Алекс Орлов - Перехват

«Кто же убил ее, Тедди? И за что?» – терзал он тогда товарища.

«Да мало ли, приятель? Ты ведь ее почти не знал…»

И Тедди был прав, Тедди был тысячу раз прав.

– Ты видел, как Шойбле гонял бывших товарищей по борьбе?

– Что? – очнулся Джек.

– Я спрашиваю, был ли ты свидетелем покушения сержанта Шойбле на солдат комендантского взвода?

– Что? Нет, сэр. Конечно, нет. То есть я, конечно, все это видел, но это была шутка. Их лейтенант…

– Брюкнер…

– Пусть будет Брюкнер. Он сказал, что это шутка, а потом снял куртку и побежал к Шойбле брататься.

– Замечательно. Значит, в военно-полевой суд это дело передавать не будем. Спасибо, Стентон, ты свободен.

Джек кивнул и поплелся к себе в ангар.

Ночью случилось небольшое землетрясение. Джек ни разу такого не испытывал, но из журналов знал, что так называют внезапные подземные толчки, которые разрушают здания, форты и вообще всю инфраструктуру. Правда, в этот раз обошлось без разрушения, лишь капитан Лефлер потом долго орал в трубку радиоточки, должно быть полагая, что тонкие стенки его палатки скроют все децибелы и эмоции.

Джек не спал с полчетвертого до пяти часов, а когда наконец уснул, последовал слишком ранний подъем – в пять пятнадцать, поэтому окончательно прийти в себя ему удалось лишь на борту транспорта, где помимо него находилось еще три десятка невыспавшихся солдат.

Лейтенант Хирш тупо таращился в мутный иллюминатор, а сержант Шойбле храпел, развалившись на полу, подстелив себе лишь тонкую накидку.

– Ты знаешь, что случилось? – спросил Хирш, подсаживаясь на скамью к Джеку.

– Что? – спросил тот, еще не до конца понимая, где находится.

– Лефлер признался мне, что наш очередной сфероид взорвали.

– Сфероид?

– Да, тот, который тебе так понравился. Они стали его испытывать, вошли в грунт, и потом он шарахнул так, что там теперь огромная воронка с натекающей водой. Наверное, будет болото.

– Будет, – кивнул Джек. – И там будут водиться сапиги.

– Эй, ты меня слушаешь или тебе как горохом об стену?

– Я понимаю, Тедди. Все прекрасно понимаю…

К ним подошел Лефлер, постоял какое-то время рядом, потом нагнулся и прокричал сквозь шум моторов:

– Ситуация скверная, ребята, противник пытается обороняться, так что ждут только нас!

Сказал и ушел, оставив Джека с Хиршем в полном недоумении и долей необходимого страха. Всю сонливость как рукой сняло, и Джек снова стал прокручивать слова Лефлера, пытаясь уловить в них скрытый смысл. Возможно, следовало подойти к капитану и попросить каких-то объяснений, это же не шутки, в конце концов, но в этот момент «середняк» лег на разворот и стало понятно, что они уже прибыли.

Краем глаза Джек увидел в иллюминаторе голубоватую гладь воды – то ли море, то ли озеро. Но когда «середняк» приземлился и они выбрались из-под его корпуса, никакой воды не было, только засеянные кустарником пологие склоны, а еще грохот артиллерии – где-то совсем рядом.

– Так, группа!.. – прокричал Лефлер и сделал пилотам знак, чтобы заглушили турбины накачки. – Так, группа! Вон там, на юго-востоке в обрывистом скальном берегу пробита брешь, достаточная, чтобы нам туда забраться, однако противник все еще силен, его подавляет артиллерия!..

– Прошу прощения, сэр! – приоткрыл дверцу Джек. – Куда бьет артиллерия, если там подземелье?

– Артиллерия бьет в брешь. Сейчас мы подтянемся на огневые позиции артиллеристов и атакуем после того, как состоится полное подавление сил противника. Всем все ясно?

У Джека еще были вопросы, но он видел, что Лефлер сейчас к диспутам не склонен.

До другого берега было километра три, и он казался совершенно пустым, если бы не огромная, тридцать на двадцать метров, пробоина в скальной стенке, в которую, один за другим, влетали стодвадцатимиллиметровые снаряды.

«Бум-бум-бум-бум!» – прокатывалось эхо, и Джек видел желтоватые маркеры снарядов, которые выстраивались в колонну точно посередине пробоины. Потом взрывались где-то в глубине, над скалами поднималась дымка пыли, и невидимый отсюда наводчик припадал к мониторам шпионской аппаратуры и определял активность врага на глубине в десятки метров.

Иногда его отчета приходилось ждать минуть пять, а вот сейчас он управился быстро, и снова: «Бум-бум-бум-бум» – у артиллеристов все было схвачено.

Разумеется, Джеку об этих приготовлениях и наводчике никто не рассказывал, но он и сам соображал без посторонних подсказок. Вскоре в свою оптику он сумел разглядеть на том берегу несколько зенитных танкеток. Они пока тихо сидели и сторожили выход, – видимо, была информация, что враг мог пойти на прорыв. Но какой тут прорыв, если между ними озеро?

Снова ударили орудия, где-то зазвенела гильза, и офицер стал выговаривать солдату – что-то тот сделал не так.

– Мы здесь до обеда просидеть можем, – пожаловался на корпоративной волне Шойбле.

– У меня есть шоколадка, – сообщил Хирш.

– Я этим не питаюсь, я ем нормальные продукты.

«И кто поставляет им карты?» – подумал Джек. Аккуратность авиаударов в двух последних случаях производила впечатление. Причем карты должны быть самые точные, чтобы бомба ударила в стену, не обрушая потолок и не заваливая все проходы.

По фронтовым меркам это была ювелирная работа, и для нее требовался точный расчет. И карты. Самые лучшие карты, желательно из архивов самих «носорогов».

Джек покосился на разведчиков, они ждали стоя, пристально вглядываясь в далекий берег и нетерпеливо перебирая ногами. Это напомнило Джеку фильм про старую охоту, когда на зверей охотились с собаками. Перед тем, как их спускали с поводка, бедные животные мучилась от невозможности начать преследование немедленно. Для них было высшим счастьем, как и для арлизонцев сейчас, преследовать и уничтожать врага.

И «бэжэ» тоже, но их они за равных не считали, Джек успел это заметить.

«Носороги» являлись более опасными, а потому более желанными врагами, такова была психология арлизонцев.

Джек поискал глазами Лефлера, но его нигде не было. Справа арлизонцы, за ними артиллерия и пара радарных станций. Слева «грей» Хирша, «грей» Шойбле и склон с редкими цветами, похожими на рубинии – так здесь называли ромашки.

– Внимание, десант! – объявился в эфире Лефлер, и в этот момент откуда-то от кромки воды на склон выкатилась большая десантная машина – человек на пятьдесят пехоты.

– Ну наконец-то, – пробурчал по радио Шойбле, и тотчас на том берегу расцвели яркие огненные цветы – четыре или пять зенитных танкеток сыпали боекомплектом с усиленными снарядами, стараясь прервать полет скоростной маневрирующей цели.

Джек увидел лишь узкий профиль диска и заорал: