывайте.

Лефлер остановился и перевел дух, ему тоже требовалась пауза.

– Обе стороны конфликта, я имею в виду Тардион и Аркон, обязаны были по требованию министерства обороны передавать свои архивы. В том числе архивы спецслужб, но гарантировать выполнения этих обязательств никто не мог, поэтому наши люди изымали у корпорантов кое-что без их ведома. В этом негласно изъятом массиве оказалось твое досье – с чьей стороны, я тебе не скажу.

– Хорошо, сэр, мне этого будет достаточно.

– Итак, отель «Дельфин», номер на четвертом этаже, выстрел в область головы, где, как оказалось, лежала масляная лампа-ночник. Кто-то ловко провел убийцу, подложив в кровать быстро собранную обманку.

– Масло красного цвета… – обронил Джек.

– Вот именно. Дальше все понятно?

– Понятно, – едва слышно проговорил Джек, чувствуя, как желудок, легкие, все внутренности наполнялись какими-то ледяными камнями. Все онемело, стало тяжелым, хотелось упасть и расплакаться.

– Ты сознательно обманул ее?

– Нет, – вздохнул Джек. – Я думал, это будет шутка.

– Эта шутка тебя спасла. Она не стала проверять, решив, что дело сделано, и доложила об этом начальству. А потом…

– Что?

– Потом ее ликвидировали. Об этом даже есть соответствующая запись, но уже в другом досье.

– Ее убили из-за этого?

– Скажем так, из-за этого тоже.

Джек вспомнил, как они с Хиршем лавировали между зеваками, продвигаясь к эпицентру событий. Там уже были все службы – врачи, полицейские в форме, полицейские со специальной аппаратурой в хитрых чемоданчиках. Всё как в кино.

«Она шла по тротуару, а тут этот!..» – давала показания какая-то свидетельница.

«Кто, мадам?» – уточнял раздраженный полицейский, у которого был третий выезд за день.

«Ну… этот черный автомобиль! Он выскочил на тротуар, ударил бедняжку так, что та пролетела до самого киоска, а потом соскочил на дорогу и умчался прочь!»

Потом Джек увидел то, что осталось от Грейс. Тогда ему казалось, что мир рушится, что больше ничего и нигде не случится. Эта смятая бампером красота казалась ему символом разрушающегося мира, хотя на войне случалось видеть картины и пострашнее.