Владислав Жеребьев - Негоциант

— Пусть пока в прихожей посидит, — поморщился я. Разбираться с в доску верным после вчерашнего спасения Диреком было несколько недосуг. Слишком много крутилось в голове всякого. Эта странная встреча, Клара, заговор и удивительная наркота, корнями произрастающая из королевства.

Устроившись в кресле, Зимин по-хозяйски закинул ногу за ногу и вопросительно уставился на меня.

— Выкладывай, — настойчиво потребовал он.

— Может, после завтрака? — робко предложил я, но Славик только метнул пару молний, по-другому его взгляд было не истолковать. Еще секунду, снимет ремень и полезет меня пороть.

— Ирик, дорогой, — крикнул я удаляющейся фигуре. — А кофе можно?

Домоуправ, оказавшийся по совместительству распорядителем, кивнул и застучал каблуками по центральной лестнице, и уже через несколько минут мы пили самый настоящий заварной кофе, из тех, что удивительно хорошо прочищают мозги по утрам.

— С Кларой вчера встречался… — пояснил я, убедившись, что за дверью никто не стоит.

— Иди ты, — ахнул Зимин, чуть было не поперхнувшись кофе.

— …и впечатление от этой встречи осталось самое отвратное.

Удобно устроившись в кресле и отхлебывая маленькими глотками обжигающий глотку напиток, я как мог подробно изложил все детали ночного рандеву с госпожой Подольских и версию наркозаговора, которую она мне преподнесла.

— И что ты думаешь делать? — поинтересовался мой приятель. — Одно из обещаний Клары ты уже нарушил, рассказав мне все подробности вчерашней встречи.

— Думать, — пожал я плечами. — Где-то в самой глубине головы до сих пор шевелится червячок сомнения. Было бы все просто и кристально честно, и потуг-то таких не было. Тебе вообще не кажется странной вся эта история?

— Кажется, — согласился Славик. — Все эти тайны мадридского двора до добра не доведут.

— Да я не о том. — Допив кофе, я поставил пустую чашку на журнальный столик. — Я вообще, в целом. Тот же ноутбук или ствол, нас же должны были с пристрастием осматривать.

— Поблажку дали, — предположил Зимин. — Мол, новенькие, до слез заинструктированные. Наверное, никто такой наглости не ожидал, вот и прошляпили.

— Это люди-то Подольских прошляпили? — улыбнулся я. — Если у них шофер был такой неразговорчивый, то безопасники на объекте вообще должны носом землю рыть.

— Митяй, — вторая пустая чашка перекочевала на столик, — ты становишься параноиком. Ну, с кем не бывает, усталость, человеческий фактор, магнитные бури и рутина. Вот самые основные факторы того, что в мире случаются техногенные катастрофы, аварии и крушения, а тут всего стрелялку и печаталку дали пронести.

— Слушай, кореш. — В мозгу моем появилась мысль, требующая немедленного подтверждения. — Мы же с тобой когда смотрели инфу по корпорации старика в Интернете?

— Так сразу и смотрели, как бабки на горизонте замаячили.

— На чем смотрели?

— На моем ноуте. Я некоторые вещи в отдельную папку сохранял.

На моем лице впервые за это утро появилась ехидная улыбка.

— Тащи-ка по-тихому свою шайтан-коробку ко мне в кабинет. Надо прояснить пару вопросов.

На завтрак мы соответственно задержались, так что подоспели к почти остывшей яичнице с беконом и чайнику кофе минут через двадцать после назначенного срока. Переодевшись в местное, простую кожаную куртку с короткими рукавами и шерстяным капюшоном и серые тканые брюки, я, так же, как и Зимин, предпочел оставить обувь, и чувствовал себя превосходно, если бы не нога. Рана от арбалетного болта затянулась, оставив после себя некрасивый кривой рубец. Обошлось без воспалений и гангрен, но периодическая тупая боль, возникающая в основном по утрам, наталкивала на мысль обратиться к какому-нибудь местному лекарю. Может, выпишет какой порошок или присоветует комплекс упражнений.

— Здравствуй, Дирек, — кивнул я мявшемуся у входа мастеровому. Судя по его мятой физиономии, вчерашний полновесный золотой был потрачен с максимальной пользой для духа и большим уроном для тела.

— И вам, господин негоциант, не хворать, — радостно кивнул утренний гость.

— Что же мне с тобой делать? — Усевшись за стол, я принялся распиливать ножом и закидывать в рот яичницу с беконом, поминутно запивая её кофе. Аппетит, знаете ли, после вчерашнего был зверский. Замешкавшийся было Зимин увидел мое рвение и тут же присоединился в общем порыве уничтожения завтрака.

— Да что хотите, господин негоциант, — закивал Аморис. — Я же на все руки от скуки. Могу дрова колоть, воду носить, улицу подметать, а если мне материи какой дадите да платье парадное закажете, в лучшем виде сделаю. Ни у кого такого наряда не будет, у вас только.

— С платьем мы подождем, — хохотнул я, — чай, не на гей-парад планируем.

Встретив непонимающий взгляд Дирека, я только отмахнулся.

— Не бери в голову, шутим мы так. Ты вот лучше что мне скажи.

— Что угодно, сударь! — Аморис настолько усердно затряс головой, что я даже засомневался, не отвяжется ли. Вот будет потеха, вчера от петли ушел, а сегодня без головы по собственной глупости остался.

— Не перебивай. — Я укоризненно покачал головой, отправляя в рот очередную полоску жареного бекона. — Ты же местный? Значит, столицу хорошо знаешь?

— Как свои пять пальцев, — признался он. — Я все входы и выходы, все потайные калитки в торговых рядах, все переулки у крепостных стен ведаю. В детстве мало, где не хаживал, разве что в замке да по управе, а так хоть с закрытыми глазами.

— И оружейника хорошего знаешь? — как бы невзначай поинтересовался Славик. — Такого, чтобы дело свое знал добро, покупателя не дурил и ассортимент имел богатый.

— Найдем, — радостно закивал Дирек.

— Ну и замечательно. — Отодвинув от себя пустую тарелку, я удовлетворенно погладил живот. — Сегодня у нас будет исключительно пешая прогулка, ногу надо разрабатывать, так что изволь быть нашим провожатым. Первым пунктом нашей прогулки будет городская ратуша. — При этих словах лицо Дирека исказилось, будто от зубной боли. — Не бойся, — отмахнулся я. — Залог за тебя внесен, об этом я особо распорядился вчера по прибытию. Нам нужно лишь оформить документы и отослать входные бляхи на КПП. Далее двинемся на рынок, где приобретем некоторые обновки из разряда оружия и прочей сбруи.

— Хорошо, — кивнул Дирек. — В лучшем виде все сделаем, господин негоциант.

Поймав жадный взгляд мастерового, уставленный на объедки завтрака, я в недоумении потер переносицу.

— Что-то ты, брат Аморис, больно голодный. Неужто вчерашний золотой пропил на радостях и ничего себе не оставил?

— Что вы, господин негоциант! — Дирек в ужасе замахал руками. — Сам-то я из местных, но дом наш старшему брату достался, а меня отец с матерью, земля им пусть будет пухом, чтобы достойно мне жить, отправили по уговору к моему прошлому хозяину. Там я и шить научился, и кроить, и много чего еще. Там же и комнату мне хозяин сдавал, чтобы поближе к мастерской. Не думал я, что вот так все обернется. Вчера первым делом решил прийти и вещи свои забрать, а меня даже на порог не пустили, а узнав, что деньги при мне, и их отняли. У меня там и инструменты остались, и одежда, и медяков с десяток. С вашим бы золотым хватило комнату снять в гостинице, а потом завертелся бы.