Игорь Николаев - Боги войны

— Не имею права. — Менеджер пожал плечами. — Давайте закончим этот бессмысленный разговор, господа.

— Да он же «остовцам» подыгрывает! — вдруг брякнул Вяхирев. — Слышь-те, мужики? Он же за них! Вражина!

— Точно! — Красильников ударил кулаком в ладонь. — А ведь это запрещено правилами клуба!

Экипажники «Погибели» придвинулись к менеджеру, размахивая руками. Дергач стоял в стороне, кусал губы.

— Остановитесь! — представитель клуба утратил невозмутимость, и тоже перешел на крик: — Это бред какой-то! Вы не в себе, господа! Я подам жалобу…

— Да жалуйся, жалуйся кому хошь, хоть господу богу!

— Предупреждаю, у меня есть парализатор!

— Ах ты, гад! Вот я тебе в морду, в морду!..

Дергач вытащил из кобуры пистолет, передернул затвор и трижды выстрел в воздух. Пули с визгом отрикошетили от силового купола.

Наступила тишина, все замерли.

— Ты чего, командир? — повернулся Красильников, опуская занесенный кулак.

Менеджер побледнел, вжался спиной в борт флаэра, на скуле наливался синевой внушительный кровоподтек. Дергач шагнул к нему, держа ТТ в вытянутой руке. Черный зрачок ствола уставился прямо в покрывшийся капельками пота лоб сотрудника клуба «Танк-страйк».

— Я дважды повторять не буду. Сейчас вы дадите команду на отключение генератора силового поля. Это раз. Второе — вы мобилизованы в экипаж танка, будете выполнять обязанности связиста. Третье — на отключение генератора у вас десять секунд. Время пошло.

— Вы не имеете права! — взвизгнул менеджер, затравленно озираясь.

— Осталось восемь секунд, — подал голос Пак Ор Чын.

— Господа…

— Шесть.

— Это насилие!

— Четыре.

Менеджер охнул, вскинул руку и набрал на закрепленном чуть ниже предплечья коммуникаторе код. Мерцающий купол исчез беззвучно и бесследно. Грохот взрывов, свист осколков, рык танковых двигателей навалились на людей, заставив их непроизвольно пригнуться. На развороченной, перепаханной снарядами, срытой едва ли не до основания высоте 234 все еще держали оборону несколько КВ.

— В машину! — крикнул Дергач. — Быстро, быстро! Вяхирев, волоки этого… связиста. Головой отвечаешь, понял-нет?

В танке пахло теперь порохом и смертью. По приказу Дергача тело Зиновьева вытащили наружу. Вяхирев перекидал за борт снарядные гильзы. Менеджер покорно уселся на залитое кровью сидение, оглянулся.

— Тебя как зовут? — спросил Дергач.

— Томас. Томас Грац.

— Точно вражина, — прокомментировал Вяхирев.

— Как рация работает, знаешь? — Дергач похлопал заряжающего по плечу — мол, не лезь.

— П-примерно, — отчетливо клацнув зубами, ответил менеджер. Его била нервная дрожь.

— Давай, Томас, вызывай «семерку». Пакорыч, заводи!

— Есть, командира! — весело откликнулся мехвод. — Олень-песец быстро бежать!

КВ содрогнулся, выпустил длинную струю выхлопа. По команде Дергача «Погибель» развернулся, смял гусеницами флаер и на предельной скорости пошел к высоте.

— Есть связь… командир! — сообщил Томас.

— Звягин? Это «полста первый», — бросил в тангету Дергач. — Танк в порядке, экипаж укомплектован.

Сквозь треск помех и грохот боя прорезался усталый голос комбата:

— Саша, ты? Почему вернулся?!

— Потому что мы танкисты, — усмехнулся Дергач.

Танк «Погибель Гитлера», перемалывая траками смешанную с пеплом землю высоты 234, вышел на позицию. Вяхирев сунул в лоток снаряд и крикнул:

— Двадцать третий пошел!

Дергач оторвался от перископа и кивнул Красильникову:

— Огонь!

В минской кафешке их было четверо — три человека и традиционный омлетик. Потом омлетом успешно закусили пиво, и их осталось только трое. Что немедленно сподвигло присутствующих на новый виток тянувшейся весь вечер беседы:

— …Химки! Я на «КоТэ»! Встаю «ромбиком» в начале «кишки», торможу раш противника, но тут ко мне прилетает очередной «дедывоевали-54» и… Угадайте, что дальше?! — первый собеседник прищурился. Словно смотрел на своих соседей сквозь танковый триплекс, а не через линзы очков.

— Полагаю, что немцефилы соснули, — уверенно предположил сидящий справа.

— Естественно! Чего же еще можно было ждать от КВГ? Свести на поле боя танки, между появлением которых в реальности пролегла целая временная пропасть… Это же дурдом! — Яда в словах обладателя очков хватило бы на всех очковых змей в Индии. С запасом. Лет на пять вперед.

— Я же уже объяснял сто раз. Это не дурдом, это фишка игры, — возразил тот, что справа.

— Считать сумасшествие «изюминкой» — это, господа разрабы, не фишка. Это диагноз!

— «Дедывоевали», «немцефилы соснули», — повторил вдруг с грустью сидящий слева. — Парни, вам не надоело?

— Что? — хором спросили остальные двое.

— Ну… Вот все вот это. Танки, танки, танки. Одни только танки. И нытье вокруг них.

— Вообще-то у нас уже на подходе самолеты и корабли, — напомнил правый.

— Что приведет лишь к утроению нытья — не более.

— Ну, знаешь ли… — От удивления правый даже забыл, что хотел заказать себе роллы с тунцом. — Это… Это какое-то пораженчество!

— Это трезвый взгляд на действительность, — возразил левый. Чтобы никто не усомнился в истинности этих слов, он даже отодвинул полупустой бокал с пивом. Потом пояснил: — Мы в тупике. Геймерам уже приелась концепция «ничего, кроме танков». Если мы ее заменим на «ничего, кроме еще большей кучи танков, сдобренной роем самолетов и фаршированной стадами кораблей», поверьте — это не будет выходом. Это будет лишь оттягиванием конца.

В этом месте правый хотел было ввернуть не совсем печатную шутку про «конец», но передумал. По гамбургскому счету левый был прав — игре не хватало разнообразия. Во всех смыслах этого слова. Поэтому шутка так и осталась непроизнесенной. Зато прозвучал вопрос:

— Есть конкретные предложения?

Левый потер пальцем переносицу:

— Не то чтоб конкретные… Просто интуитивно чувствую, что игра надолго сможет сохранить популярность только тогда, когда станет максимально похожа на жизнь. Когда в действующих лицах будет не только техника со своими ТТХ…

— Натянутыми у советов на глобус! — попытался влезть сидящий в центре, но от него отмахнулись.

— Не только техника, но и?.. — правый вопросительно изогнул бровь.

— …Но и люди. С их мыслями, чувствами, поступками. Собаки, гоняющиеся за кошками. Кошки, стерегущие мышек. Ландыши, цветущие в мае. Помойки, воняющие под окнами. Словом, все, что есть в реальной жизни, надо запихнуть в игру. Вот тогда она — да — станет ИГРОЙ. И будет у нас не «World of Tanks», а «World of Worlds»!