Олег Синицын - Астровойны

Думан смотрел на паладина, прекрасно понимая, что после стычки с орочьим кораблем тот вряд ли полностью восстановился.

— Я тоже пойду! Возможно, и я сумею в чем-то помочь!

— Хорошо, — сказал Ганнибал. — Шахревар и Думан. Времени мало, отправляйтесь немедленно. У вас есть около трех часов, чтобы вывести из боя планетарные орудия.

Шахревар кивнул. Посмотрел на Думана:

— Кажется, у нас наконец появилась возможность поучаствовать в сражении. Мне нужна вся твоя мощь, Думай. Потому что Рап — это почти бог.

— Я тебя не подведу.

— И еще, думаю, нужно взять твоего брата. Он единственный, кто знает, как тайно проникнуть в форт. Хотя мне очень не хочется тащить Даймона с собой, ведь одному из нас придется отвлекаться на его охрану.

— Давай возьмем Даймона! — горячо произнес Думан. — Он не подведет!

— Не сомневайся, паладин, — неожиданно сказал Ганнибал. — Возьми мальчишку. Помяни мои слова, тебе не придется опекать его. Ты не видел, что он умеет. Я видел. Это невероятно.

Шахревар склонил перед адмиралом голову.

— Что ж, я сделаю так, как вы просите. В свою очередь, я тоже вынужден просить вас кое о чем.

— Да?

— Приложите все силы, чтобы отыскать Серафиму. Я беспокоюсь за нее.

— Обещаю, — ответил Ганнибал, — что возьму этот вопрос под личный контроль. Ведь, в конце концов, я перед ней в долгу.

Шаттл тирана-повелителя Натаса

Если на боте, на котором они бежали с Ковчега Алых Зорь, об орках Серафиме напоминали лишь необычные конструкции внутренних помещений и горьковатый запах, то шаттл был насквозь пропитан невыносимой атмосферой ужаса чужого мира.

Ее сразу разлучили с Ниной и бросили в железную комнату, сконструированную в виде пирамиды. И вот Серафима стояла здесь одна, падающие стены давили на сознание, воздух был так сильно насыщен примесями, что тяжело дышать, а вокруг, куда ни кинь взгляд, жуткие рельефы. Покалеченные твари с крыльями и человеческими телами сидели на острых скалах. Змеи с детскими лицами ползали среди растений, у которых вместо листьев шипы и крючки. Ничто не напоминало о знакомом мире, и Серафиме казалось, что, еще не погибнув, она попала в преддверия ада.

Как же глупо! Как глупо спастись из ревущего пламени и угодить прямиком в когтистые лапы сенобита. Впрочем, это должно было произойти рано или поздно. Человеческий флот проиграл сражение в Бутылочном Горлышке, для орков путь в Верхние миры не просто открыт, а распахнут и даже выложен красной ковровой дорожкой.

— Как глупо! — не удержалась она.

Теперь, когда все ее друзья и верные слуги погибли, надежды на спасение не было. Никто не знает о том, что она оказалась здесь. И никто не ведает, какие пакости готовит сенобит. Это угнетало и страшило пуще гибели.

… Даймон, Даймон тоже погиб!…

Зачем нужно было убегать сначала с Геи, а затем с Ковчега? Для того чтобы попасть в замкнутую железную пирамиду?

С неожиданной ясностью Серафима вдруг поняла, что все ее старания не имеют смысла! Даже спасаемый ею ихор пропал откровенно глупо. Она не достойна своей фамилии, теперь можно заявить честно. Она не проявила и толики того предвидения и мудрости, которые отличали ее предков. И Нина права… наставница все время была права.

Крылатые твари и змеи на одном из рельефов откровенно пожирали ее глазами, словно хотели сорваться со стены и впиться в человеческую плоть. Испуганная девушка шагнула в сторону и обнаружила, что взгляды кованых существ повернулись следом.

— Пойдите прочь! — крикнула она, борясь с подступающими слезами.

Железные морды не послушались, не отвели взглядов. Наоборот, Серафиме показалось, что они приняли довольное выражение. Им нравились страх и отчаяние, которые охватывали ее. И она услышала шепот:

«Сладкая человеческая девочка. Ты ведь добренькая девочка. Урони на пол капельку твоей сладенькой крови. Сделай! Чего тебе стоит? Порадуй сгноенные души. Может, тебе понравится, и ты уронишь еще одну капельку. И еще, и еще… »

— Оставьте меня! — испуганно воскликнула Серафима и сразу же услышала ответ:

«Не ссорься с нами», — сказали с одной стороны твари со скал.

«Потому что ты скоро окажешься среди нас, — продолжили с другой сторон змеи с человеческими лицами. — Натас заберет твою душу и поместит сюда! Твоя кровь все равно пропадет, так дай нам хотя бы чуточку! »

«Порежь пальчик! — подхватили калеки. — Да поглубже порежь! »

Один из рельефов, изображающий колючий куст, выдвинулся из стены. Крючковатые шипы протянулись к девушке. Серафима отшатнулась, но позади появились миниатюрные, похожие на детские, руки, которые цепко схватили ее за складку платья. Девушка испуганно закричала, пытаясь вырваться, но пальцы держали крепко и медленно тянули к рельефам.

В этот момент одна из стен поднялась, и в камеру-пирамиду вошел хозяин.

— Пошли вон, огрызки! — сердито крикнул Игнавус. Кусты втянулись, руки отпустили платье и исчезли, твари жалобно простонали, но удар по стене тростью заставил их замолкнуть.

Истинную личину Игнавуса девушка видела лишь однажды, издалека и мельком. Сейчас сенобит стоял рядом, и можно было разглядеть его во всех подробностях. Давным-давно несомненно человеческое лицо было обезображено со звериной жестокостью. Скальпель основательно поработал над плотью, превратив ее в замысловатую маску из рубцов и насечек. Серафима поймала себя на мысли, что, хотя и боится этого лица, некий магнит притягивает к нему взгляд. Она хочет внимательнее рассмотреть то, на что смотреть нельзя. Ей хочется увидеть, насколько глубоки рубцы и достают ли они до кости. Бесстыдное животное любопытство.

Она опустила голову, чтобы побороть искушение. И наткнулась взглядом на растянувшуюся по полу тень демона.

— Сиятельная Серафима! — заговорил Игнавус-Натас, мерзко улыбаясь язвенными губами. — Дочь богини человеческого рода! На что вы надеялись, бежав с Ковчега?

Больше всего она боялась не слов, а прикосновения этого существа в кожаной сутане. От ног до головы ее пробирала дрожь при одной только мысли о подобном контакте. Что она почувствует? Шок? Электрический разряд? Парализующий холод?

К счастью, Игнавус не пытался прикоснуться к ней.

— Вам больше некуда бежать, Серафима, — продолжал он с искренним сочувствием. — Десигнатор погиб. Человеческий флот уничтожен. Скоро Верхние миры встретят новую жизнь. Куда вам бежать?

— Забавно, — произнесла Серафима, превозмогая грызущий ее страх. — Выглядит забавно, когда о новой жизни для Верхних миров рассуждает палач.

— Я палач? — ужаснулся Игнавус — Как вы несправедливы ко мне, сиятельная Серафима! Я всего лишь помогал Союзу встать на тот путь, который его ждет. Адаптировал, можно сказать, к новым условиям реальности.