Сергей Сезин - Провозвестник Тьмы

Ощутимо стемнело, усилив мои переживания. Но вскоре на пути оказалась небольшая деревушка, куда я и въехал. Мой антипод по-прежнему действовал целенаправленно. Нашел хлев, въехал туда, ослабил лошадиную сбрую, сходил за водой, но сразу воды не дал, а обтер скотину и дождался, пока она обсохнет. Потом напоил коня и повесил ему на морду торбу с овсом. Мне только осталось потрясенно познавать науку содержания лошадей и размышлять о том, какие таланты скрывались во мне. Интересно – это какие-то мои скрытые таланты, раньше прочитанные, но теперь забытые книжки, или кто-то прямо диктует: «Не спеши поить, поверни флажок туда-то»?

Закончив с конскими делами, я сделал свои, опять поел и отправился в угол хлева. Путем использования подручных орудий отбил нижние края пары досок, чтобы можно было сбежать через этот лаз. Я положительно оценил эту предусмотрительность. Тут происходит некоторая путаница, но я еще не успел четко разграничить две стороны своей натуры и полностью раздвоиться. Я еще был почти единым. Хотя надежды на хороший исход постепенно угасали. Как на то, что я останусь одним, а не комбинацией доктора Джекила и мистера Хайда, так и на то, что я вообще выберусь из этой передряги.

«Оставьте всякую надежду, вы, входящие сюда».

Ночь прошла спокойно, если можно назвать спокойной ночь, в которой я постоянно просыпался. Все время были какие-то подозрительные звуки, вырывавшие меня из забытья. Но пробуждался лишь мой дух, а тело безмятежно спало и даже глаза распахнуть не собиралось. Вот я и ожидал, опираясь только на слух, чем закончится странный скрипящий звук с крыши. Я долго ждал, но звук не повторялся, все было тихо, никто не кидался на меня из темноты. Затем меня вновь смаривало. До следующего непонятного звука откуда-нибудь.

Сон внутри спящего и бодрствование внутри спящего же – я и не мог догадываться, что такое возможно. Утром коняжку напоили, покормили остатками овса и тронулись в дорогу. Что же касается меня, то пока продукты из земель под Тьмой ничего плохого не вызывали. Километров через пяток начались окраины Красношахтинска. Я что-то слышал про рейд научников сюда, они тут нечто искали и нарвались на довольно значительный отряд адаптантов. У тех нашлись и пулеметы, и противотанковое ружье, потом к адаптантам присоединилась большая стая «гончих» Тьмы. Общими усилиями научную экспедицию так зажали, что вызволять ее пришлось при помощи авиации и бронетехники. Но группа уцелела, хотя ее выживание было на грани чуда. Когда вспомнил эти рассказы, мне стало не по себе.

То есть в Красношахтинске можно встретить целую толпу народу с пулеметами и свору «гончих». А что я с винтовкой сделаю? Или с пистолетом? Вообще, если накинуть этот брезентовый плащ и потерпеть неизбежную жару, есть шанс проехать и быть принятым за своего. Ну, если не подойдут и не позовут. Скотина-то адаптантская, и телега тоже, хотя у последней нет следов влияния Тьмы. Так что выручит меня только маскировка. А если начнется стрельба, то у меня шансов нет. Так как пулемета тоже нету. А как это донести до другого меня?

Должно быть, что-то до него дошло. Он взял винтовку, перебросил флажок предохранителя влево, после чего вернул оружие на прежнее место. Накинул плащ, оставшийся от адаптанта, и надел на голову капюшон. Вроде как все правильно. Но ни пистолета, ни револьвера не тронул. Странно. Или он считает, что они и так в боевом положении? Ну, вообще-то это близко к истине. Револьвер заряжен, так что боеготов – осталось только нажать на спуск, приложив усилие килограммов пять. Если я не буду иметь времени на предварительное взведение курка. У «вальтера» патрон в патронник загнан еще при движении с базы. Тоже с расчетом на самовзвод.

Или он это помнит, или… Он помнит про винтовку, потому что она адаптантская, а про другое оружие – нет, потому что на них нет ауры адаптантов?! Мама дорогая, вот это влип! Наверное, и впрямь я уже наполовину поддался Тьме! Нет, такого быть не должно! Иначе зачем ему винтовку с предохранителя снимать, ожидая встречи с другим адаптантом или тварью Тьмы? Они же свои, зачем в них стрелять!

Вот, блин, дилемма! Гм, а отчего я думаю, что у маузера предохранитель снимается в положении влево? Я же его только на фото видел, в руки не брал, мануалов не читал! То есть знать я этого не должен. Откуда? Или все же кто-то что-то сообщает моему второму «я», и до меня это начинает тоже доходить. Да, вот теперь я понимаю, что, когда лошадь поят, в слишком холодную воду бросают сено – чтобы животное не застудить. А до этого не знал. Никогда с лошадьми дела не имел, кроме как дочку в детстве катал на лошадке. И то – просто заплатил, чтобы ее покатали. Ну, и несколько раз близко оказывался к лошадушкам. Если и слышал, что так надо делать, то совсем про это забыл. А сейчас и до меня это дошло. Неужели это первый шаг к объединению в одно целое?! Ох, только бы не сглазить!

Может, все же связь начинает восстанавливаться – он как услышал мои опасения о встрече с опасными существами, и винтовку привел в боевую готовность, а я тоже получил информацию от него? Хорошо бы, но по-прежнему – только бы не сглазить!

Лошадка уверенно стучала всеми четырьмя копытами и везла телегу со мной (или с нами обоими) по улице. Десяток лет без людей совсем испортили город. Окна залеплены грязью, оттого появляется неприятное ощущение, как будто на тебя смотрит нечто страшное и невообразимое. На земле толстый слой мусора и опавших в прежние времена листьев. Более-менее чистые места были на перекрестках – видно, там ветра сметали мусор в сторону. Деревянные заборы и стены домов потеряли всякий товарный вид: какая-то смесь угольной пыли и грязи – где в виде корки, где просто запорошившая стены, плюс старая выцветшая краска.

Адский калейдоскоп цветов мертвого города. Зелени много, но она какая-то неестественная, много наполовину побелевших листьев, а есть и частично почерневшие, а также какие-то в разноцветную крапинку. Стволы, насколько их видно, перекручены, как будто их сплели из какого-то деревянного макраме… Таблички с названиями улиц никуда не делись, но названия их видны не очень четко. Так, догадываешься, что «Мич» – это, скорее всего, улица Мичурина.

На углах давно засохшие водоразборные колонки. Цвет – когда-то был синим. В этом доме калитка полуоткрыта, да так и осталась. А сколько лет она так хлябает? Вот над нею нависает яблоня, в пестрых листьях видны зеленые яблоки, но можно ли их есть? Нет, лучше не рисковать, даже когда они формально созреют. Цветов совсем не видно. Может, они просто задичали, может, во Тьме не растут цветы вообще. «Нет!» – словно кто-то шепнул мне в ухо. Я дернулся, точнее, именно тот я, который внутри. Другой я, не отрываясь, смотрит вперед. Что бы это значило? Нет у меня ответа.