Сергей Шкенев - Чертобой. Свой среди чужих

— Убьете?

— Как сказать… нас всех что-то убивает, не так ли? Кого-то водка и наркотики, кого-то дикие звери, кого-то болезни. Старость, заметьте, собирает самую обильную жатву. Помните, что советовал мессир Воланд буфетчику Сокову? Ах да, американские граждане не читают Булгакова. Впрочем, неважно. Советовал уйти из жизни в окружении друзей и хмельных красавиц, с чашей вина в руке. Не буду цитировать дословно, ибо сам не помню, но общую мысль вы уловили?

Судя по выражению лица, ни хрена он не улавливает. Но мне этого и не требуется:

— Пой, соловушка!

— Что, простите?

Андрей, копавшийся в трофейном чемоданчике, достал оттуда шприц с какой-то желтоватой жидкостью и с любопытством повертел в руках. Потом, ни слова не говоря, воткнул его доктору в бедро.

— Что вы делаете?

— Прививка, чо! Тут еще красненькие есть, не хотите попробовать?

Пленный побледнел:

— Не нужно, это экспериментальные образцы.

— Вот как, боишься сдохнуть? А вот эти люди — подопытные кролики?

— Они все равно не выживут.

— А лечить пробовали?

— Чем? Еще никому не удавалось остановить гангрену компрессами из подорожника! — Врач неожиданно всхлипнул и продолжил на грани истерики: — У меня нет ничего, понимаете? Вообще ничего! Как оперировать без анестезии? Из всех лекарств — три литра дрянного самогона в месяц.

— Сколько?

— Три, больше не дают. Но и он идет не на обезболивание, на настойки. Экспериментирую… да, на людях, и что? Они обречены изначально, а так есть надежда — вдруг чего-нибудь получится.

— Менгеле, бля… пополам с матерью Терезой.

— А пошли бы вы все в жопу! — неожиданно заявил американец. — Инквизиторы херовы, доморощенные. Вот этот болван воткнул мне шприц… А знаете, сколько стоят свежие слюнные железы зверя?

— Три патрона за одну башку дают, — пробурчал Андрей, обидевшийся на титул болвана. — Зимой чуть подороже.

На этот раз удивился пленный. Смотрел недоверчиво и, скорее всего, дожидался, когда мы рассмеемся удачной шутке. Не верит? Дело его.

— А ты вообще откуда здесь взялся, Айболит? И если американец, то почему по-русски говоришь? Шпион?

— Врач я. Косметолог. — Он ткнулся лицом в согнутые колени и добавил: — Бывший.

Паша Забелин попал в Павлово случайно. Ну, почти случайно. Международная организация «Врачи без виз» посылала своих представителей для участия в акциях протестов против строительства атомной электростанции в Навашино, и тут под руку подвернулся он — молодой, холостой, безработный, знающий язык. Другой, может быть, и отказался бы, но гражданину США в первом поколении не стоит спорить с серьезными людьми, тем более предлагающими не менее серьезные деньги.

Назначили волонтером? Ну что же, значит, так тому и быть. По совету опытных родственников обналичил чек, перетянул рулончик баксов аптекарской резинкой и поехал к медведям, пьющим водку из самовара под аккомпанемент расписанной под хохлому балалайки. Вот только билет оказался в один конец. Катастрофа застала Пашу здесь, в Павлове, куда приехал на выходные просто от скуки. И завертелось.

— Судьба! — Андрей сочувственно кивнул. — Кисмет! Мы вот тоже только за хлебушком решили сходить.

— Нашли?

— Хлеб-то? Конечно, нашли, куда деваться, а вот детей потеряли. Кстати, нам сказали, что их держат где-то в городе. Не видел?

Забелин задумчиво потер переносицу:

— Нет, мне про такое не рассказывают, рылом не вышел.

— Но хоть какие-то предположения есть? Где здесь тюрьма?

Грустная улыбка:

— Здесь.

— Не понял.

— А что понимать-то? Или ты думаешь, что этих людей сюда лечить принесли? Вот хрен с маслом… подыхать бросили.

— А смысл? Неужели невыгодно возвращать раненых в строй?

— Конкретно этих? Нет, невыгодно. Они официально считаются погибшими в том бою у пристани. Жертвы вашей кровожадности, так сказать.

— Но-но, не заговаривайся!

— Это правда. Городу нужен коварный, жестокий и беспощадный внешний враг, на которого можно сваливать любые случившиеся неприятности. Догадайтесь с первого раза, кого избрали на эту почетную должность?

От услышанного я немного обалдел. Ну да, и раньше меня называли за спиной разными нехорошими словами, но вот чтобы так, в качестве пугала? Суки драные, они еще и за это ответят! Вообще за все, насколько отвечалки хватит. Прямо сейчас и займемся.

— Кто у вас тут за главного?

Двумя часами ранее.

— Низко пошел, видать, к дождю, — прокомментировал Санек. — Как ты думаешь, им не больно?

— Представления не имею. — Старшая сестра с размаху пнула очередного твареныша, пытающегося облизать сапоги. — Отгони их на фиг, или я за себя не отвечаю!

— Да ладно тебе. — Мальчишка старательно прятал злорадную усмешку. — Не мешай зверькам выражать почтительность к вышестоящему начальству.

— Начальству другое место лижут.

— Какое? — В глазах промелькнул нездоровый интерес. — Я им передам.

Лена недовольно поморщилась — за безопасность приходилось платить некоторыми неудобствами. Сейчас, например, две сотни мобилизованных Сашкой и Василием тваренышей изо всех сил пытались ей понравиться. А вот зачем… Эти придурки внушили зверям не только потребность безоговорочного подчинения, но и страх. Страх того, что недостаточно почтительный к самому главному командиру боец будет убит и немедленно съеден. Живьем.

— Вася, ну хоть ты скажи!

«Нельзя. У них должна быть цель».

— Лизать мои сапоги?

«Этого достаточно. Иначе — плохо. Придется потерпеть».

Еще один тяжелый вздох. Поскорее бы уж все закончилось, вернулись папа с Андреем… вот они пусть и командуют этой «дикой дивизией». У них и опыта побольше, и вообще… терпения тоже. Наверное. А еще у старшего брата сорок шестой размер сапог — ему облизывание нужнее.

— Кыш отсюда, сволочь! — Подбирающийся твареныш получил по морде. — Строиться!

Васька грозно рыкнул, переводя команду, и зверье бестолково заметалось, пытаясь изобразить что-то похожее на строй в две шеренги. Хорошо еще, что глубокий овраг, в котором они собрались, был закрыт от посторонних глаз — вот бы опозорились! Наконец более-менее выровнялись.

— Так, бойцы, слушайте задачу и не говорите, что не слышали! Она простая — идем к городу и берем «языка». «Язык» — это не то, чем чистят мою обувь. Если кому что непонятно, спрашивайте сейчас. Вася. Переведи.

Неровный строй заметно оживился, а правофланговый твареныш, одноглазый и корноухий, робко поднял правую переднюю лапу.

— Ну?

«Спрашивает, будут ли кормить», — пояснил Васька.

— Это обязательно?

«Если противника нельзя кушать, то боец должен идти в бой сытым».

— Почему заранее не предупредил?