Евгений Прошкин - Война мертвых

Какой-то удалец изловчился добраться до самой кромки и, игнорируя рой ракет, зарядил по конкурскому зданию из всех пушек. В косых стенах появилось несколько оплавленных отверстий, и группа рабочих, невзирая на опасность, немедленно принялась за ремонт. Повторить танку не дали – впившиеся реактивные иглы разметали его в клочья.

Машины взрывались одна за другой, но их количество не уменьшалось. Из города постоянно прибывали свежие силы и с ходу ввязывались в бой, впрочем, большинство погибало, не продержавшись и минуты.

К Тихону примкнуло еще шесть экипажей, через десять секунд трое уже пылали, но покусать “слона” им удалось изрядно. Плавно скользя над землей, к ним приближались два “кита”. Тихон выдохнул целую тучу металлической пыли, но против сплошных очередей это помогало слабо.

Оставалось ему недолго, и, чтобы извлечь из своей гибели хоть какую-то пользу, он приказал Зенону двигаться к яме. Непрерывно стреляя по лабиринту, он более всего старался прожечь его вглубь, но это было довольно сложно. К тому моменту, когда танк достиг края, он уже лишился одного орудия и приличного куска обшивки, да и у водителя, кажется, возникли проблемы.

– Нужно что-то более радикальное, – сказал Зенон. – Они строят быстрей, чем мы ломаем.

Тихон и сам это понимал. Отдельными плевками транспортную систему конкуров не пронять. Даже если удастся развалить внешние стены, он помнил, сколько за ними всяких перегородок, а галерея с огнедышащим колодцем находится в самом центре.

– Давай вперед, – распорядился он.

Задумку Зенон раскусил, и, судя по его реакции, она ему понравилась. Выжав из двигателя максимум, машина одним махом преодолела последние метры и соскочила с обугленной кромки вниз. Для длинного прыжка скорость была недостаточной, тем не менее они оказались так близко от лабиринта, как никто из людей. Каменистое дно звучно клацнуло, и из-под танка выскочил ворох мелкого гравия. Они приземлились на башню, но это уже не имело значения. До ненавистной коричневой стены – рукой подать.

Самоликвидатор сработал за миг до того, как пуля от подоспевшего “кита” коснулась брони. Ядерный микровзрыв испарил летящую ртуть, а вместе с ней пяток живых конкуров и некоторую часть их сооружения.

Вопреки ожиданиям, Тихон обнаружил себя не в кабине, а на площадке подъемника. Он вернулся туда, откуда все начиналось.

– Зенон, я что, сплю?

– Нет, это я сплю.

Рядом, как и прежде, стояли еще три машины.

– Сержанты, представиться, – . приказал Тихон.

– Ноль восемьдесят шестой.

– Четыреста двадцать девятый.

– Семьсот семьдесят седьмой.

– Семерки? Вильгельм, ты?

– Ну да. Я уж по четвертому кругу влипаю.

– А, теперь ясно. Сколько же на Глори железа припасли?

– Не знаю. Всегда в лифте просыпаюсь.

– Слушайте внимательно, есть идея. Смерти никто не боится?

– Да уж мозоль на этом натер, – посетовал Вильгельм.

– Мозоль – это неплохо. Итак...

Он вкратце рассказал, что и зачем нужно делать. План был до смешного прост: как следует разогнаться и нырнуть в котлован. Важно лишь не пропустить момент столкновения. Если угробить машину раньше, чем включится самоликвидация, то, кроме трещины в стене, ничего не получится.

Когда Тихон закончил, связь попросил Зенон и проинструктировал водителей относительно маршрута, скоростного режима и каких-то там кочек.

– Трамплин – что надо. Кто впишется, не пожалеет, – заверил он.

Попетляв по второстепенным улочкам, они вышли на финишную прямую и образовали квадрат. Аккуратные, точно игрушечные, деревца в перспективе сливались с мостовой – там, за плавным подъемом, виднелся темный прогал, но издали он казался чем-то само собой разумеющимся. Карта показывала наличие восьми многоэтажных зданий, и, только побывав на месте, можно было судить о масштабах разрушений.

Тихон снова допустил к связи Зенона, тому это было гораздо нужней. Насколько удачно танки преодолеют последнюю дистанцию – от этого зависело многое.

Не меняя строя, машины пошли с предельным ускорением. Тихон чувствовал, как неумолимо опустошается накопитель – на стрельбу отводилось все меньше и меньше, но возражать он не стал. Чем выше скорость, тем быстрее они пробегут открытый участок и тем дальше сиганут с края обрыва.

Вырвавшись из-за последнего уцелевшего дома, он распустил щупальца разрядов. Изломанные линии соединили орудия с днищем “кита”, и тот, утробно загудев, осел на землю. Экипаж “три семерки”, мчавшийся правее, наткнулся на ртутную пулю и резко остановился, словно попал в стальную сеть. Ну не везет Вильгельму, и все тут. Чтобы его обойти, задней машине пришлось затормозить, и три нагнавшие ее ракеты легли точно под траки – танк подняло в воздух и завертело.

Бросив взгляд на корявые стены, Тихон без труда нашел пролом, оставленный ими с прошлого раза. Вокруг него суетились конкуры со своими строительными механизмами, и дыра на глазах затягивалась.

– Не фатально, – сказал Зенон.

– Мы ведь еще толком не старались.

Танк оторвался от земли, и Тихон, сообразив, что в полете двигатель ни к чему, перекинул накопитель на разрядники и послал вперед широкую струю пламени.

– Твой посильный вклад в дело разрушения города? – успел спросить Зенон.

– Да, – успел ответить Тихон. У него еще хватило времени на то, чтобы увидеть, как четвертый танк наезжает на возвышение и зависает над обрывом. Потом Зенон умер – легко и даже с каким-то наслаждением.

После секундного забытья они снова оказались в шахте. Сопровождающие сержанты были незнакомы, но разъяснять задачу каждому по отдельности Тихон счел нерациональным.

– Сектор “три – двенадцать”, внимание! – потребовал он. – Найден способ борьбы с конкурской транспортной системой.

– Давно найден, – откликнулись в эфире. Тихон вызвал радар – точки караванами двигались к лабиринту и там исчезали. Он почувствовал что-то сродни угрызениям совести. Поднять машины в атаку – дело немудреное, а вот довести их до цели и проконтролировать... Это сложнее, чем самому бросаться в пекло. Но ведь кто-то же смог!

– Говорит двести второй. Нужно разделиться на две группы. Кто поддержит управление?

Операторы отозвались гробовым молчанием.

– Карл, это ты?

– Кто на связи?

– Тихон.

– Какой Тихон? Представься!

– Сто семнадцатый.

– А, десант на Тарм? Привет, привет. Это ты придумал взрывать собой лабиринт? Ловко. Только надо ведь и со “слонами” кому-то бороться. Возьмешься? Больше, похоже, некому.

– Принимаю. Нечетные экипажи, слушай внимательно!..

Оценив потери со стороны противника, Тихон утратил всякий энтузиазм: всего десяток “слонов” и несколько их летающих версий. Такими темпами можно воевать до начала четвертого тысячелетия, и это при условии, что оборонная промышленность Конфедерации; будет целиком работать на них. Ладно, пока машинный парк Глори позволяет, нужно биться.