Евгений Бабарыкин - Палач

Я шел, почти не осторожничая. Рыжая сразу же принялась «служить». Она бегала вокруг меня широкими кругами – убегала вперед, через несколько минут я видел ее спину, мелькающую между деревьями слева или справа. Потом она оказывалась позади. Догоняя меня, несколько метров шла рядом, позволяя погладить по голове или потрепать холку, и опять уносилась вперед. Не знаю, как это получилось, но у меня было ощущение, что она жила со мной с самого рождения. Интересно, а почему другие собаки не возвращаются к людям? Или все еще впереди?

Пост городской охраны располагался в Стариково – предпоследней деревушке перед городом, расположенной от него всего в трех километрах. Это мне сказал Иваныч. Только он не знал, где конкретно будут сидеть охранники в этот раз, так как место схрона постоянно менялось.

Через пару часов я достал карту. Судя по стеле «Лисинский район», до Стариково оставалось метров восемьсот. Этот знак, вымытый дождями до бетона, мне Иваныч назвал как ориентир. Все сходится. От стелы дорога через сто метров поворачивает вправо. Дальше следует более чем полукилометровый участок, который хорошо просматривается из деревни. Если я пойду по дороге, меня непременно увидят. А вот нужно ли мне это – большой вопрос. Немного поколебавшись, я окликнул Рыжую, уже навострившую лыжи бежать по дороге вперед, и свернул направо, в лес.

С тех пор как стал жить в Уральске, я ходил в лес каждый день. Но до сих пор не могу к нему привыкнуть. Есть что-то противоестественное в нежной, светящейся изнутри траве, затягивающей каждый свободный клочок земли. Интересно, но дети, рожденные после Кары, не замечают ничего необычного. Им непонятно, почему трава не может быть одинаково зеленой и на открытой местности, и в тени леса. Они другой не видели.

Впрочем, Рыжая тоже чувствовала себя вполне комфортно. Теперь она не убегала далеко – рыскала впереди меня метрах в десяти по широкой дуге. Но все было спокойно. Мы прошли больше пятнадцати километров, и пока ни на дороге, ни в лесу не было слышно ни собак, ни демопсов. Хотя Иваныч прав. Название «адские гончие» этим тварям подходит намного больше.

Мы прошли несколько сотен метров по лесу, и, как только я заметил меж стволами первые дома, окликнул собаку.

Понятно, что все внимание охотников будет направлено на дорогу, но рисковать не стоило.

Я пошел вперед, придерживая Рыжую за ухо. Надо ей ошейник сделать… Интересно, сколько ей лет? В любом случае она вряд ли жила с людьми до Первой и Второй Кары. Все-таки десяток лет прошло – мне кажется, большие собаки столько не живут. Обидно будет потерять друга, не успев его найти.

Прячась за деревьями, мы подошли вплотную к забору крайнего дома. Забор, конечно, это громко сказано – два ряда горизонтальных жердей, по периметру опоясывающих огород.

Наблюдательный пункт охранников должен находиться в одном из крайних домов, иначе впереди стоящие строения просто перекроют обзор. Но подойти по огороду вплотную у меня точно не получится – один случайный взгляд налево, и вся моя конспирация пойдет коту под хвост. Еще и пулю в лоб зафинделят с перепугу, с них станется… С другой стороны, их можно понять – с добрыми намерениями человек по огородам красться к посту охраны не будет.

Нужно немного по-другому действовать. Я легонько толкнул Рыжую коленом в бок, и она послушно побежала обратно в лес. Мы углубились на десять метров, так чтобы нас не было видно за деревьями, и дошли до конца деревни.

Там я дошел почти до дороги и встал так, чтобы дома прикрывали меня от случайного взгляда. Я перелез через забор и по двору, превратившемуся в нежно-салатовую лужайку, дошел до дома. Рыжая не отставала от меня, идя следом. Когда до начала деревни осталось три дома, я остановился и стал наблюдать из-за угла.

Основной принцип, когда ищешь, где спрятался противник, – понять, как сам поступил бы на его месте. Перебрав все возможные варианты, я остановился на двух домах.

Один из них стоял слева от меня. Шиферная крыша зияла дырами от камнепада, сквозь которые желтели ребра стропил и топорщились сломанными краями доски обрешетки. Но сам дом был целый и, что самое главное, высокий, на кирпичном цоколе, поднятом почти на полтора метра от земли. Я бы устроился на чердаке, несмотря на поломанную кровлю, – наверняка там можно найти местечко, где за шиворот не будет стекать вода. А самое главное, оттуда просматривается дорога в обоих направлениях, да еще и часть леса слева и справа – в те самые дыры.

Второй дом, двухэтажный, явно построенный кем-то из города или таким же, как Иваныч, дачником. Этому дому повезло намного меньше. Вся левая сторона второго этажа у него была снесена каменным завалом. В случае если бы адской гончей пришло в голову начать охотиться в такой близости от демона, она без труда преодолела бы невысокий каменный бруствер и оказалась внутри дома. А то и просто прыгнула бы сразу на второй этаж. Зато почти семиметровая высота чердака давала большое преимущество для наблюдателя.

Оба здания стояли вторыми с начала деревни, что тоже помогало наблюдателям – внимание «туриста» обычно приковано в основном к первым домам деревни.

Пока я раздумывал, какому из возможных постов охотников отдать предпочтение, Рыжая бросилась вперед. Я хотел остановить ее, но на пальцах остались несколько длинных рыжих волосков, а она была такова.

Оказалось, беспокоился я зря. Рыжая, похожая на изящное привидение, бежала бесшумно, как тень. Собака, прижимаясь к стене дома, за которым я прятался, проскочила до противоположного забора и перепрыгнула через него. Там она, опять же прижимаясь к стене, пробежала вдоль дома и остановилась у дальнего угла, задрав морду вверх. Потом она посмотрела на меня и махнула хвостом. Ну, если она такая умная и я все правильно понял, то охотники в доме с дырявой крышей и как раз в том углу, под которым сейчас сидит Рыжая.

Я осторожно выглянул, прикидывая, по какой траектории мне двигаться, чтобы меня не увидели через отверстия в шифере. Наметив маршрут и убедившись, что Рыжая спокойно сидит на месте, я бросился вперед, стараясь не шуметь. Конечно, преодолеть разделяющие нас с Рыжей тридцать метров так же грациозно у меня не получилось, но зато меня никто не заметил – а мне только это и нужно было.

У угла дома я остановился и замер. Нужно успокоить дыхание, а то так сам ничего не услышу.

Рыжая потерлась о мою ногу и улеглась на сухом участке бетонной отмостки, нешироким пояском опоясывающей дом. Чего это она? Или ошиблась? Сколько я ни напрягал слух, ничего не слышал.

Прошло несколько минут, и я собрался уже позвать Рыжую, чтобы идти дальше. Мало ли что, может, сегодня дозор вообще не вышел – у нас в Уральске тоже бывали дни, когда на каком-то направлении не дежурили охотники, людей не хватало. Тем более что дорога на Уральск для Лисинска была не самым «хлебным» направлением для отлова потенциальных жертв.