Евгений Бабарыкин - Палач

Но только я поднял руку, чтобы тронуть Рыжую, как услышал наверху голос. От неожиданности я вздрогнул – я слышал его так отчетливо, как будто мужчина стоял рядом.

– Да нет, показалось…

– Ну, может, и так… – ответил через несколько секунд второй мужчина.

Судя по голосам, очень похожим тембром и интонациями, разговаривали молодые еще мужчины, скорее всего мои ровесники.

– Жрать охота…

– И не думай. До обеда хрен что получишь.

– Говорю тебе, надо на зайцев петли ставить. В лесу сидим, а голодные.

– Ага, собак сюда приманивать, да? Иди ты знаешь куда?

– Да ладно… Лешка Белозеров вон говорил, они с Коляном ставят по две петельки рядом – через день по зайцу.

– Лешка уже третьего напарника меняет – двух сожрали, забыл? У меня второго брата нет, менять не на кого.

Ах, вон оно что! Вот почему у них такие похожие голоса – охотники братья.

– Ну давай тогда рыбу сейчас сожрем, а тушенку на обед? Супчик сварим… А, Паш?

Паша помолчал, но через минуту я понял, что он сдался: наверху зашуршало, потом завозились, раздался глухой удар. Судя по звуку, в банку воткнули нож. Потом несколько раз мягко проскрежетало. Понятно, открыли.

– А хлеб?

– Фиг тебе! – отрезал неласковый Павел.

Потом я слышал только стук металла о металл – охранники расправлялись с рыбной консервой. Я ничего не слышал, а Рыжая завозилась, потянула носом воздух и пару раз глубоко вздохнула, пока не получила пинок в зад: два часа назад Иваныч скормил ей почти целого зайца, а туда же! Рыжая обиделась – положила голову на вытянутые вперед лапы и закрыла глаза. Ну и ладно, мол, переживу как-нибудь.

Скоро наверху раздался вздох разочарования, точно такой, как только что издала Рыжая.

– Вкусно, но мало, – изрек первый.

– Ты, Ромка, как не брат мне иногда, – сказал Пашка философски.

– Ну, ты вообще-то не меньше меня жрешь, – рассмеялся Ромка. – Так что не сомневайся – братья мы, братья.

– Я, по крайней мере, столько языком не болтаю.

– Так тебе сказать нечего. Голова-то пустая…

Послушались звуки тумаков и возня.

– Ладно, все, хорош! – крикнул Ромка. – Сдаюсь!

– Вот, то-то же! – довольно заметил его брат.

Они немного помолчали, потом Ромка не выдержал:

– Паш, а Паш!

– Ну, чего тебе?

– Что у тебя с Веркой-то?

– Да ничего, – после паузы сказал Павел. – Динамит она меня.

– Ты же говорил, что все на мази у вас?

– Говорил… Да она мне вчера истерику закатила. Говорит, чего на дуру эту пялишься? Орала как потерпевшая…

– Это на кого ты пялился-то? Вчера же не собирались вроде?

– Да на девку эту, которую вчера поймали…

– Во, блин! А ты что, пялился?

– А ты ее видел?

– Нет. А что?

Пашка ухмыльнулся:

– Ну, увидел бы, понял.

Ромка рассмеялся:

– Пашка, ты чего, влюбился, что ли? Эй!

Пашка опять надолго замолчал, потом сказал недовольным голосом:

– Да хоть бы и так.

– Ну ты даешь!

– Да сам не знаю, что-то торкнуло… Никогда со мной такого не было…

Я его очень хорошо понимаю. Со мной тоже никогда ничего такого не было, пока я ее не встретил. Так и живу с тех пор. То ли счастлив, то ли взаймы живу…

– Да, дела… Что же ты теперь делать-то будешь?

– Не знаю я… Вот, сижу думаю.

– Ты выбрось из головы, понял?! Охренел совсем? Из-за бабы голову подставить хочешь? Эй, ты чего молчишь? Пашка, хорош дурить! Она все равно с тобой не останется – не одна же она пришла, я слышал? С хахалем своим…

Рыжая подняла голову, как будто понимала разговор. Пора и мне вмешаться. Все, что нужно, я уже услышал. Нужно идти и забирать Иру с этим дебилом пришлым, пока какой-нибудь горячий Пашка себе жизнь не испортил. Хватит одного дурака – я и так глупостей наделал на несколько человек, вместе взятых.

Рыжая, почувствовав мое настроение, встала и потянулась всем телом. Она ткнулась влажным носом мне в ладонь и лизнула ее шершавым языком. Я потрепал ее по ушам и пошел к калитке. Увлеченные разговором, парни вряд ли обращают внимание на что-то еще.

Выйдя на дорогу, я сложил руки рупором и крикнул в сторону чердака дома:

– Эй, есть тут кто?

Рыжая согласно гавкнула.

– Черт! Твою мать! Кто это! Винтовку! – услышал я наверху. Главное, чтобы парни не подстрелили меня с перепугу…

Вот в одной из дыр мелькнуло узкое лицо, потом еще одно. Один из парней куда-то исчез, а второй направил на меня винтовку с оптическим прицелом.

– Стоять на месте! Руки за голову! Оружие бросить! – по тому, как он пролаял слова и как изменился его голос, я понял, что Ромка кому-то подражает.

Я оказался прав, парни совсем молодые ребята, даже младше, чем я думал. Лет по двадцать, а может, и того меньше. Они были примерно моего роста, только очень худые и хилые на вид.

Руки я поднял, но не сдаваясь, а призывая парня успокоиться. Скоро из-за угла дома появился Павел. Он держал автомат Калашникова на уровне глаз и ни на секунду не спускал с линии прицела мою голову. Пашка маленькими шажками приближался ко мне. Блин, крутизна, да и только. Где же они этих глупостей насмотрелись? Наши охотники тоже далеко не спецзназ, но эти парни это что-то… Наверное, все дело как раз в том, что уральское направление самое бесполезное. Если бы я хотел, то спокойно вырубил бы Павла, а снять Романа стало бы только делом техники. И уж тем более я не отдам им дробовик. Еще не хватало идти в чужой город безоружным!

– Ты слышишь или нет? – заорал сверху Ромка. – Бросай ствол, или я буду стрелять!

– Эй, парни! Успокойтесь! – заорал я в ответ, чтобы оба хорошо слышали меня и смысл сказанного дошел до них обоих. – Если вы меня убьете, то к демону вести будет некого! Мертвый я никому не нужен! Подумайте, прежде чем стрелять! Ведь за меня вам полагается премия? Или нет?

Похоже, мои слова достигли цели. Дуло Пашкиного автомата дрогнуло, а Ромка оторвался от окуляра прицела. Нет, забавные они ребята! Растерянность читалась на обоих лицах.

– Паш! – заорал Ромка. – Что делать?

– Бросай ружье, придурок! – на всякий случай решил припугнуть меня еще раз Пашка. – Я сейчас выстрелю!

Судя по голосу, он и сам себе не верил, а уж тем более не мог меня убедить.

– Так стреляй, а не болтай, – спокойно сказал я. – Потом мой труп к демону сам понесешь, ладно?

Возникла пауза, которая в книгах, что я читал, обычно зовется «неловкой».

– Хорош дурить, парни! – уже доброжелательно сказал я. – Ведите меня в город.

Рыжая первая не выдержала возникшего напряжения, высунулась из-за моих ног и залаяла.

Пашка тоже не выдержал. Ствол дернулся, и раздался выстрел. Слава Богу, он промазал, и пуля, выбив искру об асфальт рядом с моей ногой, срикошетила в сторону Уральска.

Рыжая со страху зарычала, как дизельный двигатель, а я присел рядом с ней и схватил ее за шею, боясь, как бы она не кинулась на этих дураков и не схлопотала пулю.