Михаил Михеев - Стрелок

Спустя пару часов, когда они уже изрядно взмокли, появилась тетя Нюра и принялась руководить. Парни вначале не обращали внимания, но, как известно, даже комар, который зудит над ухом долго и нудно, начинает раздражать и вынуждает обратить на себя внимание. Когда же внимание было привлечено, они с удивлением поняли: она руководит строительством землянки для женщин и свято уверена, что именно для этого парни затеяли земляные работы. Ну а что? То, с позволения сказать, убежище, в котором они провели эту ночь, для всей оравы маловато, по логике тети Нюры, в нем должны остаться дети, ну и Сергей пока что, а для женщин просто необходимо отдельное жилье.

Может, и необходимо, только они-то здесь при чем? Оба напарника синхронно испытали чувство недоумения, плавно переходящего в раздражение. Александр просто молча пожал плечами: мол, блажен, кто верует, а Павел, будучи куда менее сдержанным, тетю Нюру послал по всем известному адресу. Это стало ошибкой.

Несмотря на то что он ухитрился ни разу не сорваться на нецензурные слова и выражения, ответ не заставил себя ждать. Пришедшая за ночь в себя и успокоившаяся тетя Нюра мгновенно оказалась в своей родной стихии и наехала на Павла не хуже базарной торговки, которую поймали за руку на втюхивании залежалого товара. Под градом сочных эпитетов Павел то краснел, то бледнел и сжимал кулаки так, что костяшки побелели. Будь на месте тети Нюры мужик, он давно расстался бы с половиной зубов и получил в довесок отбитый ливер, но провести соответствующую воспитательную работу с женщиной Павлу не позволяло воспитание. Такой вот каламбур… Наглая баба каким-то шестым чувством смогла это понять и без зазрения совести пользовалась своим преимуществом.

Конец безобразию положил Александр. Не потому, что решил прийти на помощь напарнику, честно говоря, сочувствия к нему он сейчас не испытывал совершенно. Да и вообще, пусть учится гасить скандалы, если уж не хватило ума их избежать. Умение весьма полезное в жизни, кстати. Становиться свидетелем подобных сцен он ненавидел, равно как и общаться с подобными бабами. Послушав немного, он с размаху воткнул лопату в землю и решительно пошел наверх, бросив через плечо:

– Собирайся, Паш, мы уходим.

– И куда это вы собрались? – уперла руки в бока тетя Нюра. – Куда собрались, я спрашиваю?

Вблизи Александру моментально стала понятна ее наглость. От женщины спиртным не просто пахло – разило, посади ее в машину, и стекла запотеют мгновенно. Откуда она взяла выпивку? Хотя просто, наверняка делала ревизию припасов и обнаружила хозяйственно прихваченную Павлом в деревне бутылку самогона, которую напарники сохранили на всякий случай. Ну, натереться спиртом, если промокнешь, или внутрь в небольшой дозе. Опять же, обеззараживает спирт неплохо. А тетя Нюра эту дрянь использовала, что называется, по прямому назначению.

Больше всего Александра подмывало дать ей в пьяную морду, но сдержался, наверное, сработали остатки воспитания. Вместо ответа, он обогнул ее, как неодушевленный предмет, и зашагал к лагерю. Тетя Нюра попробовала выдать ему в спину что-то обидное, но вдруг ойкнула и осеклась на полуслове. Александр оглянулся и с удивлением обнаружил, что Павел уже выбрался из оврага, а тетка сидит на заднице. Вот и причина ее внезапной молчаливости. Видать, у напарника кончились и терпение, и воспитание, так что он, недолго думая, подсек ей ноги. Теперь несколько секунд, в течение которых она будет приходить в себя, у них точно имелось.

В принципе, брать-то с собой особо нечего. Оружие разве что, самый минимум продовольствия, аптечку и приемник, который вовремя предупредит об открывающемся окне. Все в общем-то. Спальники они решили оставить, не отбирать же у детей да у раненого, большую часть продовольствия – тоже. А в остальном… Можно помочь, но терпеть хамство и дурость абсолютно чужих людей глупо.

– Вы уходите?

Александр, проверяющий, все ли взял, обернулся на голос. Позади них стояли обе девушки. Павел, которого они отвлекли от того же самого, лишь молча кивнул им в ответ, Александр не стал делать и этого, просто вернулся к прерванному занятию.

– Пожалуйста, не уходите.

Ага, это та, что помладше, у нее голос более тонкий.

– Почему? – равнодушно спросил Александр.

– Без вас нас рано или поздно найдут и убьют.

– А нам-то что до того?

– Вы же наши, советские…

– Девочки. – Это уже Павел. – Мы не просто советские. Мы выполняем специальное задание. Очень важное задание. Когда мы помогли вам, уже поставили его выполнение под угрозу, но это еще можно как-то потерпеть. Но с пьяной идиоткой возиться мы не можем, не имеем права, понимаете?

– Тетя Нюра… Она всех в ту ночь потеряла. Мужа, брата, двух сестер… Пожалуйста, простите ее…

«Ага, вот в чем дело. Не только в дурном характере. Обычный стресс, который вылился в неадекватное поведение. Плюс самогонка мозги разжижила. Может, и впрямь крыша поехала», – подумал Александр, а вслух спросил:

– И что вы предлагаете? Чтобы из-за нее нас всех тут положили?

– Мы присмотрим за ней, она вам больше не помешает. Ну, пожалуйста, не уходите…

Выругавшись про себя на так некстати нахлынувшую жалость, Александр устало махнул рукой и сел на землю:

– Хрен с вами. Но чтобы она к нам даже не приближалась. Хоть связывайте ее. И сами валите отсюда, чтобы я вас больше не видел.

Очевидно, девушки отнеслись к проблеме со всей серьезностью. Во всяком случае, в тот день тружеников штыковой лопаты никто больше не тревожил, и они успели вполне прилично обустроить и замаскировать свое новое жилище. Получилось даже лучше, чем прежнее, во всяком случае, потолок точно – им служили корни сразу двух деревьев, сосны и березы, широко раскинувшиеся и переплетенные между собой в плотную сеть. К тому же это неплохо маскировало вход. Спать, правда, теперь приходилось на куче соснового лапника, но это лучше, чем ничего, да и сверху набросали соломы, небольшое количество которой нашлось в телеге. Словом, устроились кое-как.

Вечером, когда сели ужинать, подозрения напарников насчет продовольственных запасов подтвердились, народ кушал с чувством, и такими темпами максимум через неделю запасы будут выметены подчистую. Немного подсластило пилюлю угрюмое молчание тети Нюры, но это уже мелочь. В любом случае требовалось озаботиться продовольствием. Увы, но заняться этим немедленно не удалось, на следующее утро Александра срубило.

Современный человек намного больше подвержен воздействию внешних факторов, чем его далекие предки. Те, наверное, и не чихнули бы в подобной ситуации, а уже простывшему Александру, который, вместо того чтобы отлежаться, повкалывал на ветру, этой мелочи хватило за глаза. Следующие три дня он валялся в липком поту, с температурой и прочими радостями, периодически терял сознание, горстями жрал таблетки… Короче говоря, когда на четвертый день болезнь, устрашенная кучей лекарств, отступила, он понял, что такое настоящий кайф. Правда, еще сутки мог есть только полужидкую кашу, но все равно… Кстати, тут выяснился жирный плюс наличия в их коллективе женщин, приятно, когда за тобой девушки ухаживают. Для привыкшего рассчитывать только на себя киллера ощущение, когда за него и впрямь переживали, было внове. При этом, хотя умом он прекрасно понимал, что со стороны женщин забота о нем в конечном итоге забота о собственной шкуре, раздражения это не вызывало, скорее наоборот.