Александр Плетнёв - Последний довод павших, или Лепестки жёлтой хризантемы на воде

Генерал-майор прервался, его глаза забегали, пока не остановились на бутылке минеральной воды. Жадно присосавшись и выдув за раз больше полулитра, он продолжил:

— Участились происшествия иного характера. Наверняка вам известно, что армию наводнили члены банд, уклонившихся от уголовных статей, а так же всякие отморозки. Особенно много их в частях резервистов. Случаи мародёрства среди военных исчисляются десятками, если не больше, регулярно происходят стычки военнослужащих с силами полиции. Кого-то им даже удалось арестовать и некоторые факты дошли до журналистов. Сами понимаете, что престижа армии это не добавит.

Потом слово взял ещё один высокопоставленный офицер (явно из безнадёжно штабных), долго и нудно что-то рассказывал, но полковник заметил, что и он умалчивал о просто катастрофической ситуации среди вертолётных эскадрилий, действующих именно в районе Нью-Йорка. Были некоторые трудности и потери в других районах боевой эскалации, но именно в этом, самом большом муравейнике мира, с его многоэтажными башнями, где японские войска выгодно используя условия городских джунглей, сумев вооружиться некоторыми видами современного оружия, вели наиболее эффективные боевые действия.

Азиатские черти, вооружённые русскими РПГ-7, как будто одухотворённые своими варварскими богами, действуя слаженно группами и одиночками, мобильно меняя позиции, импровизируя, словно прыгая с этажа на этаж, с крыши на крышу, казались просто неуловимыми. Жаля осколочно-фугасными гранатами с разных ракурсов в трёхмерном пространстве высотных зданий, поливая из крупнокалиберных пулемётов, умело пользуясь артиллерией и миномётами.

Японцы сбивали вертолёты как ворон. Только за первые пять часов боёв было потеряно около сорока винтокрылых машин, включая полицейские геликоптеры. Страшная действительность войны оказалась неожиданно тяжелой и невыносимой для американских асов, гордящихся своими лётными навыками, выделывающих на своих вёртких машинах балетные пируэты и, кстати, не только в рекламных роликах и агитационных фильмах. Возвращающиеся на базы экипажи выглядели подавленными, сидя за обеденными столами, посматривая на пустующие стулья не вернувшихся сослуживцев. Среди экипажей возникали брожения, тихий ропот и недовольство. Лётчики теряли аппетит, втихую прикладывались к алкоголю, а это непременно сказывалось на дисциплине, боевом духе, провоцировало ошибки в пилотировании и выполнении боевых задач с закономерными последствиями. Особенно подавляюще действовало на летунов то, что сбитые экипажи редко удавалось вызволить из оккупированных территорий. После нескольких неудачных акций, командование запретило проводить подобные операции, ведущие к ещё большим потерям. Приходилось осуществлять оперативную ротацию эскадрилий, теряя время и внося сумятицу. Хотя долго так продолжаться не могло — недобрая молва о тяжелом положении в Нью-Йорке быстро распространилась среди военных. И не только лётных частей. Полковник просматривал гражданские и военные коммюнике, тихо чертыхаясь, среди всяких упоминаний о трудностях и проблемах с гражданским населением, наталкивался ещё и на упоминания о «дружественном огне», уже и так набившим оскомину в недавних конфликтах.

«Ну ладно гражданские СМИ, — думал полковник, — но военные? Кого они хотят облапошить в этот раз? Какой к чёрту „дружеский огонь“? Пилоты и так рискуя жизнью, ходят буквально по головам, лишь бы не завалить по ошибке какого-нибудь рейнджера или мечущихся в безумстве гражданских.

Единственное радует, что информационное поле полностью в наших руках, и правительство рьяно контролирует СМИ. А уж такое понятие как „информационная война“ и вовсе было неуместно, так как нашим специалистам нет равных даже среди служб современных стран, не говоря уж об этих…».

На экранах телевизоров имперские солдаты выставлялись безумными фанатиками, лезущими под пули. Показывали много убитых и разбитой техники, правда, ни одного японского солдата с поднятыми руками.

«Ну, это пока. Додумаются же нарядить какого-нибудь китайца в военную форму и запечатлеть со всех ракурсов».

И конечно журналисты особо акцентировали внимание на жестокое обращение оккупантов с гражданскими. Ну как же — «убить американца»! Тут японцы и сами давали немалый повод, а при профессиональном монтаже….

Хотя ушлые самураи, видимо подрядив кого-то из числа своих соотечественников, наводнивших страну или же просто заставив гражданских специалистов, уже пытались пробиваться через цензурные и карантинные препоны федеральных служб, выставляя в мировой сети нелицеприятные для правительства США кадры.

А вообще он считал, что эта скоротечная война фактически выиграна. По крайне мере континентальная. Да и на море наверняка. Какие у них шансы? Да никаких. Крупные силы противника уничтожены. Разрозненные подразделения и отряды — это скорей уже проблемы зачистки. Если бы…, если бы, чёрт побери, всё это происходило не на территории Штатов. Будь оно проклято это категорическое «не убить американца» главнокомандующего и СНБ. В конце концов, это война. А в ней без жертв никак.

Полковник встряхнул головой, возвращаясь к реальности — казалось, прошли какие-то неполные сутки с начала боевых действий, а день настолько был густо насыщен событиями, что внутренние психологические часы человека отсчитали несоизмеримо большее количество времени.

Они уже вышли к набережной и встретивший его лейтенант, указывая рукой на противоположный берег, что-то говорил, однако по интонациям — без особого энтузиазма:

— Плохая видимость при таком задымлении мешает и нам и противнику в равной степени, даже несмотря на наше основное преимущество обнаружения целей с использованием тепловизионных прицелов.

Берег Манхеттена был затянут дымом — тут и там горел различный мусор и автомобильные покрышки. Дымная пелена густо стелилось по низам, рассеиваясь к верхним этажам, но клыки небоскрёбов по-прежнему гордо возвышались над серой массой города. Иногда появлялись просветы, показывая жуткие картины, словно срисованные с самых кассовых фильмов-катастроф.

Полковник поднял электронный бинокль, застыв монолитом, олицетворяя своей фигурой всю крутость американской армии.

— Осторожней, сэр, — предупредил лейтенант, — не надо высовывайся — можно получить снайперскую пулю. Джапы поначалу даже крыли артиллерией, но наши парни в ИК-прицелы быстро вычисляли огневые точки и поотбили у них охоту швыряться крупнокалиберными снарядами.

— А снайперы?

— Этих высмотреть сложней — сволочи, как-то маскируются. Не знаю, с каким успехом, но пока идёт вялая снайперская дуэль. По крайней мере, на нашем участке.